Влад Маврин - День Сэма (сборник)

– Отпусти, Ной, сыновей домой – пусть идут. Разговор есть.

Он умолк, подождав, пока не стихли шаги ребят.

– Ну что же – Ковчег построен. Пропитание ваше и корма для скотов и животных заложены. Завтра утром ты, Ной, и вся семья твоя взойдёте в Ковчег и будете принимать скот всякий, приходящий, ползущий и летающий: чистого по семи пар, нечистого – по две пары. Так ОН велел. Забота ваша – разместить всех тварей правильно. Домой вы уже не вернётесь. Сыновей и женщин своих предупреди, чтобы не пугались зверей хищных и гадов ползущих. Ты помнишь, Ной? Никто и никому в Ковчеге зла не причинит!

Ной кивнул головой, давая понять, что помнит Завет этот и всё понял правильно. Он подумал, что в его семье никто уже не спрашивает его ни о чём и ничему уже не удивляется. Правда, Ной не знал, что в его отсутствие семья всё время обсуждает то, что они делают, и самое главное – для чего? Но все понимали, что должно произойти что-то невероятно важное, что полностью изменит их жизнь. И эта неизвестность беспокоила всех больше всего на свете.

Между тем Бестелесный продолжал:

– Завтрашний день, Ной, – твой последний здесь. Ты и жена твоя, и сыновья твои с жёнами должны уйти на рассвете. Прощаться ни с кем не надо! Когда вы все до последнего взойдёте в Ковчег, ОН сам затворит за вами дверь и осмолит её. Семь дней вы будете ожидать начала потопа, но выйти из Ковчега вы уже не сможете. Вы будете в Ковчеге до конца потопа, а потом ОН вспомнит о тебе, Ной.

За ужином Ной объявил, что утром они все должны навсегда покинуть дом. И хотя каждый из них был внутренне к этому готов, слова Ноя всех ошеломили. Женщины плакали, а мужчины молча разошлись по своим углам.

– Завтра нам предстоит тяжёлый день, – сказал Ной. – Вы не должны бояться того, что вы увидите, – поднимаясь из-за стола сказал он. – Нам надо отдохнуть и набраться сил. Ложитесь спать, – с этими словами Ной задул лучину.

Сам Ной в эту ночь так и не сомкнул глаз. Перед его мысленным взором проходили многие из тех, кого он завтра должен будет оставить здесь навсегда. Им всем предстояло очень скоро уйти в небытие: близким и дорогим ему – сестре и брату, друзьям и соседям, людям малознакомым и незнакомым совсем. А когда он вспомнил о маленьком Рагане, Ной даже застонал. Милка, крепко обняла и прижалась к нему. Она сердцем чувствовала его страдания, хотя, как и все, не представляла себе, что должно вскоре произойти. Ной же думал о том, как тяжело прощаться, когда хоронишь близкого тебе человека. А как жить после того, как ты похоронишь весь окружающий тебя мир?..

Перед рассветом Ной с семьей, собрав нехитрые свои пожитки, покинули дом и направились к Ковчегу. Они шли по посёлку, не встретив, к счастью, никого из соседей. Им не хватило бы никаких душевных сил объяснять что-либо.

Ещё на подходе к поляне они услышали громкий гул, в котором можно было различить и львиный рёв, овечье блеяние, мычание, рыки диких зверей и множество иных звуков. Когда же они подошли ближе, их глазам представилась фантастическая картина: вся поляна, на которой стоял Ковчег, и прилегающая к ней лощина были полны животными, как дикими, так и домашними; окружавшие поляну деревья склонялись под тяжестью сидевших на их ветвях, птиц, обезьян, лемуров, белок и прочей живности. Ною пришлось успокоить испугавшихся всего этого женщин. Они осторожно пробирались к Ковчегу, стараясь не наступать на шуршащих под ногами змей, крокодилов и ящериц. На камнях тут и там сидели лягушки, тритоны. Рядом ползали скорпионы и другие неведомые им пауки. Воздух роился от множества жуков, пчёл, бабочек и прочей мошкары. Кого тут только не было!

Но самым удивительным было мирное сосуществование всех зверей, животных, птиц и гадов земных. Антилопы и овцы щипали травку прямо перед носом у львов и тигров; змеи не поворачивали голов на сидящих рядом сусликов, кроликов или полевых мышей; рядом с крокодилом овечка пила воду из ручейка, а гепарды с ягуарами расположились рядом с семейством косуль. По соседству паслись верблюды.

– Прямо эвакуация какая-то, – тихо пробормотал незнакомое, но как-то неожиданно пришедшее ему в голову слово Ной. – Поистине неисповедимы пути твои и желания, Творец.

В дикой кaкофонии звуков от сгрудившихся вокруг Ковчега зверей, Ной объяснил своим, как и куда селить животных. Ещё раньше Бестелесный подсказал, что на нижней палубе должны разместиться все гады ползучие, крокодилы, бегемоты, а также птицы и насекомые; на средней – дикие и хищные животные; а на верхней – Ной с семьёй и домашние животные.

Они разделились: Ной с Милкой занимались расселением на верхней палубе; Сим и Руфь – на средней; Хам и Хеттуру – на нижней, а Иафет с Наамой следили за порядком у входа в Ковчег. К их великому удивлению, животные, словно повинуясь чьей-то невидимой воле, спокойно поднимались в Ковчег и следовали к отведённым для них местам. Так же послушны были пресмыкающиеся, крокодилы и прочие земноводные, птицы, жуки и насекомые.

В этих хлопотах день пролетел как мгновение. Перед заходом солнца Ковчег был полон, и все заняли отведённые для них места. Поляна, на которой стоял Ковчег, опустела. Наступила относительная тишина, прерываемая только отдельными звуками, издаваемыми разными животными или птицами. В этой тишине Ной услышал напутствие Бестелесного:

– Слушай, Ной! Сейчас ОН сам закроет дверь в Ковчег и осмолит её снаружи. Станет темно, но ты сможешь видеть смену дня и ночи сквозь оконце в крыше. Ещё семь дней Ковчег будет стоять, и вы будете все в нём, пока не начнётся то, что должно произойти. Помни, Ной, ОН тебя не оставит. Вы будете спасены.

Сразу же после этих слов они услышали, как захлопнулась дверь в Ковчег, и почувствовали густой аромат свежей смолы. Дверь словно бы опечатали. Наступила кромешная тьма. Милка зажгла на верхней палубе несколько лучин. Зажгли лучины и на средней и нижней палубах. Им было страшно находиться одним в полной темноте и неизвестности среди огромного количества диких животных. Все собрались вместе, чтобы наконец поесть и обсудить всё, что произошло в этот день с ними. Но разговора не получилось – настолько все были душевно и физически подавлены.

О наступлении утра Ной узнал, открыв маленькое оконце – люк размером в локоть, вырезанное им ранее в крыше Ковчега. Но не только: весь Ковчег был наполнен рёвом, мычанием, блеянием, хрюканьем, лаем, кудахтаньем, шипением, чириканьем, кваканьем, жужжанием и множеством иных звуков, которые издавали находящиеся в Ковчеге живые существа. Всех их надо было накормить. Для Ноя и его семьи сразу же началась повседневная тяжёлая работа. Она не оставляла им времени скучать и отвлекала от грустных мыслей. Многое из того, что было устроено в Ковчеге, они никогда не видели ранее – например, ступеньки и лестницы, благодаря которым можно было переходить с палубы на палубу, а также полы, покрытые деревом.