Александра Глазкина - Заклинатель книг. Роман для книгочеев

Анжела изумилась, когда тетка, с несвойственной ей лаской в голосе, заявила:

– Это хороший шанс для тебя, деточка! Попадешь в большой город, людей посмотришь, кто знает, может, пробьешься в знаменитости! Да и деньги немалые! Не переживай, всю работу с контрактами я возьму на себя, пусть твоя светлая головка об этом не болит. И денежки будут целые, уж я пригляжу! Потом захочешь – учиться пойдешь, захочешь – дом купишь!

Дальше события понеслись с такой скоростью, что Анжела не успевала перевести дух. За месяц был заключен контракт с агентством, оформлены документы, собраны вещи, и Анжела обнаружила себя на съемной квартире с тремя такими же «счастливицами», а из окна открывался вид на переливающийся огнями Нью-Йорк. После уединенной жизни в провинции мегаполис просто ошеломил ее. Сверкающие неоновыми вывесками улицы, толпы людей, шум, грохот. К тому же она оказалась совершенно неприспособленной к многим вещам, которые большинству ее новых знакомых казались обыденными.

Новая работа произвела на нее куда менее яркое впечатление, чем это можно было предположить, когда юная провинциалка попадает в мир большой моды. А все потому, что ей приходилось преодолевать огромное внутреннее сопротивление и постоянно быть начеку, чтобы не попасть впросак. Впрочем, как она быстро поняла, от девочек-моделей никто не ждал ни изысканных манер, ни цветистых речей, слишком сильны были стереотипы о них, как о красивых пустышках. Она вырвалась из-под удушающего теткиного гнета, она зарабатывает немыслимые деньги, чтобы обеспечить себе будущее – этого достаточно, чтобы каждый день благодарить судьбу за предоставленный шанс.

Но самым сложным, как ни странно, оказалась оторванность от земли. Анжеле, выросшей среди полей, в окружении ароматных трав и птичьих трелей, жить в шумном пыльном мегаполисе было трудно. Она, конечно, выбиралась в Центральный парк, но и там на каждом углу подстерегали толпы праздношатающихся туристов, музыка, велосипедисты. А ей хотелось уединения и тишины. Анжела стала выращивать на подоконнике ароматные травы, чем немало повеселила своих соседок, но позже те оценили, что на завтрак у них всегда есть свежая зелень.

– Так что, – улыбнулась Анжела, – когда мы приехали в Россию, и в Москве у нас появился свой двор, я вернулась на огород и не жалела, что ушла из модельного бизнеса.

Меня раздирал миллион вопросов. Выходит, Анжела бросила работу после замужества? Интересно, а как она познакомилась с Саймоном? И что сталось с ее теткой? И… Но я понимала, что сейчас не время об этом спрашивать. Анжела и так, похоже, жалеет, что разоткровенничалась со мной. Мы поговорили еще немного о том, что ей прежние хозяева держали двор в идеальном порядке, все удобно устроено, да и Матвей помогает там, где нужна мужская сила. Сошлись на том, что каждый день иметь на столе овощи-фрукты со своей делянки, это здорово. И, распрощавшись, я отправилась на прогулку.

Именно тогда я прониклась к Анжеле сочувствием. На первый взгляд она производила впечатление отстраненной и замкнутой особы, отчасти благодаря модельной внешности, отчасти из-за своей манеры держаться. Теперь я понимала, что она довольно застенчива и робка по натуре. Люди не решаются к ней приблизиться, а ей не хватает смелости первой налаживать контакт. Неудивительно, что она с такой готовностью поддержала со мной разговор. Похоже, ей довольно одиноко жить, не имея подруг. А с семьей, как я уже видела, отношения довольно напряженные. И причина кроется явно не в Анжеле. Свекровь можно понять. Если Анжела – вторая супруга Саймона, то вряд ли его мать с радостью приняла известие о разводе сына. А вот что Анжела такого сделала, что Саймон к ней охладел? Меня, конечно, это не касалось, но сложно был каждый день сталкиваться с этими людьми и не интересоваться хитросплетениями их отношений.

Единственное, что я не могла понять, так это дистанцию, которую Анжела держала по отношению к дочке. Впрочем, теперь я допускала, что есть причины, о которых я просто не знаю. Пока. Что-то мне подсказывало, что это была не последняя наша беседа.

К событиям, происходившим в доме, я мысленно возвращалась куда чаще, чем к собственным делам. Но и они требовали внимания. Например, почему Саймон так отреагировал на мое предложение о книжном клубе? Я-то была уверена, он с энтузиазмом отнесется к данной идее, но получилось совсем по-другому. Выслушав мою речь, он изменился в лице и, сурово сжав губы, спросил:

– Уна, позволь спросить, почему ты вообще устраиваешь подобные посиделки в магазине без моего ведома? Кажется, я предупреждал, чтобы людей в помещении не было. Кто-то возьмет одну книгу полистать, кто-то попросит другую. И система собьется, что-то может пройти мимо списка. Разве мы не условились, что ты раздаешь книги за пределами помещения?

Я растерялась. Не столько от вопроса, сколько от ледяного тона, которым он был задан.

– Простите, Вы не подумайте, я в это время не сижу, а продолжаю сортировать книги, так что на работе это никак не сказывается. Да и заходят они не так часто, может, пару раз в неделю. И книг никто не просил. Я как раз и спросила Вас о клубе, чтобы легализовать эти встречи…

– Никакого клуба не будет! – отрезал Саймон. – Меня это не интересует! И впредь попрошу воздержаться от подобных посетителей! Я нанял тебя для конкретного дела. И не хочу, чтобы магазин превратился в проходной двор. Никаких гостей, ясно?

– Ясно, – пролепетала я испуганно и поспешно убралась из кабинета.

Честно сказать, я ничего не понимала. Ладно, допустим, ему эта идея не интересна. Но откуда столько агрессии? Чего он опасается? Что мы разнесем магазин? Или что библиотека пострадает? И вообще, в который раз я возвращаюсь к мысли, что это очень странно – держать в городе отдельное здание с книгами якобы для работы. Что-то здесь не так!

Саймон на этом не успокоился. Вечером он приехал в магазин, причем застал врасплох нашу компанию, которой я как раз пыталась объяснить, что ничего из затеи не выйдет. И заодно старалась максимально обелить Саймона в глазах его искренних почитателей. Когда он зашел в зал, мы замерли, как дети, застуканные за какой-то шалостью.

– Уна, можно тебя на пару слов? – все тем же холодным тоном осведомился он и, небрежно кивнув гостям, которые застыли при виде знаменитости, увел меня на второй этаж, в опустевший кабинет. – И как это понимать? – спросил он, отойдя к окну и повернувшись ко мне спиной, так, что я не могла видеть выражения его лица.

– Простите, Саймон, я как раз объясняла им, что собраний здесь больше не будет. Вы же не думаете, что я могу что-то делать за Вашей спиной, когда Вы оказали мне доверие, взяв на работу? Поверьте, я Вам бесконечно благодарна и…