Дневник Люсии - Маленькие писульки большой девочки

Устала быть сукой. Хочу быть няшей-вкусняшей! – решила я.

Тогда я еще не знала, как же ошибаюсь. Ведь бороться с собой невозможно, и такую блядь как я нигде не скроешь.

Но это было позже, а пока я решила создать свою самую первую запись. Запись, которая создаст меня. Мне необходимо было проговорить себе же: А кто я?

И я решила быть откровенной. Я решила рассказать о себе максимально честно, признавшись незнакомым людям в том, в чем редко признаюсь даже себе.

Единственное, где я решила соврать – это в указании своего материального положения, замужества и ближайших планов. Короче, все хорошее я придумала. Зато все говно настоящее. Свое, родное, близкое.

«Дневник Люсии. Я долго этого хотела. Создала» – вывели мои пальцы в заголовке.

Ну что же. Начало положено – подумала я. И отхлебнув большой глоток из бокала шампанского, начала корявым печатным почерком выводить свой самый первый текст. Текст, который я считаю своим худшим и лучшим одновременно. Текст, с которого и начинается жизнь Люсии Карамель. Жизнь, в которой дневник начинает превращаться в удивительную магическую хуету, меняющую мою жизнь в угоду своих желаний.

Правда похмелье от шампанского дневник не изменил. И утром мне было невероятно хреново, как и всегда.

Хотя кого это волнует?

«July 7th, 2014, 06:18 pm»

Я долго этого хотела, правда. Создала

Привет, мой дорогой дневник! Темой этой записи, я взяла свое старое и искреннее желание начать писать, писать много, глупо и странно. Писать о том, что важно для меня, моих окружающих и просто о том, что так хочется высказать, но в силу жестокости современного мира и зачастую моих личных опасений, а также просто отсутствия нужных людей рядом, я так и не могу сказать. Я не уверена, что кто-нибудь будет читать мои писульки, но я уверена, что сам факт их наличия очень важен для меня и моего сознания, а на остальных я как-то, то-то.

В свое время в детстве, я вела дневник. Такой милый, девичий с сердечками. Там, я описывала все, что со мной приключалось, и все свои переживания вкладывала в эту дивную книжку. Я писала о том, что устала от насмешек из-за своего веса, подколов своих старших братьев и постоянно старых и совершенно некрасивых вещей, в которых я ходила. Наша семья, в которой мне посчастливилось родиться, была очень странной в простом, обывательском смысле, и ровно насколько она была странной, настолько мы были и бедные. Нет, нет! Я не хочу жаловаться на свое детство, ибо сейчас я даже благодарна судьбе за то, что оно было именно таким, ведь благодаря ему, я стала сильнее, сердечнее и гораздо проще в своих желаниях, а самое главное у меня сохранилось вполне себе рациональное сострадание. Там, в том дневнике, я писала обо всем, как наверное я собираюсь писать сейчас, давала свои оценки, суждения и размышления. Туда я выливала всю свою горечь, ведь ее было достаточно много, страдания от постоянных стуков кредиторов, страхи и счастье от банальных, но таких приятных вещей, как хорошая погода, вкусный ужин, и вечерние семейные прогулки с мамой и мороженым. Кстати, о маме. Она женщина, которая до сих пор оказывает на меня влияние своей силой, энергией, женственностью, добротой, житейской мудростью и, порой, абсолютной глупостью в казалось бы пускай и не приятных, но вполне штатных жизненных ситуациях. Но не об этом сейчас, об этом будет позже, в следующем, я надеюсь, Дневник.

Дневник… Девочки, мои хорошие и милые, никогда, слышите, никогда!!! не ведите рукописный дневник. Мой ужас детства и обида своих 14 лет, заключается в том, что однажды мой дневник нашел брат и прочитал. А позже, дал почитать маме, да и папе тоже. Ах да, двоюродные братья тоже его читали, я просто написала бестселлер в рамках одной семьи г. Ростова-на-Дону. Эта книга была весьма обсуждаемой и лучшие критики нашей семьи, выпускали свои рецензии-обиды, критические опусы-оскорбления, отзывы-предложения отправить к психологу, психиатру и прочее, прочее. Я страдала, мама плакала, ведь я давали свои оценки им, а они не всегда были хорошими, зачастую эмоционально-наполненные сиюминутной желчью, коей у меня уже тогда была не мало. Им было все равно на те страницы, в которых я писала о них со словами «люблю» и прочей «розовой» ванилью, они ведь увидели критику. От девочки, младшей девочки, младшей девочки-блондинки, младшей девочки-блондинки, которая вдруг задела по больному, младшей девочки-блондинки которая вдруг задела по больному и указала, что ей не нравится, что делает мама, когда специально не возвращает долги, занимая у всех вокруг, и теряет свое и наше жилье от этого. Ей не нравится, что брат кидает в нее грязными носками, обзывая толстухой и отправляет на кухню за едой, ибо я баба и уже должна привыкать к тому, что мне мужа обихаживать, конечно если этот муж найдется, ведь «ты жирная» не забыла? Ей не нравится, что папа пьет и шлындрает по дому выпрашивая на бутылку водки у всех вокруг (нет, он не алкоголик прям уж такой, но на выходных жрал как не в себя), ей не нравятся родственники с их странным потребительским отношением, ей категорически не понравилось, что ее дневник прочитали и узнали, что ей возможно нравятся не только мальчики.

Сейчас, думая и вспоминая все это, я задалась вопросом, на который сразу же дала себе ответ. «Неужели, люди, даже очень близкие, не способны быть более трепетными и честными по отношению друг к другу, тем более к тому, кто слабее, тем более когда весь современный мир вроде как выступает за добро (номинально) и стремится к духовности и торжеству морали?» – Нет, не могут. Это не в их власти. Мораль действует только там, где это выгодно человеку, обремененному этой самой моралью, в момент когда человек остается перед выбором, — он зачастую создает новую форму морали, оправдывая себя и экстренно подтягивая союзников. Мой брат, когда я ему говорила в слезах, что он поступил бесчестно и неправильно, влезая в чужие вещи и мысли, ответил: «Ты там такое понаписала! Ты же психически ненормальная! И ты, признайся, сама хотела, чтобы мы это когда-нибудь нашли и помогли тебе! Хотя бы хорошенько дав по шее.»

Нет, не хотела. Нет, желала. Даже не думала. Верила. Зря. Я ненавижу мораль, в том чистом и незамутненном виде, в котором нам ее подают, особенно в нынешнее время. Ничего не уничтожило больше людей, чем погоня за справедливостью, добром, правильностью и прочей моральной, а ныне просто гуманистической хренью.

Мы, общество/правительство/людские массы, так любим изменять и модифицировать, а самое главное создавать нормы и понятия добро/зло, что сами уже в этом запутались и испытываем жуткое чувство дискомфорта, страдая от все большего количества надетых на голову «траблов» и «пичалек». Мы так сильно заморочены на правильности наших поступков, что зачастую творим ужасные вещи, не отдавая себе в этом отчета, а главное мы всегда себя оправдаем. Оправдание — жуткое слово! Правда — субъективна. Жизнь — коротка. Но, мы… Мы стремимся наполнить ее смыслом и прожить правильно. А что правильно? То, что сказал какой-нибудь умный дядька? То, что говорят вокруг? Или ты сам должен решить? Самостоятельное решение самое сложное и, зачастую, обманчивое и наполненное максимализмом или жутким отторжением действительности. Брр… Видела таких людей, пугают. Затасканные я конечно вещи пишу, но я ведь пишу для себя, верно?