Наум Вайман - Новая эра. Часть первая

От Ф:

Записалась на курс английского на работе, в среду с 3-ч, время надо отвоевывать, правда?

В четверг у нас еженедельная ешива 9 9 собрание с 2-ч до 4-ч, так что и этот день для наших встреч вычеркнут. Остается вторник.

Но самое главное, что сегодня сделала ультрасаунд, и он в порядке! Так что у меня три месяца тишины до следующей проверки.

Твоя книга вышла?

Муж через неделю уезжает почти до конца месяца.

Целую

Я рад, что все благополучно. А чего вдруг английский?

Давай наметим на вторник. Я соскучился.

Матвей – Науму

Я рад, что ты не обиделся на эпиграмму; были сомнения: язык мой враг мой.

Конечно, язык портится (в том числе и писателями), но где-то надо стать грудью и сказать: «Ни шагу назад!» Упомянутое слово – это именно то место. Иначе народ потеряет самоидентификацию. Впрочем, туда ему и дорога, и это давно случилось бы, если бы не пара евреев-ригористов…

От Ф:

Можно встретиться в воскресенье утром, часов в 9. Целую

5.2. О похудении: «Милочка, в вашем возрасте приходится выбирать между лицом и фигурой».

В «Окнах» – ответы некоторых литературных авторитетов (по выбору Гольдштейна) на заданную тему: лучшие писатели и книги столетия. В результате – джентльменский набор: Мандельштам, Ходасевич, Набоков, «Петербург» Белого, «Сестра моя жизнь» Пастернака. Бараш соригинальничал (Гольдштейн и его причислил к авторитетам, чтоб не обижался), назвал «наиболее дорогой» ему книгой в русской литературе «Тридцатую любовь Марины» Сорокина. А еще «авторитеты» дружно любят Добычина. Гандлевский употребил слово «гемютный». Шо це таке? Запросил русскую Паутину, а она мне ответила: «Тут-то не гемютный жупелок, жвалы обломаются».

6.2. Свидания с Ф сокращаются, всего час заняло. Сгораю от возбуждения. Просто сгораю, куда там три раза, и второй-то представить себе не могу…

… – Вряд ли я еще встречу такого дорогого мне человека, как ты… Это чудо, что ты мне встретился… Мне кажется, что если бы я была мужчиной, я была бы на тебя похожа…

– В каком смысле?

– Ну.., ты как бы моя мужская половина, ты воплощаешь все те качества… силу, ум, мужественность…

Дорогой Наум!

Я как человек суеверный и много раз битый, пока не держу в руках твоей книги, тебя не поздравляю. Очень рад, что книга на выходе. Очень ее жду, и составил уже для себя список изданий и критиков, которым я намерен сразу же по выходу эту книгу презентовать.

К сожалению, планов «подскочить» к тебе у меня сейчас нет. Если повезет, то съезжу в Данию на неделю – пригласили прочитать лекции о современной русской литературе перед их славистами.

Летом, если будет везение, попробую еще раз отработать какой-нибудь заграничный отдых, но контора, с которой есть предварительная договоренность, сможет расплатиться только Турцией.

Кстати, вчера смотрел по ТВ беседу с Анатолией Кузнецовым, который сидел на каменных ступеньках какого-то южного дома на старой городской улочке на горе, очень хорошо светило солнце, и время от времени камера поворачивалась и показывала, чего с этой улочки видно – Иерусалим. То, что говорил Кузнецов (про военно-историческую гипотезу Суворова), было интересно, но по-настоящему завораживали виды, отнюдь не глянцево-рекламные, а как бы повседневные самого города.

А живу я, увы, как и раньше, надеялся, что с уходом из отдела критики в Интернет (редактирование сетевого «Нового мира») жизнь моя облегчится. Хрена тебе, Сережа! Замот остается прежний.

А может это и хорошо, не знаю.

Сергей

7.2. От Ф: Дорогой, у меня дома пока нет интернета, буду стараться писать с работы. Хорошо мне с тобой, до сих пор чувствую тебя рядом

Целую

8.2. Обычная болтовня Р после того как:

… – Ни в коем случае не худей, этот животик я обожаю.., много там не ходи по Флоренции, и хорошо кушай, пицы, спагетти… А можно я твои трусы одену?

Одела на голову. Вроде чепчика. Смеется

… – А со мной знаешь что было…, нет, ты будешь смеяться…, нет, мне стыдно…, только не вздумай это описать в своих этих, ха-ха-ха, обещаешь? Я в тот раз пришла домой, зашла в ванну, стала себя обнюхивать, и не чувствую твоего запаха! Тогда я прокладку сняла и стала ее нюхать. … У тебя черепушка, как лампочка! Самая красивая черепушка на свете! … Ты мне (загибает мои пальцы правой руки, левой веду машину) дорог, люб, близок, я тебя обожаю… что еще? Ну что еще, скажи?

Подарила мне маленькую костяную рыбку, которую в Тайланде купила.

Вышли к морю. Холодный ветер. «Ой, из меня потекло! Нет, не отдам!» Встала, скрестив ноги. Смеется.

Глаза у нее светлые-светлые. И вообще она мне иногда кажется девчонкой… А вчера, поцеловал, и вдруг пахнул в лицо ветер юности, то ли вспомнил что чувствовал тогда (с кем?), то ли что мечтал почувствовать?…

Принес почитать книжку стихов Вадика

– Нет, больше не читай, это просто убожество.

От Л:

знаешь, со мной такого никогда раньше не было, во всяком случае не помню, чтобы было… вдруг ничего не хочется, никаких желаний…

а было так: приснилось мне, будто мы на корабле, молодые, как в Друскениках, на верхней палубе, внизу океан свинцовый, сверху небо в тучах и когда ты входишь в меня, мы взлетаем и торчим там, между небом и землей и слышим божественной красоты музыку… а потом я брожу по каким-то каютам и ищу тебя долго и глухонемею… потом ты меня находишь в какой-то темной каюте (только редкие лучики света пробиваются через жалюзи) и говоришь-говоришь, а я не слушаю и сказать ничего не могу… и никакой музыки… и просыпаюсь вот в таком состоянии полной апатии и никак не выхожу из этого… вот написала и чуть отлегло, но…

Эй, подруга, ты это брось. К черту апатию. А вообще кончать надо эти игрища в дневники. Я же пошутил, понимаешь? Может, просто позлить тебя хотел, перестарался, кажись…

9.2. Креститель у Матфея – ярый, сокрушительной воли проповедник

«Змеиное отродье! Кто внушил вам мысль, что избегните возмездия? Только не вздумайте говорить в душе: „Наш отец – Авраам“! Уже лежит наготове топор у кормля дерев: дерево, не приносящее добрых плодов, срубают и бросают в огонь. Я омываю вас водой в знак покаяния, но Тот, кто идет за мной, омоет вас Духом Божьим и огнем. Он провеет зерно на току: пшеницу соберет в закрома, а мякину сожжет в огне неугасимом».

И не про любовь тут сказ, а про огонь для неверных.

Вдруг ясно вспомнил скрипачку, ее смущенную улыбку, ласковый взгляд, и опять защемило. А я даже не попытался достать ее телефон…

10.2. От Л:

а помнишь, как ты порезался, когда лысину брил и приехал с кровавой лысиной? я когда в записках дошла до эпизода в «Бернард Шоу», где ты «счастлив», а она тебе говорит какая у тебя самая красивая лысина в мире, меня такой смех разобрал, что я даже прослезилась…