Александр Воронецкий - Халявные баксы

«Вон оттуда он загремел. Сам видишь, что не убиться не мог – пять метров высоты, внизу камни. А сам ли сиганул, или помог кто – судить не мне. Только менты все облазили, подозрительного ничего не нашли и посчитали дело несчастным случаем», – здесь он наконец-то обернулся в мою сторону, – «И тебе советую так считать, а с разговорами – ни к кому не приставать. Для твоего же спокойствия». Дал понять, что тему разговора пора сменить.

Мы ее и сменили – перешли на дела по работе. Но местечко на краю карьера, куда Сергей показал рукой, я запомнил. И решил к нему прогуляться вечерком, разобраться, мог ли человек загреметь оттуда вниз без посторонней помощи.

Посмотрев все нужное в карьере, мы вернулись в лагерь, и в балке геолога, таком же, как у начальника, Сергей показал мне план горизонта на данный момент, места, где нужно отбирать пробы и в какой последовательности. В свое время в институте нас знакомили с добычей руды карьерным способом, с ее особенностями, преимуществами и недостатками. Сейчас я один существенный недостаток заметил: рудное тело длиной около сотни метров и шириной до шести залегало не вертикально, а под углом к горизонту градусов семьдесят, если не меньше. То-есть, по мере добычи, с увеличением глубины карьера, оно все больше и больше будет прижиматься к одной его стороне, к той, где сейчас впритык вздымается гряда довольно высоких сопок. И в какой-то момент карьер в эту сторону придется расширять обязательно, иначе до руды добраться станет невозможно. С Сергеем наблюдения поделился:

«А когда у вас по плану те горушки сносить и карьер расширять? Работы много, и не окажется ли так, что большую часть сезона придется пустую породу убирать, а не рудой заниматься.»

Сергей посмотрел на меня с уважением, покачал головой:

«Классный ты спец, Юра,» – подтвердил то, что мне иногда говорили другие, – «только имей в виду – здесь ты не геолог, а простой работяга. И о наблюдениях кроме меня никому ни слова. Народ приехал деньги зарабатывать, не дай бог услышат, что будем не золотишко добывать, а пустую породу с одного места в другое перекладывать. Чтобы до руды только добраться. Голову открутят всем начальникам, и мне в первую очередь!»

Мне показалось, что в балке излишне жарко – спина определенно вспотела. Ну никак не ожидал, что дела здесь не просто сложные, а даже непредсказуемы, и что заработки наши, напрямую зависящие от количества поднятого из карьера золота, определяются не сложностью и тяжестью работы, а волей начальства – оно решает, сколько его добыть в этом сезоне, а сколько – только подготовить к добыче в сезоне следующем.

Над информацией Сергея не мешало попозже хорошенько подумать. Не стал больше отвлекать его на ненужные разговоры, получил еще несколько указаний и балок геолога покинул, чтобы приготовиться к физическим упражнениям с кувалдами, зубилами и раздробленной породой. Но это – после обеда, к которому тоже стоит подготовиться: отряхнуть пыль, переодеться и умыться.

В домике я быстро провел необходимую подготовку, и плюхнулся на кровать. На пять минут – осмыслить недавний разговор с геологом. Прежде всего, прикинул на глазок до какой глубины можно вести добычу руды в нынешних границах карьера. Получалось – вернее не получалось ничего хорошего. Ну протянем пол сезона, ну чуть больше, а потом все – долго и нудно придется убирать часть сопки, которая сейчас к карьеру подходит впритык. А ее высота метров двадцать, это ж сколько нужно пустой породы вначале взрывом разрушить, а потом и переместить в сторонку! И столько же придется поднимать уже из карьера при его расширении! А техники лишней – еще одного экскаватора я пока нигде не замечал. Получалось, что в ближайшем будущем вести работу на два фронта – и руду из карьера добывать, и сопку сносить, чтобы этот же карьер вовремя расширить, пока не планируется.

Может, все так и расчитано? В начале сезона золотишко понемногу доставать – платить-то работягам нужно, да и на горючку, запчасти, деньги требуются. А потом все силы бросить на снос этой чертовой, мешающий сопки. Тогда о хороших заработках можно не мечтать – вторую половину сезона придется перекладывать с места на место пустую породу.

Возможно я рассуждал слишком грубо – начальство всегда найдет, как вывернуться из щекотливой ситуации. Конечно, пол сезона заниматься только пустой породой невозможно – простые работяги вопросами замучают. Вот и спланируют в карьере ковыряться, но потихоньку. А основные силы бросить на снос сопки. И все это одним экскаватором?

Похоже, что так и есть – вон как Сергей на мои наблюдения отреагировал, и чуть ли не потребовал молчать в тряпочку. Он то наверняка планы начальства знает, да и сам в их числе значится.

А подозрительная смерть механика, случайно «упавшего» в карьер? А если и он догадался, что без второго экскаватора за сезон заработаем гроши? Поднял вопрос там, где не нужно? И за это поплатился?

Стоп – остановил себя. Так можно черт до чего додуматься. Вот фантазер! Дня не проработал, толком и узнать ничего не успел – а выводы уже сделал, причем в худшем варианте! Нельзя, нужно охладиться и по крайней мере немного поработать, приглядываясь к ситуации. Ребят дождаться, с ними посоветоваться.

Вскочил с кровати: «Здесь будь!» – приказал Чапе, и побежал в столовую, прогоняя из головы тревожащие мысли.

Два дня махал кувалдой, отбирая пробы в намеченных Сергеем местах. Пару раз он ко мне наведывался, проверял все ли я делаю качественно, и тут же уходил, не сделав никаких замечаний. Конечно, монотонная работа не очень радовала, но потихоньку начал втягиваться, как в нее, так и в длинный двенадцати часовой рабочий день. С непривычки уставал, но по вечерам находил силы пробежаться вблизи лагеря. Обошел карьер, заглядывая вниз, нашел и внимательно осмотрел место, с которого, по словам Сергея, недавно упал и разбился насмерть механик артели. Ничего интересного не заметил, кроме маленькой железной пирамидки с небольшим крестом на верхушке. Глянув вниз, понял, что спускаться в карьер и пытаться найти что-то там – бесполезно: на моих глазах в нужном месте бульдозер сгребал в кучу разбросанные камни, уничтожая последние свидетельства недавней трагедии, если они там еще оставались.

Честно говоря, без привычного общения с друзьями, коллегами по прошлой работе, было скучновато. Конечно, число знакомых на новом месте увеличилось, но, как я уже отмечал, они не отличались общительностью – ремонт техники после рабочей смены забирал остатки свободного времени. И близости, не говоря о дружбе, пока не намечалось. Только в столовой пампушечка-повариха Варюха искренне мне улыбалась, ложила в миску кусочек повкуснее и поаппетитней, не пропускала возможности поговорить о пустяках. А в домике каждый раз встречали щебетаньем две птички, однако дел своих не бросали и меня не боялись нисколько. До самочки, когда та сидела в уже отстроенном гнезде, я осторожно дотронулся пальцем, и она не улетела, а только тихонько пискнула.