Георгий Скрипкин - Любовные похождения Меченосца

– Богатырей видишь, а сама все одна столуешься, – сказала Антонина Федоровна.

– А я, может быть, разборчивая очень, – стрельнув глазками, воскликнула товарка.

– Вот и я, видать, разборчивая, – произнесла Антонина Федоровна.

– Из-за своей разборчивости так и останемся в старых девах, – подытожила товарка.

На том они и расстались.

А Вика, пригретая Меченосцем, проспала все на свете. Если бы не утренний массаж, который сделал ей Меченосец, она, вообще, ни за чтобы не проснулась.

А Меченосец, с трудом открыв заспанные глаза, провел ими по интерьеру комнаты, перевел их под свою подмышку и, обнаружив там Вику, запустил в ее кудрявые волосы свою широкую ладонь.

Вика неохотно зашевелилась, что-то промямлила и подвернула Меченосцу свой соблазнительный зад.

Фантазии у Меченосца тут же разыгрались, а вслед за фантазиями по его телу пробежала возбудительная волна столбняка.

– Ну, что с ним поделаешь, – подумал Меченосец и, пристроившись к Викиному заду, попытался ее растормошить.

Не одну минуту пришлось тормошить ему Вику, наконец, она выгнулась и руками помогла ему в нее войти.

А потом были подъем переворотом, кульбит с завыванием, мах ягодицами и глубокое погружение. И завершился этот спортивный набор победным воплем двух удовлетворенных людей.

Как хорошо, что Антонина Федоровна не слышала этого вопля.

Этого-то она не слышала, а вот другие придыхания ей снова пришлось выслушивать, так как вечером, повторив застольные процедуры, они вновь разошлись по комнатам.

И снова Антонина Федоровна металась по своей кровати в поисках мужской руки, которая в мыслях доводила ее до безумия. До безумия ее доводила не только вся рука, но и отдельные ее пальчики. Они аккуратно массировали ее соски, заставляя их набухнуть, нахально лезли то в рот, то под живот и нежно дотрагивались до вихляющих бедер.

Но это блаженство было отчасти виртуальным, а Антонине Федоровне хотелось реального блаженства с участием конкретного мужчины. А так как в ближайшем ее окружении из мужчин убедительно маячил только Меченосец, то все ее женское обаяние переключилось на него. Она и до этого посматривала на Меченосца зовущими глазами, но после нескольких бессонных ночей ее глаза стали излучать трепетно—умоляющие импульсы.

Около месяца Меченосец никак не реагировал на эти импульсы, и тогда Антонина Федоровна решила перейти к решительным действиям.

В один из дней, когда Вика была на работе, она вернулась из домоуправления значительно раньше. Сняв в прихожей пальто, Антонина Федоровна вошла в гостиную.

Меченосец, как всегда, валялся на диване с книжкой в руках и нехотя перелистывал ее страницы.

Увидев Антонину Федоровну, он попытался встать, но Антонина Федоровна остановила его, сказав:

– Лежи, лежи, я сегодня немного пораньше.

Пройдя в свою комнату, она разделась и, громко охая, легла на кровать.

Меченосец то ли не услышал ее оханий, то ли, просто, не отреагировал на них, и тогда Антонина Федоровна с придыханием воскликнула:

– Павлуша, принеси мне водички.

Услышав просьбу, Меченосец сходил на кухню, наполнил в кружку кипяченой водой и прошел в комнату Антонины Федоровны.

Протянув кружку, Меченосец поинтересовался:

– Антонина Федоровна, вам плохо?

– Да, Павлуша, знобит меня что-то, потрогай мою голову, у меня, кажется температура – тихо поведала Антонина Федоровна.

Меченосец постоял в нерешительности несколько мгновений, потом осторожно опустил свою широкую ладонь на лоб Антонины Федоровны.

Ему показалось, что никакого жара у Антонины Федоровны не наблюдается:

– Да, вроде, нет у Вас никакого жара.

Сказав это, он стал убирать свою ладонь с ее лба, но Антонина Федоровна схватила его руку и приложила его ладонь к своей левой груди:

– Павлуша, разве ты не чувствуешь, что я вся горю?

Вот теперь Меченосец, действительно, почувствовал, что Антонина Федоровна вся дрожит. Его рука уже не стремилась убраться с дрожащего женского тела, наоборот, она даже как-то напряглась.

Антонина Федоровна, почувствовав напряжение Меченосца, стала перемещать его руку в низ живота, а когда он к ней наклонился, обхватила его за шею и притянула к себе.

Срывая в беспамятстве его одежды, она все сильней ощущала мужской аромат молодого тела, и этот аромат, пробудив в ней состояние половой неудовлетворенности, окончательно завладел ее рассудком.

Срывая одежды, она покрывала оголившееся тело Меченосца жаркими поцелуями, вынуждая его к ответным действиям. Его ответные действия были не менее жаркими и эмоциональными.

Обоюдное перевозбуждение привело к тому, что их любовная игра была искрометной, а оргазм сногсшибательным.

В эту ночь Антонина Федоровна спала, как убитая, но под утро ей приснился прекрасный сон, будто идет она с Меченосцем по розовой аллее, на ней белоснежное платье и развивающаяся на ветру изумрудная вуаль. Вдоль аллеи стоят ее знакомые, они приветливо машут букетиками цветов и искренне радуются. А больше всех радуется ее товарка.

Но в жизни все получилось значительно прозаичней.

Не так часто Антонина Федоровна могла уходить с работы пораньше, да и Вике надоело кормить Меченосца только за то, что он удовлетворял ее похотные желания. За неимением денег он никуда ее не приглашал, а сидеть постоянно дома Вике не очень-то и хотелось. Намеками Вика пыталась пробудить в Меченосце чувство мужчины, который должен быть не только мерином, но и добытчиком, но эти намеки Меченосец не понимал, а, может быть, понимать не хотел.

Перед Новым годом у них состоялся нелицеприятный разговор, свидетельницей которого была и Антонина Федоровна.

Вика в открытую заявила о том, что Меченосцу уже давно пора подумать об устройстве на работу.

– Сколько можно бить баклуши, – спросила она, – все мужики, как мужики, а ты только и знаешь, что валяешься на диване, да забиваешь козла во дворе.

Меченосец попытался ей что-то возразить, но Вика еще больше распалилась и в эту ночь прогнала его на диван.

Предчувствуя беду, Антонина Федоровна уговорила Меченосца пойти на работу и даже предложила ему должность слесаря в домоуправлении.

Лучше бы она этого не предлагала.

После Нового года Меченосец вышел на работу и, попрактиковавшись у опытных слесарей пару недель, стал самостоятельно выходить на запросы рассерженных жителей.

Вика, вернув Меченосца на кровать, удовлетворенно вздохнула, а Антонина Федоровна была рада тому, что с Меченосцем теперь могла видеться чаще. Кабинет у Антонины Федоровны был оборудован не только столом и стульями, но и диваном.

Первое время ничем особенным слесарные будни не отличались. Отработав положенные часы, трезвый Меченосец возвращался домой и, отужинав с Викой и Антониной Федоровной, укладывался спать.