Арам Исраелян-Лореци - На полочку

На Невском подошел интеллигентного вида нетрезвый гражданин. Разговорились. Оказался депутат какого-то совета. Он сегодня гуляет и за всё платит. Пригласил в ресторан. Везде очереди, свободных мест нет. Мой новый товарищ решил пустить в ход служебное положение. Размахивал корочкой, грозился закрыть точку. Не помогло. Где-то через стекло показал пять рублей, двери открылись. Светло и цивильно. Вокруг много красивых людей. Потом к нам подсадили молодую пару. Мест на всех не хватало, стол занимать вдвоем, это уже чересчур. Хорошо помню начало вечера. Тихо застучали столовые приборы. Люди оживлялись на глазах постепенно. Начались танцы, быстрые и медленные. Первый раз меня пригласили на белый танец. Я попал в теплые руки женщины под сорок. С дрожью в коленах, отважился пригласить еще раз, не отказала. Кто-то предложил тост, и весь ресторан разделил радость человека. Где-то потолкались два мужика, потом вместе выпили. Музыканты устали, несколько раз пытались уйти, но четно. Их приглашали за стол, наливали выпить и закусить. Уже сильно за полночь. После робких попыток выгнать посетителей, к нам присоединились охранники и женщины с бара. Незнакомые люди гуляли дружно. Долго извинялись, если в порыве расслабленности наступали кому-то на ногу. Чудный вечер, душевный народ. В конце нам любезно предоставили счет, на восемнадцать рублей пятьдесят копеек. Мой старший товарищ кинул на стол два червонца, так ему пытались сдачу вернуть. – Нет, – говорил он официантке, – за вашу улыбку и за атмосферу.

Другие времена, другие люди. Скучаю ли я по Ленинграду, да, скучаю. Мне было двадцать, и еще было много хорошего.

Были времена, женщина возьмет мешок белья и к речке. Засучит рукава, по колено в холодной воде, стирает и выжимает. Руки сильные, тело упругое. Красные щечки к здоровому потомству. Груди, наполненные жизнью. Рядом с такой можно прожить до конца.

Времена меняются. Сегодня женщина стирает кучу белья не засучив рукава. Топчется на теплом кафеле, разговаривает по телефону. Повернула ручку смесителя, пошла горячая вода. Насыпала порошка, нажала на кнопку. Всё постирала, даже палец не промочила. Она успевает закончить любую работу во время рекламной паузы. Кофеварка сварит кофе. За чистую посуду отвечает аппарат, все претензии к нему. За лицо, цветом утреннего тумана, отвечают краски. За тело – биодобавки. У плиты стоять приходится тоже недолго. Полуфабрикаты в микроволновке готовятся быстро. Вечером накормит благоверного, третьего по счету. Который, надо сказать, тоже вернулся не с охоты. Это цивилизация или деградация? Я по-русски иногда путаю слова, подчеркните нужное сами.

Мы пришли на твой праздник, заметь, по приглашению. Много гостей – большая ответственность. Друзей правильнее разделить на компании. Ты должен знать кого с кем пригласить, кого с кем посадить. Лучше, когда парами, она в нужный момент одернет его за край пиджака. Хотя бывает и наоборот. Холостых отдельно, под особым наблюдением. Сам садись ближе к кухне.

Чтобы продлить общение за столом, наливаем понемногу. Нам есть о чем поговорить, не спеши. На полный желудок не пьется, на голодный не рекомендуется. Закусывай параллельно, тоже не спеши. Пропусти каждую третью рюмку, мы это переживем. Напиваться у себя дома, полный идиотизм. Надо быть бодрячком на фоне гостей. Тебе еще всех провожать, а кое-кому постелить на полу. Есть товарищи, что меняются на глазах через каждые пятьдесят грамм. Будь готов к сюрпризам. С холостого конца может прозвучать тост: «Ирочка, я пью за твою красоту». Она смущенно улыбнется, муж занервничает. Он пьян, загладь. К непонятным тостам добавь пару слов. Ненужные интриги пресекай на корню, желательно с юмором, словом заденешь, век не заживет. Хоть на минуту, но уделяй внимание каждому. В разгар застолья, для перегородки, предложи (настаивай) чай, кофе, чистый воздух. Если у кого-то есть особый талант, самое время дать ему слово. Он этого не забудет никогда.

Покушали, выпили, друг друга похвалили. Значит отдохнули и душой, и телом. Уже на ногах проводишь больше времени, чем сидя за столом. Это означает, что тихо-тихо закругляемся. Затем, как полагается, пару раз на посошок, и еще на ход ноги. Пьяным за руль не позволяй никому. Ничто не должно испортить праздник. Здесь уместны слова «если ты меня уважаешь». Машину заберет утром, без звонка и шума. Гости разошлись, доехали. А вот сейчас ляг, отдохни, ты заслужил.

О чём я могу написать, если не о себе. О том, что пережил лично, был свидетелем, участником, либо внимательным слушателем. Можно было придумать имена, писать от третьего лица, и при этом подразумевать себя. Зачем? Не вижу смысла, да и мне так удобно.

Начало семидесятых, середина восьмидесятых, вот временные границы моего рассказа. Действия происходили на высоте 1450 метров над уровнем море.

Летные каникулы проводил в деревне. Сегодня важный день в жизни сельчан. Примерно в обед, мужчины соберутся в клубе. Время выбрано неслучайно, утренние хлопоты позади, работа закипит вечером. Хотя она здесь не останавливается ни на минуту, для крестьянина выходных нет.

Клуб находится чуть выше нашего дома. Здесь, куда бы ты не шел, надо либо подниматься, либо спускаться. Нет даже маленькой ровности, где можно погонять мяч. Раз негде, значит не умеют. А вот река есть, соответственно плавать умеют все. Местные загораживали камнями течение, чтобы поймать глубину, хоть на метр, а лучше на полтора. Это приходилось делать постоянно. После дождей, река Дебет сносила всё на своём пути, доставалось порой и мостам. Об этом хорошо сказал, великий поэт Ованес Туманян, что жил здесь неподалёку. Надо отметить и другую знаменитость наших мест. В соседнем селе живут Микояны. Там, на постаменте стоит самолет МиГ, детище знаменитого конструктора. Про таланты, что живут сегодня, напишут потом. В Лоринском ущелье народ живет простой, они добрые изнутри, и снаружи, отчасти наивные. Я уже говорил, наивность признак чистоты.

Вернёмся в клуб, кажется все собрались. Люди по очереди подходят к столу председателя, называют фамилию, тянут бумажку, где указаны места сенокоса, всё по-честному. В этом году мы будем косить в горах, не повезло. Туда добраться уже непросто. Здесь и дорог то нет, как увозить заготовленное? А вот как, скошенное сено собирали на больших ветках, хорошенько обвязав, придерживая спиной, тащили вниз к дороге. Угол склона мог доходить до сорока градусов. Всё летит за шиворот, чешется, сверху добивает солнце. Адская работа, чтобы выжить в этих горах нужны усилия.

Колхозный грузовик развозил людей примерно по местам, вечером обратно. Дорога зигзагом проходит по склону гор, потом в низину, и опять наверх. Туманом начинается чуть ли не каждый день. Дорога в дождь скользкая, буграми, мы трясемся в кузове. Летом в горах всегда холодно по утрам и по вечерам. Днем от жары спаса нет. Бывает резко поменяется погода, с грохотом и молнией льет как из ведра. Уже несколько дней не можем собрать скошенную траву.