Евгений Мороков - Сны жизни

Мы с ребятами ужинали и болтали о последней пьянке у нас в квартире, тогда соседи собирались вызывать полицию, им не нравились наши голоса под расстроенную гитару в руках нетрезвого бывшего футболиста.

Позвонил телефон, это была мама. Я пошел в комнату, чтобы никто не слышал нашего разговора.

– Максим, отцу стало плохо, ты должен приехать, – в ее голосе были страх и тревога.

– Я приеду, приеду…

Страх тоже начал поглощать меня, в голову залетали разные мысли, но спросить о чем-либо я боялся.

– Приезжай быстрее. Ему очень плохо.

– Хорошо, скоро буду

К моей шее привязали огромный камень и кинули его в пропасть, я уже чувствую, как веревка кончается и скоро мне придется падать.

Положив трубку, я сидел в комнате без света. Мне хотелось подорваться, рвануть на вокзал и поехать в ту же минуту домой, но как только ноги пытались сдвинуться с места, в мою голову влетали разные вопросы: что делать с учебой, что делать с работой, где взять деньги. Ребята зашли в комнату, они выслушали меня, и мы начали вместе рассуждать, точнее, они предлагали свои варианты. Саша рассказал про свою бабушку, она болела раком, это длилось несколько лет, и, скорее всего, моя мама просто сильно взволнована.

– Я понимаю, семья важней всего, но как же учеба? – спросил Саша.

– Да плевать мне на нее.

– Макс, а работа? У тебя ведь еще две смены, – нерешительно сказал Денис.

– Чертова работа. Да и денег нет, – я был в таком замешательстве, всё вокруг стало вдруг непонятным, где правильный путь, а где нет, мне было неизвестно.

– Отработай эту неделю и двигай домой, осталось всего три дня, – снова сказал Саша.

Они оба смотрели на меня, их глаза говорили, что я поступаю правильно.

– Мы разберемся в университете, а ты поговоришь на работе, они тебя отпустят.

Меня рвали сомнения: как поступить? Я понимал, если уеду сейчас, то на работу можно не возвращаться, а она мне нужна, да и денег сейчас нет, надо занимать у кого-нибудь либо просить аванс, поэтому в любом случае придется остаться на несколько дней.

– Отработаю и сразу уезжаю. – Это показалось мне верным решением, «никого не подставлять» – вот о чем я думал тогда.

На следующий день мне пришлось объяснить на работе, почему я буду отсутствовать на следующей неделе, а может быть, не только на следующей. Весь диалог меня тошнило от слов, вылетающих из моего рта. Они сделали сочувствующий вид, мол: «Друг, нам очень жаль, мы готовы предоставить тебе отпуск за свой счет, но смены на этой неделе ты должен отработать, нельзя подводить коллектив».

В этот вечер я впервые окунулся во взрослую жизнь с головой. Безусловно, на их стороне стояла правда, они спокойно закрывали глаза на человеческие проблемы, их библия – это Трудовой кодекс. Хочешь работать – выходи на смену, не выходишь – можешь гулять. Чем больше город, тем меньше людей в нем.

Ночью мне не спалось. Так трудно жить в страхе. Он поглотил меня всего. Звонок телефона пугал до безумия. Я боялся только одного звонка, того самого звонка. Закрыв глаза, ко мне приходили разные картины самого ужасного события. Осознание неминуемой смерти кидает в холодный пот. Слезы с глаз спускались по коже. Веки накрыли проектор, сухие губы приоткрылись и начали шептать: «Отче наш…» Я мог тогда только молиться и надеяться на чудо. Душа рвала сама себя, мне нужна еще одна встреча с отцом. Мне всего-то нужен разговор, всего один разговор, чтобы я мог сказать, как люблю его, что он стал моим лучшим другом, он тот человек, пробудивший во мне веру в себя. Нет, нет, нет! Не сейчас, не время уходить, нам столько всего нужно сделать, столько всего обсудить. Я представлял, как приеду домой, сяду рядом с отцом и начну ему рассказывать, как мы будем открывать наше кафе, он будет руководить всем процессом, конечно, как только вылечится. Много работы нас ждет, ему надо быть здоровым. Он будет исправлять мои ошибки, будет указывать мне правильный путь.

Для этого и нужен отец, чтобы всегда давать толчок своему сыну, помогать и поддерживать в чем бы то ни было. Слезы текли всё сильнее и сильнее, мокрая подушка создавала неудобства и начинала вызывать отвращение. Но я продолжал нашу встречу в своем мире. Сейчас я говорю, что сильно люблю его, это – правда, но мое стеснение никогда не давало признаться в этом, говорю, что не отпущу его, он ведь мне нужен, он нужен нам. Так много хотелось сказать ему, но его не было рядом. А сердце выло от боли. Мысли летали внутри меня, крики душили, слезы топили. Возможно, я был в бреду. Но мне нужна была встреча. Что бы сделал кто-то другой? Я стал молиться, надеяться на еще одну встречу вместо того, чтобы встать и найти деньги, купить билет, плюнуть на всё и приехать. Кажется, так просто, вот только это было далеко не просто, как странно ни звучало бы. Сон не приходил, только страх, как ворон, кружил надо мной. В конце концов решение было принято – завтра отрабатываю последний день и уезжаю.

На работе я объяснил, точнее, поставил всех перед фактом: «Делайте что хотите, я сегодня уезжаю». Мне дали аванс, оставалось всего шесть часов до конца смены. Людей было мало, да и те, кто был, заказывали немного. Я находил забавным место моей работы и часто наблюдал за людьми, они все казались такими разными, а в сущности были одинаковые. Единственное их различие – в напитках, заказанных после пятиминутного изучения меню: кто-то – дорогой коньяк, другой – рюмку дешевого бурбона, но суть выходит одна – они оба пьют алкоголь. Оба общаются с помощью слов, оба касаются вещей руками, видят мир глазами, ходят по земле ногами. Я говорю это всё к тому, что различия, существующие между каждым из нас, созданы только нами. Конечно, мои слова не особо убедительны, любой человек может разрушить их, как карточный дом, но такие мысли приходят во время работы с людьми. Я столько времени наблюдал за ними, изучал их движения и поступки, что мне эти слова кажутся правдой.

Картина начинает вырисовываться с той самой секунды, как молодые люди заходят в кафе (пара, компания или один человек – это абсолютно неважно), садятся за стол и открывают меню. Всё это словно кино, где есть завязка, кульминация и, конечно, конец. И так каждый день. Влюбленные пары, одинокие женщины и мужчины, сумасшедшие компании. Они – это картины, за ними мне суждено наблюдать, хочу я этого или нет. Немалую роль играем и мы, обслуживающий персонал (от этой фразы меня всегда немного коробило), на нас лежит ответственность за вселенную наших клиентов. Мы – это дождь в кино, мы – это музыка и свет, на нас не обращают внимания, но мы есть.

– Макс, коктейли готовы, – сказала Юля.

– Да, да, точно, – растерянно сказал я.

– Ну так что стоишь? Хватай и беги.

– Как скажешь.