Ольга Карагодина - Мой волчонок Канис. Часть вторая. Молодые годы.

Утром я подскочила рано, но не решилась звонить раньше одиннадцати утра, понимая, что в воскресный день всем нужно отдохнуть.

– Алло! Алло! Как вы? – выдохнула в трубку.

– Отлично! – Засмеялась Галя. – Ночью нарычал на маму. Она поехала в коляске на кухню, свет не включала, чтобы никого не будить, а он у тебя охранник, оказывается. Урезонила. Вечером гуляли втроём: он, Марсю и Конти. По бульварам дошли до Пушкинской и обратно. Впечатления у прохожих я тебе скажу… Конти она же тоже серая, только глаза голубые. Прикинь, три волка в центре Москвы. Мы, когда мимо синагоги проходили, там два старых еврея стояли, ахнули, начали глаза протирать: «Дожили. В центре города ходит волчья стая». Смешно. Ребятишек военных с автоматами встретили, они нас по дуге обошли, шею свернули. Вот уж настоящий серый спецназ. А Канис делает авансы Конти. Нравится она ему. Домой пришли заполночь. А вот кормить его пришлось с рук. Нарезала ему кусочки мяса и давала прямо в пасть. Все собрались на смотрины. В центре я, сидя на стуле кормлю Каниса, а вокруг сидят Шлёпа, кот, Марсю, мама в коляске, муж и дочка. А потом они начали с Марсю беситься в коридоре, и там же спать повалились. Давай приезжай за ним к нам. Посмотрим на реакцию. Но только к вечеру. Договорились?

Вечером я неслась на другой конец Садового кольца. Галя меня встретила внизу.

– Пошли. Я зайду первая, а ты чуть погодя. Подошли к двери. Галя достала ключи приоткрыла дверь. Не широко. В щели показались два кожаных носа, один поменьше, другой побольше. Большой нос начал жадно втягивать воздух. Дальше скрывать моё пребывание было бесполезно. Канис уже прорывался сквозь Галины ноги. Последнее что помню, удар своего тела о холодильник, который закачался вместе со мной. Канис висел на моих плечах издавая охающие, подвывающие звуки. Краем глаза заметила, как вокруг образовалось кольцо: пёсик Шлёпа, кот, Марсю, мама в коляске, муж и дочка.

Все улыбаясь смотрели на нашу встречу, а Галя даже немножко, как мне показалось взгрустнула, похоже, они с Канисом успели крепко подружиться. От переполнявших чувств Канис зарычал на Шлёпу, пришлось его утишивать. Как только взяла поводок, Канис сам проделся в ошейник и засобирался выходить из квартиры. Марсю вертелась рядом и тоже лизала мне руки, благодарила за дружка.

Спустились вниз. Вышла Конти с хозяйкой. Мы пошли к ним на собачью площадку. Погуляли. Подошли к Галиной машине. Стали смотреть на Каниса. Запрыгнет в багажник или нет? Марсю легко взлетела и ждала его. Он посмотрел на меня, потом на Галю.

– Не переживай, – погладила его по серой голове Галя. – Сейчас твоя хозяйка сядет в машину. Мне пришлось сесть первой, и только тогда он запрыгнул к Марсю.

Дома всех нас облизал. Обошёл кошек. Особенно долго облизывал Ульси. Потом завалился на боковую, тихонько вздыхая во сне. Через полчаса проснулся и начал носить к моим ногам свои игрушки, заглядывая в глаза: «Я хороший. Ты только меня не отдавай, ладно?»

Я промолчала, только гладила его долго, зная, что через несколько дней мы снова его отправим к Марсю.

Одинаковых прогулок не бывает. Чего только не приключится, с кем только не встретишся. Вышли утром. Не успели сделать и шага, кидается к нам на встречу молодой мужчина: белые брюки, белая рубашка, черноволосый, кареглазый, улыбка на миллион, с кейсом. Делает резкий шаг с протянутыми руками к морде Каниса. Пёс рявкнул. Хотел присесть, а его с горшка сгоняют. Мужчина резво отпрыгнул, но не ушёл. Он не просто не ушёл, он нас с Канисом извёл. Из него лился неиссякаемый поток красноречия.

– Пёс у вас какой-то не такой, непонятно на кого похож. Лапы передние, как у балерины в третьей позиции, уши овчарочьи, глаза непонятного цвета. Зубы странные. Ого! Большие. Как он нос морщит. Ну и рожа. Вы бы его утишили. В туалет хочет? Ничего. Я недолго. Только спросить хотел. Это порода или такая страшная дворняга? Что-то в нём есть от волка, но это не волк. Вот у меня настоящий волк. Хвост поленом, глаза голубые, моих сыновей обожает. Плохо гавкает, зато умеет подвывать. А что это ваш пёс на меня кидается? Злой такой. Не злой? Не верю. Руками размахиваю? Подумаешь, нервный какой. Хозяйку охраняет? Чего вас охранять, вы женщина крепкая, это я вам, как врач говорю. Быстрее вы его защитите. А санки он таскает? А лыжи? Не ездовой? А зачем он нужен? Границы в Чехии охраняет? Да как он может охранять, он сам по себе, я же вижу. Вы бы его в тележку и грузы таскать. Он не хаски? То-то и оно, что не хаски! Вот мой хаски и сыновей моих обожает, и красавец. Скоро я буду его учить ходить рядом. Пора. Ему уже шесть месяцев. Поздно? Да что вы понимаете в хаски! Они дикие, свободолюбивые и гордые. Чего это он мне зубы показывает? Я на работу? Нет. Не опаздываю. Подождут. В туалет хочет? Ну дайте я его поглажу и идите. Не надо? Почему? Нервничает и глухо рычит? Дайте ему по макушке. Вы что совсем не умеете с ним управляться? Сколько ему? Три с половиной? Здоровая скотина. В принципе, он ничего так выглядит, необычно, но с хаски не сравнить.

– Вот оно горе в семье. Заговорит насмерть. – Думала я, спешно таща за собой Каниса.

Фото автора

– Ах, какие женщины, какие! – засуетился Канис у калитки объекта, где он спокойно гулял, вяло гоняя жирных голубей, прикормленных его хозяйкой. Перед калиткой стояли две серые прелестницы: волчица Марсю и хаски Конти. С волчицей он дружит давно, а с Конти познакомился пару недель назад. Она ему понравилась по нескольким параметрам. Во-первых, у неё разные глаза: голубой и карий. Канис не знает, какой глаз ему больше нравился. Сложно смотреть в такие глаза. Зато оригинальность Конти ни у кого не вызывала сомнения. Во-вторых, у неё очень красивая светло-пепельная с рыжинкой шубка. В-третьих, она умеет разговаривать волчьим языком и обладает огромным диапазоном издаваемых звуков. Девица, что надо. К тому же они большие подружки с волчицей Марсю.

Канис в нетерпении топтался, ожидая, когда прелестниц пустят внутрь, яростно соображая, как одновременно ублажить обеих и никого не обойти своим вниманием. Наконец, задвижка щёлкнула. Дамочки ворвались вихрем и разбежались в разные стороны. Канис чуть не порвался. Бросился к волчице, быстро лизнул её в мордочку и к хаски. Догнал и тут же зарылся носом в пушистые юбки.

– Нахал! – Развернула лицо Конти. – Для начала мог бы поцеловать в щёчку или вы как старый Соломон? У которого куча жён, а по причине возраста, он только и может, что целовать попки. Вы же не старый? – скосила голубой глаз Конти.