Дмитрий Иващенко - О Хрюнвальде и не только. Сказка для детей среднего, взрослого и пожилого возраста

– Извольте. Некоторые магические знания можно получить, если какой-либо маг перенесёт в Вашу голову свою память. Но я за свою жизнь могу припомнить едва ли десяток подобных случаев, – Бодес снова пыхнул трубкой: – Ведь маг не копирует свою память, он её переносит. Целиком. Ему это стоит жизни. Согласитесь, мало найдётся людей, готовых отдать свою жизнь за чужое образование. Но и для получившего сей «дар» опасностей немало. Не всякий мозг может взять такой объём информации и не повредиться рассудком. А у людей слабых и вовсе могут возникнуть проблемы с самоидентификацией. Память двух человек в одной голове. Ну и потом не забывайте, что для такой процедуры магу необходимо иметь хоть какое-то представление о работе с разумом. Быть моим коллегой, если угодно.

Хрюн молчал. Вероятно живо представил себе описанное и погрузился в задумчивость от тяжести увиденного. Бодесу, впрочем, не было нужды в словах. Он читал Хрюна с той же лёгкостью, с какой сам Хрюн перелистывал страницы ежегодного издания «Архивы для продвинутых. Законы и формуляры». Через минуту молодой человек снова ожил.

– А позвольте ещё вопрос. Все волшебники одинаковые? Или есть светлые и тёмные? – Хрюн опять смутился, от наивности своего вопроса. Но в тех книгах, которые он читал, обязательно были хорошие волшебники и злые колдуны. Злые неизменно строили козни и проигрывали в конце.

– А все люди одинаковы, юный Мартелл? Маг – всего лишь профессия. Как плотник. Если Вы имеете в виду различные виды магии, то да – различия есть. Поскольку нельзя быть одновременно хорошим шахтёром, певцом и архитектором, мы специализируемся на том, что у нас получается лучше всего. Или на том, что больше нравится. Я, как Вы наверно уже успели отметить, специализируюсь на работе с разумом. Людей, животных. Через два дня меня посетит старый друг, Уважаемый Ахмед, он великий мастер трансформы. Думаю, вам полезно будет встретиться.

Бодес откинулся на стуле и хитро прищурился: – Ваш отец, кстати, одно время даже хотел стать учеником Уважаемого Ахмеда. А теперь, молодой человек, ступайте отдыхать, у нас еще будет время поговорить. Фрам, проводи гостя.

Хрюн, который и в самом деле клевал носом, благодарно кивнул. Вставая, он отметил, что енот бесшумно отодвинул сзади стул. Вот ведь. Видимо фрондёрство Фрама было чистой воды защитной реакцией. И вправду, нелегко должно быть еноту жить на равных среди людей.

Поднявшись по винтовой лестнице на два этажа, войдя в комнату и машинально отметив, что, судя по раскатистому храпу, Барбер изволит почивать в соседней спальне, Хрюнвальд рухнул на кровать. Енот тихонько прикрыл за ним дверь.

Снилось Хрюну в эту ночь невесть что. То он стоял в одиночестве по пояс в крови, простиравшейся до горизонта, но при этом слышал женские крики на неизвестном языке, а то вдруг оказывался одетым в латы, но меч был деревянным, и вместо щита к руке крепилась огромная книга. И этой книгой он прикрывался от дракона, который дышал огненными шарами и басом уговаривал Хрюна вернуться домой. А Хрюн стоял посреди своего архива и не мог понять, почему его гонит этот дракон. Вероятно, рабочий день закончился…..

Немудрено, что проснулся Хрюн рано. Совершил утренний туалет, привёл себя в порядок и вышел в коридор. Где тут же услышал голос Селесты:

– Доброе утро. Вам подать завтрак?

– Доброе. А господин Бодес уже завтракал?

– Нет. Хозяин спустится к завтраку через час.

– Тогда я подожду хозяина. Спасибо, – и Хрюн, вежливо кивнув, устремился в сторону лестницы. Ноги несли его в библиотеку.

За этот час Хрюн успел ознакомиться с названиями нескольких сот книг, и, выбрав одну, озаглавленную «Занимательная магия», погрузился в чтение. Судя по языку, книга была написана для детей. Погрузился настолько, что даже не услышал вежливого покряхтывания Филлис за спиной.

– Хозяин Вас к завтраку приглашает! – енотиха была в том же белом фартучке. Видимо форма для слуг, решил Хрюн.

– Да, спасибо Филлис, сейчас поднимусь. – Хрюн с сожалением захлопнул книгу и поставил на место. Голод, который его сейчас одолевал, был голодом знаний.

Барбер уже был в столовой и о чём-то негромко переговаривался с Бодесом. После небольшого обмена любезностями с хозяином и ответного кивка Барберу, Хрюнвальд сел за стол.

Бодес взглянул на него и улыбнулся:– Не спешите, господин Мартелл. Знаниями, как и пищей, можно подавиться, если принимать безудержно. У Вас впереди целая жизнь. Обогнать её течение у Вас вряд ли получится. Не спешите и успеете. Цените «сейчас».

Пружина под задницей молодого архивиста тут же значительно ослабла. Хрюн кивнул, и, дожевав бекон из яичницы, уже собрался спросить господина Клода о……

– Доешьте, – Бодес указал пальцем на тарелку Хрюна: – И тогда получите час вопросов и ответов.

«Ну, прямо как мама», подумалось Хрюну. Теперь он старался жевать чуть медленнее и даже начал ощущать вкус пищи, на удивление превосходной.

– Всевидящий, – вдруг подал голос Барбер: – а Вы знаете, как починить мой медальон? Или кто может починить? А то я без него как голый хожу…

– Да, пожалуй, знаю. Портал Ваш, с очень большой долей вероятности, сделан моим другом Хагеном. Вряд ли в этом мире найдётся кто-то, кто скажет, что он превзошёл Хагена в искусстве телепортации. Думаю, тот, кто может создать, сможет и починить. Или сделать новый портал, если Вам не принципиально. Правда, боюсь, услуги его не бесплатны.

Лицо Барбера в течение этой фразы выразило целую гамму чувств: «радость предвкушения», «неудержимую надежду игрока», далее миновало «уверенность идиота» и остановилось на выражении «похороны любимой тётушки».

Клод Бодес отставил от себя тарелку и накинул её салфеткой: – Но я подумаю, чем Вам помочь.

Барбер снова просиял «неудержимой надеждой игрока».

– В конце концов, это поможет и Хрюнвальду. – Бодес вздохнул: – Он ведь практически непрерывно думает о том, как вернуться домой.

– Но Вы сказали, что не сможете починить медальон! – Хрюн поднял глаза от тарелки: – И я подумал…..

– Сказал. И это правда. Но правда также и в том, что даже исправный медальон Вам мало чем поможет. – Бодес взглянул на округлившиеся глаза Хрюна и показал рукой на кресла у камина: – Пойдёмте к огню, присядем, поговорим.

Кресел у камина было два. Уж что-что, а до двух Барбер считал непревзойдённо и безошибочно. А седалищ у желающих поговорить было ровным счётом три.

– Барбер, возьмите себе кресло у дальнего камина и присаживайтесь.

Господин Клод и Хрюн уже уселись перед очагом, а Барбер до сих пор стоял и переводил взгляд, то на дальнее кресло, весившее, по виду, как детёныш бегемота, то на Бодеса. Причём на Бодеса он поглядывал, нахмурившись и явно думая о нём что-то нехорошее.