Татьяна Столбова - Отель «Прага»

Сейчас она подумала об этом мимолетно и без интереса. Она вообще сейчас чувствовала себя в каком-то ином, непривычном, чужом мире.

Голос Алехандро, немного севший, между тенором и баритоном, звучал лишь фоном. На первом плане была тишина и тихий шелест дождя за окном. В мокром стекле отражались уличные фонари и тускло-желтое пятно лампы торшера, такого же, как и в номере Лины. А еще отражался профиль Алехандро, его торчащие в разные стороны волосы.

Лина долго смотрела на этот отраженный профиль, потом перевела взгляд на самого Алехандро. Он явно устал. Беседа по телефону утомила его, он уже больше слушал, чем говорил. Вот он зевнул. Вот возвел глаза к потолку. Лина подумала, что надо уходить.

Она поставила пустую рюмку на стол и уже хотела подняться, но почему-то не поднялась. «Сейчас, – сказала она себе, – он закончит разговор и мы попрощаемся». Но вот он закончил разговор, напоследок вдруг взбодрившись и прокричав в трубку несколько слов, по-видимому, ругательств.

– Простите, – сказал он Лине, бросая мобильник в ту же кучу одежды. – Некоторые люди спят целыми днями, а к ночи просыпаются и начинают активную жизнь. Как вампиры. Я тысячу раз говорил ему, чтобы он не звонил после полуночи…

– Мой муж тоже любит работать ночью.

– Кем он работает?

– Он директор небольшой компьютерной фирмы.

– Продает компьютеры?

– Нет, он продает софт, и не спрашивайте меня, что это такое. Я не знаю. А еще его фирма… Но это неинтересно. Компьютеры – это так далеко от меня. Я умею печатать, умею пользоваться интернетом, но и все. Виктор потратил на меня какое-то время, пытаясь чему-то научить, пока не понял, что это бесполезно. С тех пор он не пристает ко мне с этими глупостями. Он никогда не тратит время зря. Он деловой человек.

– Вашего мужа зовут Виктор?

– Да.

– Он здесь? С вами?

– Нет. Послушайте, мистер Пулитц, вы говорите, что не любите тишину. Но дождь? Идет дождь, под него так хорошо спится…

– Я уже проснулся. Этот дурак Хорхе разбудил меня окончательно. Теперь меня не усыпит даже тяжелый рок. Налить вам еще бренди?

– Немного.

Он наклонился, чтобы снова наполнить рюмки. Полы его халата разошлись, открыв широкую в кости, но впалую грудь с редкими седыми волосками, и небольшой животик. Он заметил это, но не смутился, а лишь подмигнул Лине, поставил бутылку на стол, вручил гостье ее рюмку и только тогда снова запахнул халат, на сей раз потуже завязав пояс.

– Итак, лингвист и компьютерщик. Можно сказать, смежные профессии. Почти как стюардесса и механик, или актриса и продюсер.

– А вы кто, мистер Пулитц?

– Давайте без мистера.

– Хорошо. Кто вы, Алехандро?

– Я художник.

– Хорхе – ваш агент?

– Нет, мой агент сидит в Эльче и, кстати, тоже звонит мне, когда ему вздумается. Он вообще многое себе позволяет на том основании, что он мой брат. А Хорхе – издатель. Мы с ним задумали выпустить мой альбом, и теперь неистовый Хорхе, озаряемый все новыми гениальными идеями, названивает мне с ночи и до утра, пока наконец сон не собьет его с ног. Это, кстати, не совсем метафора. У Хорхе удивительная способность засыпать мгновенно. Он может разговаривать с вами, смеяться, шутить и смотреть вам в глаза, и вдруг веки его смыкаются, голова падает на грудь, и вы с удивлением и внезапно возникшей неприязнью замечаете, что он крепко спит.

– Он ваш близкий друг?

– Нет, просто знакомый.

– Значит, вы известный художник. Разве стал бы какой-то посторонний Хорхе издавать альбом посредственности? Алехандро, вы заинтриговали меня. Могу ли я увидеть хоть одну из ваших картин?

– Здесь у меня ничего нет. Но можно посмотреть в интернете. Завтра, хорошо? Завтра я найду ноутбук, он где-то здесь…

– У меня тоже есть с собой ноутбук.

– Ведете переписку с Виктором?

– С Виктором и с коллегами. Но, похоже, я уже близка к тому, чтобы занести своих коллег в черный список в моем почтовом ящике.

– Почему?

– Они не одобряют моего слова.

– Чего?

– Моего слова. Я придумала новое слово. Оно обозначает… Нет, я не хочу сейчас об этом. Просто – я придумала новое слово. Послезавтра я скажу о нем во время своего выступления. В финале… Хотя Виктор считает, что будет лучше с этого начать.

– Нет, вы правы, а Виктор неправ. Лучше сказать о вашем новом слове в финале выступления. Так получится эффектнее.

– Я пыталась объяснить это Виктору…

– А какие у него аргументы?

– Моя занудная речь на три страницы сгладит негативное впечатление от нового, никому не нужного, идиотского, бредового слова. К тому же на английском.

– Мне начинает нравиться Виктор.

– Мне он тоже нравится. Что вы улыбаетесь, Алехандро? Виктор необыкновенный.

– Правда?

– Знаете… Сначала мы были просто друзьями. Мы понимали друг друга с одного взгляда. Нам было так хорошо вместе… У меня был молодой человек, с которым мы собирались пожениться. У Виктора была девушка. Но как только мы расставались с ними, он сразу звонил мне, или я ему… И мы встречались. Он рассказывал, какая у него замечательная невеста. Я рассказывала о своем женихе. Он на самом деле был хороший парень. Правда, я уже плохо его помню…

– Хорошие парни обычно плохо запоминаются.

– Да, наверное… И вот наступил день… Двадцать седьмое апреля, пятница. Девятнадцать часов двенадцать минут. Время я запомнила точно, потому что мой жених опаздывал на наше очередное свидание и я все время смотрела на часы. Шел дождь. Я совсем промокла, у меня не было зонта. Я снова посмотрела на часы… Вот тогда как раз и было девятнадцать часов двенадцать минут. И вдруг над моей головой раскрылся купол. Такое было первое впечатление – большой черный купол.

– Зонт раскрыл Виктор?

– Да. Он проходил мимо и увидел меня… Это была судьба, как вы думаете?

– Конечно, судьба.

– И мы пошли к нему домой. А утром…

– Не смущайтесь, Лина, это совершенно естественно.

– Я бы не сказала… Виктор был моим первым мужчиной…

– А, так жениху ничего не досталось?

– Абсолютно!

Лина засмеялась. Алехандро с улыбкой смотрел на нее, потягивая бренди. Она видела, что ему интересна беседа с ней, но все равно, пора было уже заканчивать визит и уходить к себе. Она и без того перешла все рамки приличия.

– Так что случилось утром?

– Ничего не случилось. Виктор сказал мне, что мы, кажется, совершаем ошибку. Я выбрала не того жениха, а он – не ту невесту.

– И вы с ним согласились.

– Да. Через два месяца мы поженились.

– Вы любите его до сих пор?

– Бесконечно. Он мой, я знаю его, я чувствую его. Он красивый, умный, с ужасным характером…

– Сколько лет вы вместе?

– Пятнадцать.

– Солидный срок.

– Да.

– И вы еще не устали друг от друга?