Василий Кузьменко - Право Рима. Марк Флавий

Так длилось более двадцати лет. Константин вырос и как отец поступил на военную службу. Двенадцать лет назад император Максимиан Геркулий решил усыновить её мужа Констанция с тем, чтобы впоследствии предложить ему должность цезаря в Римской империи, но обязательным условием был брак с его приёмной дочерью Феодорой. Елена хорошо знала и любила своего Констанция, поэтому отпустила. Она просто отошла в сторону не мешая делать ему карьеру. Сын Константин заботился о ней, а она продолжала любить их обоих. Елена нашла утешение в христианстве. Поэтому, сейчас, сидя на лавочке возле дворца цезаря, её сына Константина, она помолилась за то, чтобы у сына всё было по-другому. Ведь он уже стал императором и имел законную жену, а не сожительницу. С невесткой Минервиной Елена жила очень дружно и радовалась за них с Константином всей душой.

Попрощавшись со Скорой, Вукил решил зайти к её отцу. Он сразу понял кто такой этот Марек, это был римлянин, который очень хорошо знал язык даков. Дочь вождя и римский солдат, в которого она влюблена. За свою долгую жизнь волхв видел всякое. Он знал случаи, когда женщины влюблялись во врагов племени, племя изгоняло их, и они уходили вслед за своими возлюбленными. Бывало и воины уходили в чужое племя к своим любимым женщинам. Волхв знал, что любовь настолько сильное человеческое чувство, что не поддавалось даже воле богов. Римляне, конечно враги для них, но возможно это тот самый римлянин, который поможет его племени избежать прямого столкновения с римской армией. Народ свевов был не в силах противостоять самой сильной в мире армии римлян. С этими мыслями Вукил подошёл к дому вождя племени.

– Доброго здоровья и всех благ тебе вождь, и твоему роду, – поприветствовал волхв Деяна, который встретил его у дверей.

– И тебе доброго здоровья, давно я тебя не видел, – ответил ему Деян, – проходи, очень рад тебя видеть.

– Вижу, что всё дела, да заботы тебя гложут.

– Да ты прав, неспокойно у меня на душе, но давай прежде перекусим, а потом и поговорим.

– Я с удовольствием, маковой росинки с утра во рту не было.

Вождь посадил дорогого гостя за стол. Они перекусили холодным жареным мясом с хлебом, запили его парным молоком. Женщины, помогавшие вождю по хозяйству, убрали со стола и вышли.

– Я утром на реке встретил твою дочь, и она была не одна, – сказал Вукил, глядя прямо в глаза вождю.

– Знаю я, что она не одна, мне Митуса всё рассказала.

– Ну, и что ты обо всём этом думаешь?

– Ты же знаешь Скора у меня единственная дочь и её счастье мне дороже всего.

– Это всё так, только ведь он римлянин, а дочка твоя похоже уже тяжёлая от него.

– И про это я знаю, – вождь тяжко вздохнул, – вот и ломаю себе голову, Митуса сказала, что он вроде пока не помнит кто он, а когда вспомнит, что тогда будет.

– Любит она его Деян, ой, как любит.

– Вот и я о том же, не знаю, что делать, жду вот, когда придёт и сама всё расскажет.

– Завтра придёт, – улыбнулся Вукил, вспомнив, как Скора соврала ему про то, что Марек дак.

– Давно уж пора отцу-то родному сказать, что замуж собралась.

– Ты ведь закон знаешь, замуж сразу не получится, только через два года, когда люди его своим признают, – вздохнул Вукил

– Угораздило же её в римлянина влюбиться, – сокрушённо сказал Деян.

– А что римлянин не мужчина, – усмехнулся Вукил, – ты знаешь, может его нам сам Дажьбог послал.

Вождь внимательно посмотрел на Вукила. Он знал его очень много лет, и эти его слова означали только одно, возлюбленный Скоры, становится под защиту волхва племени.

– Как у тебя отношения с братом? – спросил Вукил.

– Ещё хуже с прежнего года стали, теперь вот с пастбища гонит.

– Римляне хорошие воины, – задумчиво промолвил волхв, – очень хорошие.

Деян опять пристально посмотрел на него:

– Надо мне хорошенько обо всём подумать.

– Вот и думай вождь, а я пойду уже, спасибо тебе за угощение.

– Заходи, всегда тебе рад, ты же знаешь.

– Придёт время, зайду, – волхв кивнул вождю и вышел.

Скора проснулась абсолютно счастливой женщиной. Вчера Марк был с ней неутомимо нежным, она отвечала ему всей своей страстью, и теперь ей просто хотелось ещё немножко понежиться, но его уже рядом не было, опять убежал таскать свой камень. Птицы своим щебетанием в лесу сходили с ума. Скора сладко потянулась и быстро одевшись, встала. Выйдя из дома, она увидела Марка, который с обнажённым торсом поднимал над собой тяжёлый камень. От напряжения его мышцы вздулись и Скора залюбовалась мускулистым телом своего возлюбленного. Марк ещё некоторое время упражнялся с камнем, затем осторожно положил его на место и начал крутить руками в разные стороны, наклонятся, приседать. Скора с интересом наблюдала за ним. Наконец, когда с него ручьями полился пот, Марк успокоился и повернулся. Он увидел Скору и улыбнулся:

– Извини, ты спала, и я не стал тебя будить.

– Ты каждый день теперь будешь таскать этот камень? – улыбнулась она ему в ответ.

– Да, всякий раз, когда это будет возможным, – сказал Марк, подходя к ней.

– Подожди, я принесу тебе полотенце, – Скора отстранилась от его попытки обнять её и вернулась в дом. Через мгновение она вернулась с полотенцем. Марк взял его и пошёл в сторону ручья, но пройдя несколько шагов, остановился и, повернувшись, сказал.

– Скора, я согласен!

– Ты про что?

– Я согласен оставаться у тебя в плену всю свою жизнь, – сказал он и, не дожидаясь её ответа, пошёл умываться.

Скора смотрела ему вслед и улыбалась. На сердце стало легко и спокойно, значит, он её действительно любит и никуда от неё не уйдёт. Марк обернулся и, помахав ей рукой, свернул к ручью. Скора помахала ему в ответ и прислонилась к двери. От счастья у неё немного кружилась голова. «Надо идти к отцу и всё ему рассказать» – думала она, поглаживая свой животик.

Скора шла домой к отцу. Она думала о том, как ему сказать, что беременна, что нашла своё счастье в объятиях римского воина. Ведь по законам их племени он должен быть два года рабом того кто его пленил. Только после этого он мог обрести свободу и тогда, освобождённый пленник сам выбирал уйти ему или остаться в племени. Хотя Марк ведь не был пленён в бою. С этими тревожными мыслями она вошла в дом. Отец улыбнулся ей:

– Давно жду тебя солнышко моё, – сказал он, обнимая её.

– Тата мне надо с тобой серьёзно поговорить, – сказала Скора, прижавшись к его широкой груди.

– О чём это серьёзном хочет поговорить со мной моя маленькая девочка, – промолвил Деян, целуя свою дочь в голову.

– Тата, я уже давно взрослая, – обидчиво поджав губки, ответила она.

– Ладно, давай сядем, и ты мне всё расскажешь.

Деян уже зная всё, что сейчас ему собиралась рассказать дочка, просто хотел ещё раз убедиться насколько сильны её чувства к избранному ею мужчине.