Сейтек Семетей уулу - Обожествляя Чародея. Сочетание литературы и кинематографа

– Блин! Ты даже не представляешь, как я нервничал. Было впечатление, что ты меня кинула, предательски вонзила нож в спину.

– Это я тебя кинула?! Это ты меня кинул. После того, как ты уехал, я звонила Веронике и спрашивала, в каком городе ты остановишься. Она сказала, что будто бы в Каннах. Я даже заехала в турфирму и пробила телефонные номера всех отелей в Каннах. Потом я делала международные звонки в эти отели, однако тебя не оказалось ни в одном из них.

– Дурочка, я все лето провел в Сан-Тропе. В Канны я поехал лишь в начале сентября и то лишь один день пробыл. Канны и Ницца мне особо не понравились.

– Вот как? А Сан-Тропе чем понравился?

– Там красивые девушки, – проговорился я. – Ой, я хотел сказать «красивая природа».

Наташа пытливо воззрилась в мои глаза, и я в смущении опустил их, но вдруг разозлился и храбро встретил ее взор. Наступила длительная пауза.

– Знаешь, ты мог бы и выразить соболезнование по поводу смерти моего дяди, – прервала она паузу очень сухо.

– Царство ему небесное!

– Кстати, очень благородно было с твоей стороны поздороваться с Азатом. Я боялась, ты не сможешь сдержать себя.

– С чего это ты беспокоишься за него? – нахмурился я. – Почему ты боялась?

– Он очень хороший человек. Он не заслуживает того, чтобы его били.

– Да? И почему такая уверенность?

– Это видно. У женщин есть интуиция, которая никогда их не подводит. Вот этой самой интуицией я чувствую, Азат – на редкость хороший человек.

– На редкость хороший человек? – с сарказмом спросил я. – Ты хотела сказать «на редкость красивый человек»?

– А при чем тут это? Знаешь, меня ни разу не впечатляла мужская красота. Как женщина, я подтверждаю, что Азат привлекательный юноша, но…

– Слушай, заткнись, а!

– Нет, не заткнусь! – огрызнулась Наташа. – Да, он красив! Но мне плевать на его красоту! Я говорю сейчас о его человечности. Он хороший человек. Он совсем не похож на других парней. Обычно красавцы бывают бабниками, а этот вовсе не такой.

– Неужели?

– Да!

– Слушай, Наташка, скажи мне правду – у тебя с ним не было ничего такого?

– Нет! Я все это время любила лишь тебя!

– Зачем ты говоришь в прошедшем времени – любила?

– Потому и говорю!

– А сейчас ты меня разлюбила, что ли?

– Какой ты идиот! – покачала она головой.

– Ответь! Ты сейчас меня разлюбила?

Наташа молчала.

– Я спрашиваю – ты меня разлюбила?

– Мне кажется, это ты меня разлюбил!

– Я?! – недоуменно взревел ваш покорный слуга. – С чего это ты вдруг решила, что я тебя разлюбил?

– Ты сам прекрасно знаешь! Ты сам признался!

– Наташа, говори открыто! Не мути мне голову! Что ты имеешь в виду?

– Что ты был в этом проклятом Сан-Тропе только затем, что там красивые девушки!

– Ах, вот оно что, – проронил я, поняв, что она ревнует. – Да я пошутил! Дурочка ты моя, неужели ты поверила?

– Зная твой характер, трудно не поверить. Я и раньше замечала, как ты обращаешь внимание на других девушек. Но я закрывала на это глаза – мужчине присуще любопытство такого рода. А это твое предательство я не могу простить! Я все лето тосковала по тебе. Мне так не хватало тебя. Я так скучала. Я плакала каждый день, целуя твою фотографию и прижимая к сердцу. А ты в это время загорал в Сан-Тропе в объятиях красивых девиц!

– Наташа, это не так… – стал я лгать.

– Воздухом был твой образ для меня. Я просыпалась и засыпала с твоим именем, а ты… – она разрыдалась.

Я хотел обнять ее и прижать к себе, посмеиваясь внутри, но она оттолкнула меня и выбежала из аудитории.

Я не стал ее догонять, ибо гордость моя была могущественна.

– Ну и катись к чертовой матери! – кричал я ей вдогонку. – Иди к этому Азату! Может, он тебя утешит! Поплачь у него на груди! Он же хороший человек!.. Блин!

Выйдя из пустой аудитории, я увидел моих друзей, которые дожидались меня, все еще опасаясь приблизиться.

– Эй, вы! – обратился я к ним громко. – А ну-ка, идите сюда!

Они неуверенно подошли.

– Сегодня мы даже не здоровались, – молвил я. – Давайте хотя бы сейчас сделаем это. Лучше поздно, чем никогда.

Мы поздоровались и, спустившись вниз, вышли наружу. После темнеющей и холодноватой аудитории открытый воздух казался таким светлым и теплым.

– Какой хороший осенний денек, – сказал я, зевая и потягиваясь. – Скоро свечереет. Ну, ребята, что нам делать?

– Вчера мы условились же, помнишь? – напомнил Сыргак.

– Да, да, помню! – закивал я.

– Тогда поедем?

– А куда? – захотел я узнать.

– Как обычно, в ОВ.

– Блин, снова к этим мошенникам? В городе же полно заведений!

– Просто мы уже, братан, забронировали там место. И телок тоже наняли. Новые. Недавно поступили на работу.

– Новые? – задал я вопрос, оживившись. – Что ж, в ОВ, так в ОВ… Поехали!

Казино-бар «Остров везения», по совместительству отель и – прошу прощения – бордель, был самым авторитетным в Бишкеке. Горожане коротко называли его «ОВ». Все здесь стоило очень дорого – и вход, и обслуживание, и трапеза, и выпивка, и особенно девушки. Поэтому ОВ посещали лишь самые богатые бездельники.

Персонал заведения отлично знал всех постоянных клиентов, потому что таковых было по пальцам пересчитать. И я также относился к этому немногочисленному «обществу олигархов», как любили величать себя эти толстосумы.

– О, Кирилл Игоревич! – приветствовали меня дюжие охранники. – Долго не было вас, дорогой. Пожалуйста, проходите!

Такое гостеприимное отношение они проявляли ко мне только, ибо догадывались давно, что Володя и Сыргак были всего-навсего моими «придворными».

Все те же лица, подумал я, когда мы очутились внутри. Приди в любое время – одни и те же рожи.

– Как дела, Кирилл, – бросил мне младший сын мэра, азартнейший игрок. – Рад видеть тебя.

– Я тебя тоже, – вяло и неискренне пробормотал я.

– Вчера 20 штук просадил! А буквально полчаса назад 5 штук выиграл, – глаза его округлились, и в них играл порочный огонек. – Присоединяйся к нам.

– Нет, – отказался я, а про себя вынес ему вердикт: бедняга, тебе никогда не выбраться отсюда, ты свихнутый маньяк.

Я уже видеть не мог автоматы и рулетку. Вопреки многообещающему названию заведения, мне здесь никогда не везло. Видно, не везло не только мне одному. Вот поэтому и расцветал ОВ. Поэтому и были жирными его два совладельца. Потому и катались эти жиртресты на здоровых «хаммерах», так как уже не влезали в обычные машины.

Мы расположились в заранее забронированных покоях. Пришли жрицы любви, официанты принесли вина, яств и… травку. А затем пошло-поехало. Зазвенели бокалы. Застучали ножи и вилки. Заработали челюсти. Задымились трубки, запахло коноплей. Замелькали расплывчатые видения в игривых глазах. Веселее забились сердца, и быстрее зациркулировала кровь молодая.