Владимир Буров - Ты – Достоевский. 17-й год

– Это не я убил.

– Нет, это вы-с, Родион Романович, вы-с, и некому больше-с, – строго и убежденно прошептал Порфирий.

Здесь два «некому больше-с». Первое, нет больше такого актера «бледного ангела», Миколашка, умеющий играть Мурку не пройдет кастинг. А второе… что же второе? Второе вдруг начинает сливаться с первым. Но в принципе это выбор Иисуса Христа среди Апостолов. Этот, а больше некому. Почему?

Я сейчас провожу аналогию с Иисусом Христом, но роман – это не аналогия, не список с Евангелия. Что же это? Дух тот же? Соприкосновение листов календаря с текстом Евангелия и чистого листа, находящегося в настоящем времени? Двух Иисусов не бывает. Недаром Булгаков называет Его Иешуа. Как говорится: так да не так.

Выбор Иисуса Христа среди Апостолов не решается с помощью таблицы умножения. Вот, мол, пришел Иуда со стражниками Первосвященника и показал, кто тут Иисус Христос. Зачем Его показывать? Его и так все знали. Может быть, это сцена опознания для органов?

– Це понятые.

– Це подставные.

Как в кино? Вы с ним не знакомы, но встречали. Среди кого идет выбор на роль Иисуса Христа? Среди учеников. Среди сыновей Зеведеевых и Петра. А также между Ним, Петром, Иаковом и Иоанном. Они:

– Це подставные.

Получается, что Иуда должен опознать Иисуса среди троих: Петра и сыновей Зеведеевых. А в другой раз с Иисусом конкурируют опять же Петр, но двое других другие. Это Иаков и Иоанн. Они эти пятеро плюс один хотели спасти Иисуса по заданию всех двенадцати Апостолов. Думаю, что считать все-таки надо не так. Сыновья Зеведеевы, то есть Воанергес и Иаков и Иоанн это одни и те же лица. Хотя это не очевидно. К тому же был среди Апостолов еще один Иаков. Как говорит Стивен Спилберг, воин в бою не знает, что будет дальше. Это знает автор. Так и здесь, встретив сынов Громовых, нельзя сразу решить, что это и есть Иоанн и Иаков. Это другой ракурс. И не зря в одном Евангелии написано, что с Иисусом пошли сыновья Зеведеевы, а в другом, это Иоанн и Иаков. В данном случае такая точность не требуется. Будем считать, что перед Иудой и слугами первосвященников должны были предстать четверо. Это Иисус, Петр и сыновья Зеведеевы, Иаков и Иоанн. То есть берем только крупный план. Хотя можно сказать, что Пикассо, и вообще импрессионизм прославился неточностью, не крупным планом. Например, у Пикассо два человека изображены, как один. С первого взгляда это один. Но если начать разбираться из чего состоит этот один, окажется, что из двоих. Но не только второе впечатление, крупный план, правильно, а первое тоже истинно. Но предстали трое плюс один, тот который бежал за процессией в покрывале. Три плюс один это четыре. И все же, если понадобится малая величина, в которой будет Бог, то их было шестеро.

Удалось ли им сделать это, спасти Иисуса… неизвестно. Теоретически неизвестно, но для верующих – сделать это не удалось. Иисус понял их замысел. Кто-то из Апостолов переоделся Иисусом, в Его роли хотел выступить перед Иудой, но этот Апостол проспал дольше Иисуса, Иисус успел раздеть его и взять назад свою одежду. Свою роль. Этому парню оставалось только набросить на себя покрывало и бежать вслед за удаляющимися стражниками, уводившими Иисуса:

– Это я еврей! – кричал он. Но, как известно, ему ответили:

– Не шибко тут. Выйди вон из дверей.

Кто это был? Не знаю. С чем связан поцелуй Иуды тоже не знаю. Он, что, хотел поближе рассмотреть того, на кого надо указать, что это именно Иисус. Указать на другого, На одного из сыновей Зеведеевых, или на Петра.

Скорее всего, Иисус снял с бегущего за ним человека, не свою одежду, а его. Чтобы в его роли предстать перед Первосвященником.

– Тогда, оставивши Его, все бежали. Один юноша, завернувшись по нагому телу в покрывало, следовал за Ним; и воины схватили его. Но он, оставив покрывало, нагой убежал от них. – Евангелие от Марка.

Теоретически может существовать возможная идея Первосвященников, что надо распять не Иисуса, а другого, какого-нибудь Апостола. Сознательно обвинить не того. Пусть тогда Иисус страдает, что за Него пошел на распятие другой человек. Да кстати и чудо не свершится. Не будет Воскресения, не будут рабы свободны. Сложность этой теории в том:

– Где же тогда Иисус? Куда он девается в этой истории?!

Сомнительно, чтобы они дали Ему жить. Может быть, его распяли в роли одного из сыновей Зеведеевых? Чтобы лишить славы. Чтобы не говорили потом:

– Я бы тоже так мог. Со славой перед всем миром. – А ведь и говорят.

Как-то я встретил двух дамочек… нет, не на Арбате. В этот раз на переходе от Бирюлево-товарная до Бирюлево-пассажирская. Они говорят:

– Покажите, где написано, что вместе с Иисусом были распяты сыновья Зеведеевы, так как они просили в Царстве Его сесть один по правую руку от Него, а другой по левую. Иисус тогда им ответил, что эти апостолы не знают, чего просят. Не знают, что это значит, будут тогда и распяты вместе с Ним. Где? – Они быстро листают Библию, которая всегда с ними. В книге эти дамочки быстро находят нужные места. Жаль только, что не знают о делении мира на две части. Великую теорему Ферма надо изучать. Не смешно. Мне не смешно. В сердце находится эта запись. Ведь они додумались поставить в тексте Библии запятую, которой там нет. Иначе, видите ли, получается не логично. Написано:

– И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю.

Не мог, мол, Иисус так сказать, потому что СЕГОДНЯ в Раю он еще не будет. Надо время для Воскресения, а также должно еще пройти время до Вознесения. Ошибка. В Евангелии-то как раз нет ошибки. И неправильно писать:

– И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе ныне, будешь со Мною в раю. – Эта запятая поставлена неверно принципиально, ибо отрицает существование разных времен. А значит, отрицает и Воскресение, которое и есть объединение времен. Что и доказывает Великая теорема Ферма. Существование разных времен очевидно. Это время чтения Библии и время событий Библии.

Если Иисус сказал СЕГОДНЯ, значит, последующие события будут происходить в РАССКАЗЕ, по отношении к сегодняшнему дню. И если этого не замечается при чтении Библии, значит, произошло Воскресение. Стал возможен переход из одного времени в другое. Стало реальностью обещание Иисуса ученикам, что Он встретит их после воскресения в Галилее.

– По воскресении же Моем встречу вас в Галилее.

Не зря говорится, что ничего нельзя менять в Библии. Даже запятую нельзя переставлять. Хотя указание о запрете изменять что-либо в Библии дается Переводчику! Тому, кто не то, что запятую – все будет менять. Иначе зачем и переводить. Как можно все изменить, но оставить неизменным? Только с помощь Бога. Этот перевод делается двумя. Переводчиком и Богом. Как это делали пиратские переводчики в девяностые годы. И которые теперь запрещены. Вот один экстрасенс только что сказал, что не видит, где ужасы, предсказанные Вангой в девяностые годы. Запрет божественных переводов девяностых годов американских фильмов – это и есть ужас. Не стремление, не непонимание, а ЗАПРЕТ. Это значит, что кто-то очень хорошо понимает, что значит этот перевод. Что он означает пропаганду ВЕРЫ. Запрет Веры в Бога, разве это не ужас?! Н-да. Кто-то скажет: