Алексей Улитин - Через 2000 лет

Вечером я ложилась спать, и, только когда по привычке потянула руку, чтобы снять золотое сердечко, вспомнила, что его больше нет.

Утром я проснулась в прекрасном настроении. Не смотря на все то, что вчера произошло и то, что я все еще переживала за Эйрона, мне удалось отлично выспаться.

Поворачиваясь в постели, я увидела, что на тумбочке, как и вчера, лежали мои наручные часы, очки, телефон, резинка для волос и… Золотое сердечко на цепочке!

«Не может быть…» – пронеслось у меня в голове, пока я вставала. Сев на краю кровати, я увидела, что сердечко с цепочкой лежало на листке бумаги. Я с любопытством развернула записку.

На небольшом листочке нелинованной бумаги красивым почерком было написано.:

«Ты молодец. Я горжусь тобой, моя Матрешка.»

– Матрешка… – эхом повторила я последнее слово, выведенное черными чернилами на белоснежной бумаге. Такое домашнее прозвище в детстве дала мне мама, жаль, что я так и не успела спросить у нее, почему именно Матрешка.

Когда в комнату вошел Эйрон, я сидела на краю кровати в большой футболке и рассматривала потерянный вчера кулон. Записку я уже успела спрятать в тумбочку.

– Ты все-таки нашел его, – я с улыбкой обняла своего Ангела.

– Что? – непонимающе спросил Эйрон.

– Сердечко мамино. Ты нашел его! Как?!

– Я не находил его. – спокойно ответил ангел.

– А если не ты, то кто? – смеясь, спросила я, примеряя кулон перед маленьким зеркалом.

– Не одевай его пока, – остановил меня мой защитник.

– Почему?

Эйрон на секунду замялся.

– Потому, что я тебя прошу об этом, – ответил он моей любимой, в подобных ситуациях фразой.

– Ну… Ладно… – не понимая его, ответила я и вернула кулон на тумбочку.

Полдня я жила совершенно спокойно и обычно, но после обеда любопытство взяло верх.

– Как ты умудрился найти кулон в темноте? – спросила я Эйрона, когда мы с ним собирали малины в дальнем конце участка.

– Я его не искал, – ответил Ангел, бросив в ведро горсть смелых ягод.

– А откуда он тогда взялся?

В ответ молчание.

– Если я его не находила, и ты тоже, то откуда он взялся на моей тумбочке?

– Может быть это мама тебе его вернула, – немного подумав ответил Ангел. – Иногда душа того, кто тебя любит, может ненадолго вернуться на землю и в чем-то тебе помочь. Такое, редко, но бывает.

На несколько минут я задумалась, может действительно это мама вернула мне сердечко, зная, как оно мне дорого?

– Нет, это не мама, – твердо ответила я Эйрону, вспомнив о записке.

– Почему ты так уверена?

– Потому, что я это знаю, – быстро ответила я, чтобы мой собеседник не успел что-то придумать. – Ты ведь знаешь правду, почему не скажешь?

– С чего ты взяла, что я знаю?

– Потому, что Ангелы не умеют врать, – посмеиваясь, ответила я. – Скажи честно, откуда кулон на моей тумбочке?

– Я не могу тебе сказать, – уже не выдержал моего давления Ангел.

– Почему? Я не кому не скажу, честно!

– Я дал слово, – твердо сказал Эйрон. – И обязан его сдержать.

– Дал слово, что не скажешь мне, кто нашел кулон? – уточнила я.

– Да.

– Тогда почему не соврал сразу, что это ты? Я бы не стала больше приставать с вопросами, и врать тебе пришлось бы меньше.

– Я не имею права присваивать себе Его деяния, – твердо сказал ангел.

– То есть ты знаешь того, кто нашел кулон?

– Да, – нехотя признался Эйрон. – Все его знают.

– Он тоже Ангел? – не отступала я.

– Нет, – уверенно ответил мой защитник.

– Странно… – задумалась я. – Судя по почерку характер у него должен быть ангельский.

Эйрон непонимающим взглядом посмотрел на меня.

– Понимаешь, – начала я объяснять ему свою мысль. – Вместе с кулоном я нашла небольшую записку, написанную очень аккуратным почерком. А бабушка говорила, что почерк отражает характер человека.

Выслушав мое объяснение Эйрон снова нырнул в кусты, собирая малину.

И тут я вдруг вспомнила, когда я спала этой ночью, мне сквозь сон показалось, будто в комнате ненадолго включили яркий свет.

«Но бабушкин ночник на другой стороне комнаты.» – сообразила я – «Я не могла видеть его свет так ярко…»

«Конечно!» – чуть не крикнула я, догадавшись, кто нашел мой кулон.

Я нырнула в кусты и осторожно взяла Эйрона за руку.

– Передай Ему от меня большое спасибо, – почти шепнула я своему ангелу.

– Все-таки догадалась… – пытаясь изобразить сожаление, ответил мой защитник.

– Конечно! У кого еще ангельский характер, притом, что он не ангел? – выдала я цепочку своих рассуждений. – Это же элементарно!

– Да… Женская логика… – согласился Эйрон.

– Не расстраивайся. Ты же Его не выдал, а значит, слово сдержал. А то, что я сама тут придумала – за это мне перед Ним отвечать. – засмеялась я. – А почерк у Него, кстати, очень красивый. Передай Ему «Спасибо!», ладно?

– Скоро сама Ему все это скажешь.

– В смысле??? – испугалась я.

– В хорошем, – успокоил меня Эйрон. – В очень хорошем. Только кулон пока не носи, хорошо?

– Договорились.

С того утра, когда я нашла кулон на тумбочке прошло два дня. Я решила прислушаться к просьбе Эйрона и не носила золотое сердечко уже третий день. Проснувшись утром, я по привычке посмотрела на маленькую горочку золотой цепочки, увенчанную сердечком, и пошла умываться.

– Сегодня ты не должна ничего есть и пить до полудня, – тихо сказал Ангел, стоя у меня за спиной.

– Что??? – удивилась я, чуть не проглотив вспененную зубную пасту.

– Сегодня до полудня тебе нельзя ничего есть и пить воду, – с каменным лицом повторил мой защитник.

– Ты смеешься? – возмутилась я, выплюнув мятную пену. – С чего вдруг мне голодать? Да еще и воду пить нельзя! На улице +33! Ты издеваешься?!!

– Нисколько.

– Может мне еще и умыться нельзя? – издевательски спросила я.

– Можно, – моя реакция явно сильно расстроила Эйрона. – Нельзя есть и пить.

– А с чего вдруг? – уже спокойно спросила я, вытирая лицо полотенцем.

– Так надо. В полдень мы с тобой пойдем на ключ, и ты сама все поймешь, – Ангел говорил совершенно спокойно и уверенно.

– Значит я не должна ничего есть и пить до 12:00. – повторила я слова Эйрона, думая, стоит ли прислушаться к ним. – А потом мы с тобой пойдем на ключ, и эта пытка жарой кончится?

– Да. Все так. До полудня, – почти умоляющим тоном повторил Ангел.

– Скажу сейчас «Нет.», он будет умолять меня послушаться, – думала я. – Видимо это действительно для него важно.

– Хорошо, – наконец согласилась я, застегивая на запястье часы. – До полудня.

Я заметила, как Эйрон облегченно вздохнул, получив от меня согласие.

Первым делом я спрятала подальше в холодильник завтрак, оставленный бабушкой. (Она ушла на весь день к знакомой, чтобы помочь со сбором урожая.) Избавится от стоявшей на столе тарелки с пшенной кашей было не сложно. В детстве я часто выбрасывала завтрак или прятала на заднем плане в холодильнике. Убрав кашу в морозилку (чтобы бабушка уж точно не нашла) я пошла гулять.