Леонид Рожников - Ева: сборник рассказов

«Двухмесячный тренинг по вечерам! Научитесь правильно говорить и писать по-английски! Уникальная метода обучения повысит ваш уровень владения языком за короткое время. Хотите узнать подробности? Звоните!»

Вадим нерешительно набрал номер.

– Здравствуйте! Вас приветствует тренинг-центр «Свобода слов». Ваш звонок очень важен для нас – дождитесь ответа оператора или наберите внутренний номер в тоновом… Добрый день! Центр «Свобода слов», Мария, слушаю вас.

– Здравствуйте! – Вадим откашлялся. – Я хотел бы узнать, как можно записаться на обучение.

– Вас интересует дневное или вечернее время, или группа выходного дня?

– Вечернее. После работы.

– Пожалуйста. Есть свободные дни: понедельник, среда, пятница, начиная с сегодня.

– С сегодня? – недовольно переспросил Вадим.

– Да. Занятие в двадцать часов.

– Ну, хорошо. Я подумаю. Я перезвоню, сейчас связь пропадет.

В лифте он приблизился к зеркалам, внимательно посмотрев самому себе в глаза. «Сегодня, сегодня… А что, может, пойти? Все равно делать нечего. Или Маринке позвонить…» Сложив губы уточкой, молодой человек вытянул шею, подгоняя под воротничок скосившийся галстук. Кабина качнулась, и двери разбежались в стороны, избавляясь от отражений. Бодрым шагом по серому ковролину коридора он прошел в офис.

– Здравствуйте, Вадим Николаевич!

– Привет, Вадим!

– Вадим Николаевич, вам из управы звонят.

«Нет, не сегодня, – решил Вадим. – В среду».

– Привет, привет! Соединяйте.

Весь день Вадим носился как белка в колесе, без обеда и полдника, даром что был понедельник, разрываясь между кабинетом и переговорной, пока лишенный ровного света люминесцентных ламп мир за окном не почернел и не пропал вовсе. Наступил вечер.

– Ниночка, у нас много еще на сегодня?

– «Томсон рейтерс» сейчас приедут.

– Во сколько?

– Должны быть с минуты на минуту. Они звонили.

– Тогда мне кофе, пожалуйста, в переговорную. И печенек.

– Конечно. Переводчика пригласить?

– Пригласите.

Выходя из переговорной, Вадим поймал себя на мысли, что не голоден. «Дурацкие печеньки», – подумал он. От кофе немного кружилась голова.

– Прости, я опоздал. – Вадим обошел столик и, сдвинув прядь черных душистых волос, поцеловал Марину в то место на шее, где под кожей билась синяя венка. – Ты классно выглядишь.

– Спасибо.

– Голодная?

– Немного.

– А я перехотел.

Он сел напротив и, не глядя, сложил картонку с меню.

– Странно, мы почти одни в ресторане, все столики свободны. – Марина обернулась, осматривая полутемный зал.

– Расстраиваешься, что некому тобой любоваться?

– И это тоже. – Она улыбнулась. – Как-то пусто…

– Сегодня понедельник. – Вадим сделал знак выжидавшему у бара официанту.

– Наверное.

Записывая заказ, официант украдкой поглядывал на Марину.

– Ты ему нравишься, заметила? – спросил Вадим, когда официант скрылся на кухне. – Женщины сразу замечают такие вещи?

Девушка накрыла его ладонь своей. На широком краснеющемся запястье Вадима женские пальцы казались совсем тонкими и белыми.

– Ты ревнуешь?

– Да нет.

– Я знаю. Просто так спросила. – Марина забрала руку. – Как день прошел?

– Как обычно. Чуть не записался на курсы английского.

– Как обычно.

– Нет, правда! Я им звонил.

– Что сегодня помешало?

– Я решил с тобой встретиться.

– Понятно.

Официант принес заказ. Расставляя тарелки, он чуть не уронил поднос, удерживаемый левой рукой.

– Извините.

– Все в порядке. Принесите еще вина, пожалуйста.

Вадим развернул салфетку, сложенную пирамидкой на столе.

– Приятного аппетита.

– И тебе.

Разворошив гарнир на блюде, он наблюдал, как девушка снимает ножом-лопаткой рыбу с костей. На отставленном бокале густел вишневый след от помады. «Надо было пить красное, – подумал Вадим, – получилось бы в тон». Есть совсем не хотелось.

– Останешься сегодня у меня? – спросил он, когда принесли счет. – Или хочешь, пойдем в кино.

– А что там идет?

– Что-то идет. Какая разница.

– Пойдем.

Утром, несмотря на зимнее солнышко за окном, Вадим проснулся без настроения. Рассматривая потолок, он мысленно представил начинавшийся день от завтрака до ужина и не нашел в нем ничего занимательного. Все та же работа и те же развлечения, и ничего нового: вторник обещал стать близнецом понедельника, а среда – вторника. Но он ошибся.

Прощаясь с Мариной на Чистых прудах, Вадим почувствовал странную ноющую боль в том месте, где, по его представлениям, находился желудок. Внезапно боль сделалась нестерпимой и вместе с нервами свилась в клубок, который кто-то потянул из него наружу. Молодой человек побледнел и отступил от подруги, оказавшись на пути людского потока, стремившегося на улицу сквозь тяжелые раскачивающиеся двери метро. Получая от выходящих толчки и проклятия, Вадим хватал ртом воздух, вышаривая руками несуществующую опору. Солнечный день стал меркнуть, погружаясь в безмолвие. Страдание достигло невозможной степени, и он уже собрался валиться под ноги толпе, как все прошло, будто и не было, комок внутри распался, со всех сторон на него обрушился шум улицы – крики, трамвайный лязг и воробьиный гвалт.

– Да что с тобой?! – Слова наконец соединились со смыслом. – Тебе плохо?!

Марина и сама от волнения перешла на крик.

– Не знаю. – Вадим тяжело дышал, покрываясь испариной. – Какой-то приступ.

– Ты белый как мел! – Вцепившись в рукав, девушка потащила его к скамейке на бульваре.

– Подожди… – Вадим расправил плечи и покрутил головой, – прошло вроде, – но все-таки присел на чугунные кружева скамейки, сложив, как ребенок, руки на коленях. Глубоко и осторожно вдохнув несколько раз, он расслабленно улыбнулся.

– Тебе надо к врачу! Тебе надо к врачу! – как заведенная, повторяла Марина, не выпуская его рукава.

– Нет. Все прошло. Спасибо тебе!

Вадим поцеловал девушку в щеку.

– Уверен? Ты уверен?

– Да. Иди, а то опоздаешь.

Марина не уходила.

– Иди! – Теперь ему хотелось побыть одному. – Да я правда в порядке, – натужно улыбаясь, добавил он. – Все прошло.

Она прижалась к нему, обвив руками шею, встала и сделала несколько неуверенных шагов по направлению к метро.

– Ты сразу звони, если что! – крикнула девушка, поравнявшись с памятником Грибоедову.

– Иди, иди! – Он выразительно постучал по часам.

Днём Вадим старался не вспоминать о случившемся, и только требования записаться в клинику мешали ему чувствовать себя, как раньше. «Ну зачем врач? – думал он, с раздражением нажимая буквы на экране. – Нет здоровых людей, есть недообследованные. Поболело – перестало, чего ж теперь?»