Олег Пернай - Эпилептоиды. Люди, как люди, только в погонах

Прокурор согласился – к тебе, само собой. Куда же еще? Но с постановлением, наверное, как положено?

Судмедэксперт подтвердил, мол, как положено, с постановлением. Ну, я посмотрел все, распорядился, труп на стол, на экспертизу. Тут вижу, сержантик мнется около двери с тазиком, каким то. Эмалированный такой, синего цвета, в таких тазиках хозяйки варенье любят варить. Спрашиваю – ты чего служивый с тазиком? Он и говорит – мол, мозг в тазике, вон того, которого на экспертизу потащили, капитан приказал на дороге собрать.

И к вам на экспертизу товарищ судмедэксперт.

На какой …надо было мозги по дороги соскребать и ко мне тащить с грязью, с дрянью со всякой, какая тут экспертиза может быть?

Прокурор – да уж, учудили, конечно. Ну ладно. С мозгами то чего сделал?

Судмедэксперт, задумался, плечами пожал, мол, не интересовался, честно говоря, но, скорее всего мозги эти, не то выбросили, не то родственникам отдали, это санитары знают. А за тазик отдельное спасибо, до сих пор санитарочки полы моют. Прямо и не знаю, как менты с ним расстались, с тазиком с этим. Все хотели на морозилку мозги вытряхнуть. Мол, капитан приказал, чтобы тазик, на место значит, вернуть. Приобщить его необходимо, куда то там…

А то вот тоже случай, иду зимой на работу, восемь часов утра, темно еще. Смотрю – менты около морга околачиваются, с флягами алюминиевыми, такие они, знаешь, на молочные бидоны одним словом похожи. Судя по серьезному виду сержантиков, на экспертизу притащили чего то. Ну, думаю, это что же такое, уже и во флягах таскают, скорее всего, какую ни будь, особенно омерзительную гниль приперли. Ну, подошел, поинтересовался, чего, дескать, ждем, служивые? Они и говорят рейд, мол, по местам самогоноварения был, вот бражку изъяли, две фляги, капитан сказал к эксперту отнести, на экспертизу. Вот мы и принесли вам, на экспертизу.

Ну, я сначала онемел, конечно, а потом как послал их, родимых, к капитану ихнему, как побежали служивые с флягами, со своими! Ну, думаю, отвадил, ан нет видать до отдела своего добежали, доложили, кому надо, звонит капитан ихний, пытается культурно объясниться, но с трудом у него это выходит. Мычит-ты, вы… на… почему, сотрудников прогнал, на….Я ему говорю, мол, я, судебно-медицинский эксперт, это понятно? Я бражку на экспертизу брать не могу! Не мой профиль.

Но капитан боевой – орет в трубку – ты эксперт,.лядь – вот и проводи экспертизу,.лядь! Нечего тут саботажем заниматься! А то быстро управу то найдем! И не таких сажали,.лядь!

Нормальные женщины за детей никого, никогда не прощают. Вот нашли в одном доме самоубийцу. Мужик повесился в туалете. Веревку сделал, изнутри закрылся и повесился. Самоубийство налицо, а проверку провести все равно нужно. Мужик этот с женщиной жил. Крупная такая женщина, и у нее мальчишка был, от первого мужа.

Ну, следователь вызвал ее поговорить, мол, сомнений нет, что самоубийством окончил жизнь ваш сожитель. А какие были причины?

Та конечно, знать, мол, ничего не знаю, ведать не ведаю, этот мужик на зоне с моими братьями сидел. Я им фотографию свою выслала, он увидел, ну и напросился после освобождения приехать. Приехал. Жить стали. Он пока не работал, дома сидел. А тут я с работы пришла, приготовила поесть. Крикнула ему, чтобы шел кушать. Он не отвечает. Я в комнате посмотрела, сын там, спрашиваю, где, дядя Юра. Сын и отвечает, в туалет, мол, пошел. Ну, вот так полчаса подождала, потом милицию вызвала. Знаете, мужик все же судимый, кто его знает. Милиция приехала, дверь сломали, а он там, висит. Нет, мыслей о самоубийстве не высказывал, дверь была изнутри закрыта, и в протоколе так записано, я проверила на всякий случай.

На этом женщина в своих показаниях расписалась, и уже от двери полуобернувшись, сказала: «Этот козел, мальчишку моего испортил, я с работы пришла, а он на мальчонке лежит со спущенными штанами и задом дергает. Ну, меня увидел, испугался, штаны натянул, стал врать, что играл, мол, с ребенком. В разведчиков. Якобы пытку партизана изображал. А сынок ко мне прижался и рассказал. Что постоянно дядя Юра с ним так играет, от такой игры и попка болит, и стошнило, когда дядя Юра его из своей писи «партизанским молочком» покормил. Прямо в ротик.

Тут эта сволочь прощения просить стал, на колени падал, но я ему сказала, что завтра же братья мои приедут и разберутся с ним. Как положено. Потом уже и не разговаривала. Ну, этот все ходил, за мной, ходил, все прощения просил. Надоел уже. Я сына помыла, и спать уложила, а сама рядом села, нож в руках держу.

Слышу, он в комнате ходит прощения все просит, потом какую то песню затянул, потом молится, пробовал. Потом дверь в туалете хлопнула, и слышно было, что он там делает. В общем, знала я, что он повесился. Только потом милицию вызвала. Когда он затих.

Дело, по факту самоубийства, не было возбуждено. В связи с отсутствием признаков преступления… «Отказняк», чистый.

Вот как то Прокурор одного городского района, солидный, толстый, утром планерку проводит с сотрудниками. Распекает ясно. Матом по большей части. Стиль работы такой, «ближе к народу» называется.

Мол, что за разгильдяйство, результативности нету в работе, а все потому, что стараетесь побыстрей с работы с этой смыться, а потом гоняете по городу с ошалелыми глазами, как коты помоечные! Ни одной пивнушки, ни одной юбки не пропускаете!

Вот тебе, например, давал указания, не исполнил, а этого в рабочее время в пивнушке видели. И не ври, что допросы там допрашивал. Ох, доберусь я до вас…

Тут резко телефон звонит, прокурор, со словами: «какая еще. лядь там…» хватает трубку, слушает голос в трубке и уже совсем другим, виновато-елейным голоском говорит: «да, Екатерина Матвеевна, узнал, как же не узнать руководителя то, да, слушаю внимательно, а как же, да.

Да, конечно, я к этим разгильдяям приму меры, накажу, конечно, да. И я тоже виноват, конечно, конечно докладывайте, да. Нет, не «дакаю» я, слушаю внимательно. Да, мы заслуживаем наказания. Спасибо, спасибо большое. Да, до свидания». Кладет трубку и здесь совершает огромную стратегическую ошибку, еще не донеся трубку до рычажков телефона, уже совсем другим голосом, громко, нагло заявляет: « Да пошла ты на …, дура, без тебя здесь разберемся!». И напрасно он так, резко то, потому, что как оказалось впоследствии начальствующая дама на другом конце провода, не успела еще разговор закончить, трубочку у ушка своего нежного держала, ну и конечно хамский мат в свой адрес слышала. Отыгралась потом, на совещании пропесочила прокурора бедолагу, за ерунду какую то и выговор ему, «с занесением» объявила.

Но он и там молодцом держался, стоял, краснел, мялся, скромно так благодарил все: «Спасибо, спасибо, что указали на недостатки. Согласен с критикой. Обоснованно, все обоснованно. Заслуживаю выговора».