Олег Белоусов - Спасти пасика

– Если только «Martini»… Обожаю «Asti Martini»!

– Здесь, мне кажется, шумно. Может быть, пойдем в ресторан, где можно потанцевать? Тут недалеко, за углом, есть гостиница небольшая с ресторанчиком, в котором играют танцевальную музыку, – предложил Печников. Он рассчитывал, что в случае согласия подруг, их можно будет потом позвать на ночь в гостиничный номер. Девушки переглянулись, и Наташа сказала:

– Мы не против…

– Можно я за вас здесь заплачу? – спросил театрально робко и серьезно Печников, зная хорошо, что его скромная и ненавязчивая щедрость всегда нравилась девушкам, несмотря на то, что это был пробный подкуп, за который по жанру неудобно не расплатиться любовью или обещанием любви. Именно показная щедрость Печникова располагала к нему девушек, несмотря на его грубые мужские черты лица, наравне с более женственным, но скуповатым Зубовым. По этой же причине Печников объявил Зубову при девушках, что пойдет и рассчитается за старый столик, где они сидели с Зубовым вдвоем.

– Об этом нас можно не спрашивать, – ответила Наташа и заулыбалась подруге. Им явно нравились молодые люди, что заметно было по их частым улыбкам и переглядываниям.

Расплатившись, обе пары вышли из шумного пивного бара. На улице начало темнеть и, несмотря на лето, было прохладно. Отойдя от помещения пивного ресторана на три дома, компания намеривалась свернуть в слабоосвещенный переулок, и здесь Печников увидел того гея, который час назад пытался приставать к нему в туалете. Мужчина с хвостиком волос на затылке не обращал внимания на проходящих людей и разговаривал еле слышно по мобильному телефону. Поравнявшись с недавним обидчиком, Печников отвернулся, стараясь спрятаться за Зубова и девушек. Повернув направо и пройдя шагов двадцать, Виталий вдруг сказал:

– Пожалуйста, не идите так быстро, мне надо вернуться в бар.

– Опять?! – спросил Зубов и, заулыбавшись, махнул рукой, затем взял девушек под руки и пошел дальше. – У него так удивительно работают почки, что он по нескольку раз бегает в туалет от кружки пива! – пояснил захмелевший Зубов подругам причину исчезновения товарища, и те засмеялись.

Печников подошел к углу и выглянул из-за него. Гей спиной стоял к Виталию в трех шагах и продолжал разговаривать по телефону. По Садовому кольцу беспрерывным потоком в несколько рядов в обоих направлениях медленно двигались автомобили, а по тротуарам шли немногочисленные пешеходы. Выбрав момент, когда от разговаривающего по телефону человека пешеходы находились на значительном расстоянии, Печников стремительно выскочил из-за угла и, подойдя к человеку ничего не ожидающему, с разворота и со всего маха ударил его в голову. Это был не тот резкий и молниеносный боксерский удар, благодаря которому противник сначала теряет сознание от сотрясения мозга, а потом падает. Это был удар обозленного портового грузчика. В одно мгновение гея снесло с места. Он сильно ударился затылком о стену рядом стоящего дома и рухнул, как подкошенный. Одновременно мобильный телефон вылетел из рук жертвы и упал на тротуар, отскочив несколько раз с шумом от асфальта. Ноги у лежащего человека задергались в судорогах и затем обмякли.

– Это тебе привет от бычья гомофобского, пидор манерный! – сказал с удовлетворением Печников уже ничего не слышащей жертве и тотчас вернулся за угол, откуда внезапно выскочил. Через минуту он догнал на крыльце гостиницы Зубова с подругами.

– Все нормально теперь? – спросил, улыбаясь, Зубов, и вновь все засмеялись.

– Теперь да, – ответил, запыхавшись от бега Печников, и компания вошла в гостиницу.

– Можем мы отсюда попасть в ваш ресторан или надо входить с улицы? – спросил Зубов у администратора.

– Есть вход с улицы, но вы можете войти и здесь. Вон та дверь с табличкой, – указала служащая, и друзья с новыми знакомыми вошли в ресторан. Тихо играли саксофон и электрическое пианино, и медленно танцевала одинокая пара. Уютный ресторанчик со слабым освещением, толстыми скатертями в крупную коричневую клетку на столах и в цвет им шторами на окнах был заполнен меньше, чем на треть.

Несмотря на опьянение, и отсутствие в связи с этим какой-либо жалости к сокрушенному на улице гею, Печников все же интуитивно ощутил тревогу. Но забеспокоился он не от того, что, возможно, нанес опасные здоровью повреждения несчастному, а оттого, что его могли видеть случайные свидетели. Сидя за столом и одновременно изучая меню, Виталий невольно воспроизвел в памяти картину того, как ничего не ожидающий человек ударился головой о близко расположенную каменную стену дома и, падая от стены на тротуар, интуитивно не выставил перед собой руки и еще сильнее ударился лицом об асфальт. «Он, несомненно, лишился рассудка после удара о стену, потому что звук этого удара походил на хруст костей… Он, возможно, пробил себе голову… – с неприятным чувством страха подумал Печников, не понимая текста раскрытого перед собой меню. – Мне последнее время очень хотелось подраться с каким-нибудь чудаком и проверить силу удара… Вот и проверил… Придурок!.. Не дай бог, если кто-то видел меня, или я оказался записанным на какую-нибудь уличную камеру видеонаблюдения… А вдруг этот пидор отдаст богу душу?.. Что будет с Машкой и Ванькой?.. Надо ехать домой, но прежде вернуться на то место и с расстояния посмотреть, что с геем… Как сейчас уйти отсюда?.. Зубов обидится, а девки скажут, что я ненормальный какой-то». Печников почувствовал, что хмель покинул его голову.

– Что-то лицо у тебя мертвое. Ты в норме? – вдруг спросил неожиданно Зубов.

– Все нормально, – ответил Печников и, помолчав, добавил: – Давай отойдем. Девушки, посидите, пожалуйста, секунду без нас. – Подруги одобрительно кивнули, и друзья отошли к дверям, через которые вошли в ресторан. – Когда я уходил от вас, то мне позвонила Машка и напомнила, что мы обещали теще приехать сегодня на дачу – у той завтра день рождения, – соврал Печников и посмотрел озабоченно в сторону от друга.

– Ну как ты поедешь за рулем, если ты столько пива выпил?! Девахи сто процентов наши, а ты уходишь! Завтра выспишься и поедешь к своей родимой теще, – попытался уговорить компаньона Зубов. – Почему ты мобилу не выключил?! – удивленно спросил Зубов, но немедленно с сожалением понял, что вопрос его уже не имеет смысла и что переубедить друга, наверное, не удастся.

– За рулем поедет Машка, а я с сыном позади… Телефон по забывчивости не успел выключить… Но теперь ничего не изменишь… Я обещал жене, что в течение часа буду дома.

– Ну что ты за ходок?! Только сняли подружек – и ты тут же домой к жене и теще, – укоризненно и раздраженно сказал Зубов и, махнув рукой с обидой на Печникова, раздосадованный пошел обратно к столу.