Владимир Зангиев - Дом с розовыми наличниками. История про странных обитателей

Все немедленно согласились со столь аргументированным обоснованием. Колечко перешло в коллективную собственность. Доступ к журналу регистрации проявленных мыслей стал свободным для каждого. Только колечко на всякий случай решили привязать капроновой нитью к тумбочке, ибо известны случаи алчности элементальных духов, в результате чего навсегда исчезали различные мелкие ценные и не особенно дорогие, но необходимые в быту вещи.

– Ну-ка, Искандер, показывай скорее кого это ты от нас скрываешь? – решительно надвигался Магистр на растерявшегося парня.

Мы из солидарности двинулись за предводительствующим вожаком.

В глубине зашторенной комнаты обозначился нечёткий силуэт стройной женской фигуры в роскошном театральном платье. Под сводами высокого потолка всё ещё метались сочные созвучия изумительного вокала, всколыхнувшего естественным любопытством наши души.

Неизвестная солистка в высшей степени артистично повернулась и неожиданно голосом Мариет произнесла:

– Добрый вечер, друзья!

Мы несколько растерянно и вразнобой принялись высказывать своё восхищение её дивным голосом.

Скорее всех выбрался из щекотливого положения пришелец Федя. Он галантно осведомился о её здоровье и самочувствии.

Магистр, перехватывая инициативу в свои руки, задал нетактичный вопрос:

– Мадам, я весьма покорён вашим талантом, но разрешите узнать ваше сценическое имя?

– О, нет! – неподдельно заволновалась звезда. – Я только пыталась воспроизвести незначительную часть репертуара неподражаемой Елены Образцовой.

– Если я правильно понял, вы не случайный человек в искусстве, – продолжал Магистр, – а значит нам найдётся что сказать друг другу. Я теперь стану не столь угрюмым отшельником в среде профанирующих невежд. Надеюсь, вы меня понимаете! У людей искусства свой особый мир, и они прекрасно уживаются в нём.

– Вы совершенно правы, – чувствуя себя более свободно, согласилась гостья. – Однако я не так уж хорошо эрудированна в вопросах искусства, и могу вас весьма разочаровать собственным признанием: во всей многогранной сфере прекрасного я отдаю предпочтение лишь кинематографической богеме, а именно, я без ума от известного киногероя Рэмбо.

– Это вполне естественно, если учесть ваш возраст.

– Моя семья имела непосредственный контакт с кинематографом. Отец был профессиональным каскадёром.

– Вы сказали «был» и тень проскользнула по вашему лицу, – заинтересовался Магистр.

– Это довольно грустная история, но я вижу в вас искреннее сочувствие и, пожалуй, расскажу обо всём по порядку, – доверительно сказала собеседница.

– Вероятно ваша мама была актрисой? – с новым вопросом подступился дотошный знаток искусства.

– Не совсем так. Просто мать без ума была от Чаплина и особенно ей нравился его фильм про слепую торговку цветами. Возможно вы помните ту трогательную историю любви? – печально проговорила Мариет. – А мой кумир – Рэмбо. Я пересмотрела все фильмы с его участием по многу раз. Изучила наизусть каждый эпизод. Это суперзвезда! В моих глазах поселилась легкокрылая бабочка. Её привлёк алый тюльпан на моём лице, и она питается его нектаром. И этот цветок я храню для моего Рэмбо.

– Верность – это ценное качество души, – растроганно изрёк Магистр.

Мариет скромно потупила взор. Мы все понимающе вздохнули. Обозначилась затяжная пауза неловкого молчания. И только коралловые светлячки непрестанно излучали мерцающее сияние – надвигался вечерний мрак и им предстояло рассеивать его концентрированную силу. Чёрная Вдова издавала скорбные всхлипывания за стеной. Её покидала надежда, что Кузя непременно вернётся к ней. Бывший провизор усердно рылся в коричневом саквояже, наполняя комнату благоуханием полевых цветов со своей рубашки. Магистр Осени сосредоточенно теребил ажурную бахрому носового платка. Погружённый в себя Костик угрюмо молчал. Федя наконец отыскал среди множества вещей в саквояже маленькую губную гармошку и сказал:

– Лучший бальзам для угнетённого духа – музыка.

– Вы очень любезны, – благодарно промолвила погрустневшая Мариет.

Федя напустил на себя озабоченный вид. Раздвинул грудь для достаточного размещения звука. И принялся старательно выдувать замысловатые завитушки аккордов…

А перед моим взором поплыли волнующие картины рассказанной Мариет печальной истории родительской любви.

Как будто ненасытный прожорливый аллигатор жадно, кусок за куском, отхватывал от мужественной души Каскадёра, которая кровоточа и стеная, взывала о помощи. Но не нашлось силы, способной вырвать жертву из мощных челюстей неумолимого рока. Предусмотренное сюжетом мелодрамы действо явно выходило за рамки спланированной режиссуры. Тем не менее «Новые приключения неуловимых» привлекли внимание заинтригованных поклонников обоих полов главным образом дерзостью представленных там трюков, что незамедлительно сказалось на небывалой мощи кассовых сборов. Но та единственная, ради которой разжигался жаркий костёр в выстуженной пещере затерянного мира, лишь на короткое время своим присутствием создала комфорт и уют. А затем он понял, что проще всего собственными руками сомкнуть водяные круги безнадёжности над впустую пылающим огнём души. И когда звонкое утро загромыхало оглушительным благовестом, он, навсегда покинутый ветреной супругой, без памяти влюблённой в воплощённый кинематографом художественный образ, ступил в провал запредельности.

Оказавшийся очевидец, монтажник-верхолаз, наблюдавший момент деления тела, категорически утверждал, что ручается в одном – лежащий на земле мужчина не был дельтапланеристом, голубей по крыше он очевидно тоже никогда не гонял. Однако, и безумца, решившего свести счёты с жизнью он, также, не напоминал. С проницательностью осведомлённого человека верхолаз решительно добавил, что самоубийца хоть и стремился вниз, но тень его отчётливо пропечаталась на белоснежности проплывающего облака – это зафиксировано в одном из фотографических изображений близлежащей лужи.

Обладатель отменно официального тона в голосе поинтересовался:

– Зажатый в руке усопшего рваный клочок лазури до момента перешагивания в запредельность находился на значительном расстоянии от опасного места или был сорван инстинктивным движением?

– Когда решишь, что ночь – лучшее время для души, не резонно подвергать себя действию инстинктов, – вполне убедительно изрёк очевидец. – Ещё до того, как пронзительно-тоскливый взгляд мужчины развязался с удерживающим его внутренним содержанием, я понял: раб божий посетил поднебесную обитель Святого Духа. Верным признаком тому был зажатый в ладони клочок лазури. Известно, что видеть небесное царство Святого Духа смертному при жизни не дано.