Юлия Шадрина - Дневник тонкой натуры с широкой костью

Таблетки мне выписали хорошие, поэтому заплатив 1000 руб. за 7 штук, я даже не удивилась снам в стиле «Страх и ненависть в Лас-Вегасе». Но, несмотря на их благотворное влияние и неожиданный побочный эффект, лучше я все-таки куплю полис ДМС, а бесплатную медицину оставлю более отважным гражданам.

Дорогой дневник, сегодня я внезапно задумалась – откуда берутся эти жизнерадостные, ну, ладно, просто энергичные люди? Я про тех, кто утром в метро бодро шевелит локтями, пробивая себе место под солнцем.

Крупные, субтильные, молодые и старые, мужчины и женщины. Шустро вибрируют телом на пути к цели и чувствуют свободное место по запаху. Страх и отчаяние им не знакомы. Они, наверное, еще и зарядку делают и смузи и еще чего-нибудь буржуазно-сознательное, перед тем как деловито отправиться на работу. Мне бы собаку не забыть дома, когда иду ее же и выгуливать или ложку с кашей в ухо не засунуть. Причёска как у домовенка Кузи и Карлсона одновременно. В глазах песок с тоской, а при отсутствии движений в течение двух минут, я снова засыпаю. Потому, утром всегда в проигрыше.

Энергичные меня запинывают в угол, отлучая от поручня, и давят. Руки по швам, лбом в чужой подмышке, безропотно перемещаюсь, не выходя из состояния анабиоза. Но вечером наступает моё время.

Энергичные растеряли свой заряд, потекли лицами вниз и стали вполне безобидными. И вот теперь я на них пялюсь. Ну, а что? Они давили, я пялюсь. Можно исподтишка, можно безумным взглядом или с любопытством. Очень интересно бывает. Неэнергичным энергичным неуютно. А мне все равно. Не надо было меня беззащитную утром давить.

Дорогой дневник, я теперь знаю, почему у нас посткроссинг не особо популярен. Почта России. Де Десы и Торквемады мира писем и посылок.

– Мне бы марку только, – прошу, неожиданно для себя, заискивающе и жалобно.

– В очередь!

И лезет на язык «…сукины дети. В очередь».

За двадцать пять минут я переместилась с одного квадратика напольной плитки на соседний. Изучила присутствующих, они меня. Шесть раз позвонила на горячую линию с жалобой. В следующие пятнадцать минут мы: потеряли одного, не выдержал, ушёл; научились хором отвечать в каком окошке отправить/получить/купить и выстроились почти в круг, ещё дождаться пару человек и можно хоровод водить с песнями.

Я, под насмешливыми взглядами скептиков, совершила вылазку за книгой жалоб, которая была крайне удачно забаррикадирована банкоматом и пустыми картонками. Мое донкихотство неугасимо. Извлекая поочерёдно ноги, проваливающиеся в чертовы коробки, я таки добралась и внесла предложение заменить злобных зомбибаб людьмичеловеческого содержания.

До заветного окошечка оставалось шесть человек. Хоровод начал скручиваться в спираль. Мы стали похожи на третью волну эмиграции. Дети плакали, старики устали, промежуточная возрастная группа обреченно и стойко терпела, укрепляя волю и взращивая ненависть.

Последние двадцать пять минут я посвятила счету недовольных. Нет, не почтой, а нами, стоящими в очереди.

– Что? Всем сегодня понадобилось? – и звучное цоканье языком с разгневанно закатывающимися глазами. Будто им понадобилось не сегодня. Смешные какие. Их было пять. Друг за другом. Сценка из фельетона. Шестьдесят пять минут – и я получила вожделенную марку, заветный штампик PAR AVION, и была готова признать господство почты России над миром.

Дорогой дневник, я в очередной раз задумалась, а есть ли у человека шанс выспаться, предварительно не умерев? Что-то не выходит никак. Ежеутреннее обещание лечь пораньше, в течение дня растворяется без остатка. Вовремя засыпает только совесть. Пока планшет из задремавших рук раза три на лицо не упадёт, никакого сна. Столько интересного, и ничего нельзя отложить на завтра.

Жаль, что хлопки оргтехники о лицо не обладают тонизирующим свойством и не рассасывают мешки под глазами, честно заслуженные недосыпом. Даже картофельные примочки от гуру народной косметологии не справляются. Остаётся ехать в Беларусь и падать лицом ниц в картофельное поле. Последняя надежда.

Раньше умела спать в самолёте, пока не увидела симпатичную, хрупкую девушку, которая, уснув с открытым ртом, всхрапывала так, что по фюзеляжу дрожь проходила. Черт его знает, может я также? Ну, его. Спички в глаза и развлекаемся, как можем.

«А вот Наполеон по пять часов в сутки спал и ничего» – говорит мне человек в носках разного цвета, зубной пастой на щеке и подушечными перьями в волосах. Конечно ничего. Ничего хорошего этот Наполеон от недостатка сна не видел. Может, спал бы больше, так и умер своей смертью в кругу семьи.

Однозначно, что-то с этим надо делать. Вот, сегодня вечером, совершенно точно лягу пораньше.

Дорогой дневник, давно хочу отметить, как же это хорошо, когда соседи люди культурные. Вот мне хорошо. Мои – истинный образец высокой культуры и нравственности. Мои оперу слушают. Правда, включаю ее им я, но они слушают же. Даже прекращают визжать и материться. Особенно почитают арию из «Блохи». Я так думаю. Потому что слышу, как они из квартиры выбегают, наверное, чтобы под моей дверью чистоту звука и волшебство голоса Шаляпина оценить. Дыбы не смущать я, конечно, не проверяю, но уверена, что дело именно в этом.

Безусловно, не всем Мусоргский по душе, есть и поклонники Пуччини. Эти, при первых же нотах, придвигают ближе к нашей общей стене стулья, кресла, а то и диваны, чтобы сполна насладиться чарующей мелодией «Богемы». Слышу, как они торопятся, ставлю на паузу, жду, пока рассядутся. Искусство не должно проходить мимо.

Вальсами стараюсь не злоупотреблять, не хочу вводить в искушение. Я же понимаю, ноги так и рвутся в пляс. А если народ к гопакам и чардашу привычен, зачем ему карты, то есть ноты путать? Хотя, нет-нет, да и сорвётся кто-нибудь под «Половецкие пляски» коленца выкидывать. Остаётся только аплодировать, для убедительности поварешкой по батарее.

А давеча, сударь за стенкой решил дырку аккурат в 8 утра просверлить. Пусть жалобой, что звуки эти неблаголепные сон мой некстати будоражат, он пренебрёг, вежливейшим способом указал, что негоже мне распорядок дня его контролировать. И хоть прав был, шельма, дырочек теперь не делает, потому, как на акустику они весьма дурственно влияют и мешают проникнуться всей глубиной «Травиаты», специально для него в следующие 8 утра поставленной. Очень хорошо, когда соседи культурные люди.

Дорогой дневник, даже не знаю, как объяснить. Что-то такое на меня накатило. Что-то неуместно оптимистичное и в один прекрасный день, когда лучи свежего солнца настойчиво пробивали себе дорогу среди сумрака, налившихся весной, кустов, я решила выйти из коммерческой тени и открыть ИП. Волнующимися ручонками теребя шапку, я переминались с ноги на ногу перед впечатляюще серьёзным налоговым инспектором: