Илья Пруслин - Неизданное… Рассказы, повесть

А они, кстати, на море даже летом практически никогда не ходили… Я этого не мог конечно понять мозгами… Для меня, человека, который с морем единое целое просто, пропустить целый день и не сходить (а вернее не съездить на знаменитом одесском трамвае) на пляж??? Ну да Бог им судья!…)))

А тот знаменитый случай, когда я закончил школу и решил, что стал уже взрослым совсем и нечего мне жить у тети Кати, а надо вести свободный образ жизни, как и полагается взрослому человеку!…

Мы тогда приехали в Одессу втроем – мама, сестра и я. Димка встретил нас на вокзале, где мы благополучно и разделились. Мама, сестра и Димка поехали к ним домой, а я (предварительно запасшись в Москве командировочным удостоверением из своей редакции) направился прямиком в лучшую тогда интуристовскую гостиницу «Юность», где и был принять администрацией с распростертыми объятиями, но с формулировкой – Извините, одноместных номеров у нас сейчас нет, к сожалению, и все что мы можем вам предложить – это двухместный… Но там один очень хороший человек проживает (по секрету – кгбшник из Кишинева). А завтра мы вас в одноместный обязательно переселим! (Все-таки «корреспондент из Москвы» приехал, не хухры-мухры, хоть и молодой!)

В номере и правда оказался нормальный дядька в тренировочных и майке. Познакомились. Он говорит: «Слушай, Илюха! Тут такое дело… Мне вот тут добрые люди одни презентовали очень хороший домашний коньячок! А ты понимаешь, я пить один ну никак не могу – не лезет в меня в одиночку и все тут!… Давай дернем с тобой за знакомство?…» Ну я поломался сначала, как и полагается, мол, не пью (я и правда тогда практически не пил еще), но я же взрослый и самостоятельный в этот раз в Одессу приехал, поэтому долго ему меня уговаривать не пришлось…

Достает дядечка откуда-то из-за тумбочки 10-литровую пластмассовую канистру с коричневой жидкостью внутри… Из рюмок в номере были только стаканы для чистки зубов… Вот по полстаканчика он наливает, и – поехали… Потом еще разок, потом еще… Дядьке хорошо стало, весело… Случаи из практики рассказывает (не секретные, конечно, а курьезные какие-то) … А я чувствую – уносит меня куда-то с такой скоростью, что врагу не пожелаешь!… Как же мне было плохо! Как же меня рвало на Родину, пугая белого друга-унитаз… Я думал, что вот, пришла моя смертушка, сейчас я здесь и кончусь, вывернет меня наизнанку, а этот кгбшник будет по сортиру кишки мои потом собирать…

Утром таксист привез меня полуживого на Советской Армии угол Воровского… С тех пор – многие из вас знают – я не пью вообще никакой коньяк, ни французский, ни армянский, ни тем паче молдавский… Даже нюхать его не могу… Хотя прошло уже больше 20 лет давно…

А как рассказать обычными словами о том, как мы ходили на «пикник» на море и варили там на костре только что выловленные мидии?… Варили в морской же воде в котелке, а потом ели их «с удовольствием» (я только один раз смог попробовать), считая себя настоящими французами!… Какое же было у меня удивление, когда я впервые после этого попробовал настоящие морепродукты в ресторане города Ницца! Я понял, как жестоко обманывали меня Димка с Борькой все детство!…)))

Я не знаю, как все это я смогу описать словами и удастся ли мне донести до вас то, что значит для меня Одесса?…

А уж совсем я не знаю, как описать 93-й год и сцену в аэропорту Шереметьево-2… Димка… со своей красавицей второй женой Иркой, ее бабушкой в инвалидной коляске, с овечкой-пуделем Бонни на длинном поводке, егозящим и прыгающим по всему залу и дрожащим всем телом, словно лучше всех понимающим, что это НАВСЕГДА… Страшное слово… Тогда люди уезжали НАВСЕГДА…

Я знал, что еще 2 часа и я больше никогда в жизни не увижу своего Димку!… Я знал, что еще час и он будет стоять уже по ту сторону суровой советской границы, где я, еще видя его глазами, уже никогда не смогу дотронуться до него рукой… Я знал, что еще полчаса и…

– Ты представляешь, какая жопа, Илюх?… Оказывается, что Бонни-то без клетки в самолет не пустят! Что делать-то??? Ирка с ума сойдет, если мы его тут оставим! На него и документы уже все оформлены, и гемморою я на этом оформлении нажил больше, чем на документах для людей… Что делать-то?…

И вот – у нас осталось всего полчаса, а я вместо того, чтобы сказать Димке что-то вроде «Тебе подложили мокрый порох!», ношусь по Шереметьево в поисках какой-то дурацкой клетки… Нахожу ветеринарный контроль, с трудом и долго договариваюсь, что продадут они нам эту чертову клетку… Несусь обратно, мы в последний раз с Димкой выворачиваем все наши карманы и скидываемся, как обычно, всею наличностью, которая у нас есть… Несусь обратно, сую деньги ветеринару, хватаю хренову эту клетку, несусь к таможне… Они.. Они уже проходят, очередь уже подталкивает сзади их траурную процессию из притихшей бабушки-старой коммунистки, визжащей Ирки, ничего не понимающей, куда ее пихают, собаки и Димки… захлопывающего дверцу клетки, и оказывающегося по ту сторону границы… Я даже не успел обнять его…

Больше я Димку никогда не видел…

С тех пор я больше ни разу в Одессе не был… И не поеду, даже не уговаривайте меня… И не потому, что теперь это другое государство (бывали и подальше), и не потому, что город, как говорят и показывают по телевизору, «расцвел и изменился в лучшую сторону с приходом в него капитализма»… Нет… Я не поеду больше туда потому, что мне просто не к кому туда ехать… Ах, Одесса… (((

Знаете, бывают такие сны – из разряда кошмаров, которые приснятся, вскочишь среди ночи весь в холодном поту, и никак успокоиться не можешь – настолько ощущение сильное, что все это в реальной жизни происходило, настолько помнишь каждую детальку, каждое слово, каждый цвет и запах, последовательность событий и чувств, посетивших тебя в этом сне…

Сейчас около четырех часов утра… Пока не напишу все это – уснуть снова точно не смогу… Вы прекрасно знаете меня, знаете мое отношение ко всякой мистике и потусторонщине, знаете, что все и всегда, любые фортыли, выкидываемые подсознанием, я пытаюсь объяснить какими-то реальными причинами, связанными с наукой-психологией… А тут… Даже в глубоких-далеких мыслях ничего подобного у меня быть и не могло… И кино никакого страшного не смотрел, и не пил вечером ни капли, даже особо тяжелой пищи на ночь не наедался… Ну ладно, по порядку рассказываю, раз уж доктор Фрейд молчит и в ус не дует для того, чтобы мне помочь…

Началось все с того, что я где-то забродил-загулял до поздней ночи… Можно сказать время под утро уже, а оказался я почему-то недалеко от маминого дома… Времени часов около шести уже, ехать на другой конец Москвы не хочется… Достаю мобильник, набираю маме.