Юрий Кудряшов - Вся проза в одном томе

Наша жизнь заканчивается, и я подвожу итог. Наше пребывание здесь, по нашему внутреннему ощущению, заняло процентов девяносто всей нашей жизни. Об этих нескольких месяцах, казалось бы, можно написать толстенную книгу. Но стоит лишь вдуматься – и я понимаю, что мне решительно нечего об этом рассказать. Тишина и пустота заполнили всё наше пространство и время. Они поглотили нас без остатка и составили смысл нашего бытия, а вернее его отсутствие.

***

– В конце концов, так больше нельзя, – сказал однажды Алекс. – Ясно же, что он не придёт. Останемся здесь – умрём с голоду. Выйдем отсюда – будет хотя бы шанс. Мы даже не знаем, что там снаружи происходит! Мы ведь даже не можем включить телевизор! А вдруг война давно кончилась?

Алекс с трудом нашёл в себе силы дойти до двери. Расстояние, как и время, в этой комнате казалось во сто крат больше. Трясущейся рукой он схватился за ручку двери. Потянуть её вниз казалось ему самоубийством. Как будто моментальная смерть ждала его по ту сторону двери. Быть может, он и рад был бы умереть поскорее, нежели медленно загибаться от истощения. Но принять это решение, когда всего шаг отделял от смерти, было нелегко.

Наконец он открыл заветную дверь и впервые за несколько месяцев (а как ему самому казалось – впервые в жизни) вышел за порог опостылевшей квартиры. Марии было уже всё равно, она послушно поплелась вслед за ним. Они спустились на том же лифте, на котором некогда поднялись, и вышли на улицу.

Они думали, ничто уже не сможет их удивить. У них просто не было сил удивляться. Они сами не поняли, как нашли в себе силы спуститься вниз. Казалось, они выжимают из себя последнее, что в них осталось, чтобы поскорее упасть замертво. Однако кое-что всё же смогло удивить их настолько, что даже придало сил.

Улица была совершенно пуста. На ней не было никаких признаков жизни. Ни одного человека, ни одного автомобиля – ничего, кроме дороги и домов. Все одинаковые окна в одинаковых домах были загорожены одинаковыми шторами. Улица была словно нарисованная, бутафорская, выстроенная в кинопавильоне для съёмок какого-нибудь пошлого ужастика.

Но разве не ту же самую картину они оба видели, когда впервые приехали сюда на машине Мусорщика? Почему же они тогда не придали этому значения? Думали только о спасении своей шкуры?

Алекс моментально всё понял.

– Э-э-эй!!! – заорал он во всё горло.

Первый громкий звук за несколько месяцев показался Марии оглушительным. У неё зазвенело в ушах.

– Эй, народ! – продолжал он вопить, что было сил. – Я знаю, что вы прячетесь здесь! Мы тоже здесь прятались! Выходите! Не бойтесь! Всё кончено! Нет больше смысла скрываться!

В первые секунды ответом на его крики была всё та же гнетущая тишина. Но тут дверь одного из домов открылась, и из неё робко выглянула такая же пара – девушка и молодой человек, измождённые до предела, в потрёпанной рваной одежде. Из дома напротив вышли в обнимку ещё два обтянутых кожей скелета. Наконец из всех близлежащих домов одна за другой поплелись в своих рубищах отощавшие разнополые пары.

Неизвестно откуда у Алекса взялись силы идти вперёд. И он пошёл по этой бескрайней прямой, не видя за горизонтом её конца. А Мария и все вышедшие плелись вслед за ним.

– Выходите, друзья! – кричал он. – Нас обманывали! Не было никакой войны! Хоть кто-нибудь из вас видел её своими глазами? Не нужно больше прятаться! Теперь вы свободны! Хватит умирать с голоду в своих тесных клетках! Довольно Мусорщику наживаться на нашем страхе смерти, а потом гноить нас в этой тюрьме, где смерть гораздо более ужасна! Так не бойтесь же открыть дверь и вернуться к нормальной жизни! Я объявляю конец вашим мучениям! Идите же за мной все! Присоединяйтесь к нам, пока ещё живы!

Так и шёл он через всю бесконечную улицу, даже не видя, сколько людей позади него примыкают ко всеобщему шествию. Он был так увлечён своими пафосными речами, что за собственным голосом не слышал топот народных масс.

Наконец проклятая улица закончилась, уткнувшись прямо в набережную. Алексу открылась прекрасная панорама родного города. Лучшие его места были видны по обе стороны реки.

Но что же это? Во всём городе ни души, как и на злосчастной прямой! Ничто вокруг даже не намекало, что здесь ещё живут люди! Все жители словно испарились, оставив после себя одинаковые пустые коробки.

Алекс обернулся. Вся улица за его спиной была усеяна многомиллионной толпой.

23 февраля 2012

Елене Львовне Стафёровой по случаю её юбилея

На прошлой неделе «Вашингтон пост» опубликовал короткую заметку о том, как в своём имении в Солсбери в возрасте 70 лет скончалась от инфаркта Луиза Гартман – владелица Gartman&Lloyd corporation и вдова её основателя Леонарда Гартмана.

Сегодня мало у кого вызывает интерес личность этой распутной женщины, которая сама спровадила на тот свет своего первого мужа (и даже не скрывала этого), после чего сменила ещё четверых один моложе другого (последний годился ей во внуки), но так и не подарила миру ни одного ребёнка и никому не завещала свою корпорацию.

Впрочем, и завещать-то было уже почти нечего. Былая слава корпорации давно стала историей. Луиза довела её до разорения ещё в восьмидесятые, и разве что чудом эта махина до сих пор держится на плаву, никому уже не принося дохода.

Но мало кто помнит, какой была юная Луиза пятьдесят лет назад, когда мир впервые увидел её. Осенью 1962 года все американские газеты трубили о том, что сорокалетний Леонард Гартман – один из богатейших людей в мире, редкий красавец и самый завидный холостяк, о каком только можно было мечтать – неожиданно взял в жёны никому не известную девушку из бедной семьи, которая была тогда девятнадцати лет от роду и даже красотой-то особой не блистала.

При этом Гартманесса (как её тут же прозвали газетчики) предпочитала безвылазно сидеть дома, избегая общения с журналистами и тем всё больше создавая вокруг себя ореол таинственности. И даже Леонард, будучи большим любителем публичности, мягко уходил от ответа, когда его спрашивали о молодой супруге. Так Луиза стала главной загадкой в мире большого бизнеса, за которой тянулась длинная вереница самых разнообразных сплетен.

Однако главная сенсация была впереди. Летом 1963-го на всех передовицах огромными буквами красовалась новость поистине шокирующая: «ГАРТМАНЕССА УБИЛА СВОЕГО МУЖА!». Теперь уже ей негде было укрыться от объективов и вспышек. Вся Америка жадно следила за каждой страницей этого многотомного дела и смаковала мельчайшие его подробности.

10 июня Гартманы решили устроить пикник на принадлежащей Леонарду яхте, для чего вышли на ней в Делавэрский залив. Однако, вопреки прогнозам, их неожиданно застал лёгкий шторм. Луиза якобы воспользовалась этой ситуацией, чтобы сымитировать случайную гибель своего благоверного. Хотя истинной целью её было покончить с ним и завладеть его богатством.