Виталий А. - Операция «Волан». Политический детектив

– Ну, теперь у вас новый губернатор. Говоришь, Воронов его зовут? – Уточнил невозмутимо Родинов.

– Ну и что? Хрен редьки не слаще. Он же правая рука Лисова, при нем местный парламент возглавлял долгие годы. Уж как мы надеялись, что из Москвы нам нового молодого губера дадут. Говорят, – водитель понизил голос, – что четыре года назад еще президент Рудин хотел снять Лисова и другого человека сюда поставить, но тот кандидат сам от этой должности отказался. Приехал в Ниженск, осмотрелся и сразу свалил. Тут все предприятия, дескать, на членов семьи Лисова и его дружков вроде Набралова оформлены. От банков местных до сельхозпредприятий и грузоперевозчиков. Только уцелели подконтрольные Москве оборонные предприятия и «Ниженскнефть» под теплое крыло «Русьнефти» перешло. Все отказываются руководить нашей губернией и седеть потом за грешки предшественников, так пришлось видимо Рудину, от отсутствия других людей, утверждать Воронова. А Воронов тоже из этой компании и первым делом на новой должности очередную стройку века затеял – мост через крупнейшую реку. Как фараоны в Древнем Египте пирамиды строили, так наши губеры местные разные чудеса света строят. Ну а где стройка, там значитца бюджетные деньги. Сейчас вот очередной скандал в соцсетях разгорелся, так как студенческим стройотрядам на этой стройке не хотят платить обещанных денег. Стройбатовцев бесплатных теперь не найдешь столько для работы, как в былые годы, а эти старперы думают, что на них люди за грамоты, как в старину будут работать. Стройотряды и дружинников мечтают возродить. Ошибаются, дураков нынче нет. Здесь другой подход нужен… Приехали, – он остановил счетчик.

Родинов расплатился и вышел из машины. Неспешным шагом двинулся по направлению к зданию Ниженского ГСБ, на ходу обдумывая услышанное. Про хозяйственную деятельность Лисова с Вороновым, руководивших этой губернией, он знал намного больше местных таксистов, поэтому словам шофера во время поездки не удивился. Вот только про наполовину отремонтированное здание напротив губернаторского дворца услышал впервые. Собственно говоря, отчасти, поэтому он сюда и прилетел на два дня. В прошлом году здесь сменился губернатор, но, вопреки всем ожиданиям, поток жалоб в Москву на местную коррупцию не только не снизился, но почти удвоился. Шепотом люди на улицах и в интернете на эти темы не разговаривали, а изливали свое недовольство вслух и прямым текстом.

Войдя в серое здание, он предъявил служебное удостоверение и прошел к лестнице. За последние несколько лет капитан посещал это место уже в третий раз, поэтому особого удивления его появление не вызвало. Местные коллеги привыкли к внезапным появлениям этого скучного столичного аналитика и особого трепета он у них не вызывал. Чай, не ревизор. Поспрашивает об интересующих только его фактах и уедет восвояси. А зачем и чего спрашивал – не их ума дело. Войдя в кабинет знакомого майора, Андрей крепко пожал руку и поинтересовался для затравки общей обстановкой в регионе. Майор добросовестно отправлял в Москву все важные новости, поэтому рассказывать особо было нечего.

– Все спокойно, Андрей Александрович. Тихо, как на кладбище, – шутливо произнес он. Не дождавшись ответной улыбки, продолжил: – Вы и сами все знаете. Терактов у нас, слава Богу, тут отродясь не бывало. Техногенных катастроф, эпидемий и землетрясений тоже. Особо опасные и крупные ОПГ еще в девяностых отловили. Иностранных шпионов не наблюдается. Были у нас несколько подозрительных иностранных бизнесменов, но в последний месяц даже они покинули нашу тихую заводь. Вас что-нибудь конкретное интересует, коллега? – Многозначительно глянув на настенные часы, закончил речь майор.

– Вроде нет. Я тут проездом. Нанес визит вежливости, так сказать, – ответил Андрей, который не имел к местным чекистам никакого доверия. Раз все у вас спокойно, то мне можно отчаливать. Только хотел кое – что уточнить. У вас тут больше утечек оружия с заводов концерна «Калашников+» не происходит, как случалось ранее до создания концерна на местных заводах?

– Нет, тут сейчас строгий учет. Все произведенное боевое стрелковое оружие тщательно учитывается и большого скопления новых стволов на заводских складах в губернии не допускается.

– Ясно. Тут мне еще недавно на глаза попалась на глаза публикация местного вашего блогера и бывшего профсоюзного деятеля Александра… – для видимости Андрей сморщил лоб, будто стараясь припомнить забытую фамилию. – Власова. Он вроде в Литву сбежал и теперь через радио «Против неволи» периодически обличает Ниженских коррупционеров. Там чего-то о недвижимости младшего Лисова, Набралова и прочих.

– Так его публикации наш местный районный суд клеветой признал. Он же маргинал и отщепенец, – нахмурился майор.

– Да я и не спорю. Меня его моральный облик и судьба вообще мало интересует. Мне просто интересно – есть ли доля правды в его рассказах о наличии зарубежной недвижимости или офшоров у Лисовых, Вороновых и прочих местных влиятельных людей? Если такая информация соответствует действительности, то почему вы не сообщаете об этом в Москву? Вы на директора ГСБ или на Воронова тут работаете? – Добавив металла в голос, спросил Родионов.

– На директора, естественно, – сразу выпалил майор, глаза его злобно сузились. Мы проверим эту информацию, хотя быстрых результатов не обещаем.

– Спасибо. До скорой встречи. – Аналитик закончил беседу и, пожав на прощание вялую ладонь майора, пошел к выходу. Давить сильнее на майора не стоило. На местных коллег особых надежд Андрей не возлагал, так как прекрасно понимал, что местным еще здесь жить и работать, поэтому копать компромат на местную власть им совсем не хочется. Как – никак, тут власть в одних руках почти двадцать лет находилась и все обросли паутинами невидимых связей. Все хотят жить в достатке и без ненужных волнений, но если каждый день на протяжении долгих лет пытаться угождать местному начальству и избегать конфликтов, то хватит ли у тебя решимости в день «икс» стоять насмерть против врага с оружием в руках? Может хоть это их немного расшевелит.

Выйдя на свежий воздух, он немного постоял под видеокамерой у центрального входа и пешком направился в сторону ближайшей гостиницы. Там он снял на сутки одноместный номер, принял душ и лег на кровать. Закрыв усталые после перелета глаза, капитан обдумывал ситуацию минут пять, затем достал свой блокнот с ручкой и на чистом листке нарисовал краткую схему под названием «Теоретическая возможность наступления сценария „арабской весны“ в Ниженске – 0%». Против левого чистого столбика – возможные сторонники радикальных перемен и провокаторы – он написал графу возможные защитники центральной власти, готовые защищать ее с риском для собственной жизни. Под правым столбиком он перечислил: ГСБ, полиция, бюджетники, рабочие, охранники и дружинники, военнослужащие. Припомнив недавние слова таксиста о знакомой врачихе, и вспоминая все прочитанные им материалы за последние годы о недовольстве людей в Ниженске в их разговорах на улицах и в соцсетях, он вычеркнул из правой колонки слова «бюджетники и рабочие». Затем тяжело вздохнул, прокрутил еще раз в памяти беседу с майором и напротив слова «ГСБ» поставил вопросительный знак. После этого изменил цифру в заголовке с 0% до 5% и задумался.