Андрей Ларионов - Широко шагая

«А у тебя, где за проезд?» – почти зло, говорила кондуктор мне, измотав свои нервы двумя «зайцами». И я, краснея от стыда, насыпал ей в руку целую пригоршню мелочи, ту самую, что вчера я с мамой наскребал дома на дорогу. Бедность – не порок, говорят люди, но когда жизнь зажимает тебя в тиски, невольно опускает на дно жизни, то невольно задумываешься над правдивостью (или неправдивостью) этого высказывания. В жизни деньги решают многое. Без денег человек, может пойти на крайние меры, может сделать шаг в сторону. А сделаешь один неверный шаг, за ним будет наверняка еще и еще… Поступившись со своей совестью, с принципами жизни человек нарушает свое табу, его душа потеряет форму. Бесформенно растекаясь по мутной, грязной и бурной реке, называемой жизнь, все твое содержимое души марается грязью, сереет, теряет первоначальную белизну.

Деньги решают многое, решают наши судьбы. Это неприятная зависимость, но от этого не уйдешь, так как все мы живем в обществе. Иногда отсутствием денег становится расплата здоровьем и даже жизнью. Помню соседку-старушку, которая достаточно часто ходила к нам в гости, в частности к маме. Так вот вовремя выявленный смертельный диагноз – рак, мог быть исцелен, если бы не проблема с деньгами. Но их не нашлось, и человек умер. Но и на этом дело не закончилось. Ее сын, который жил вместе с ней в одном доме, остался один, со временем спился. И меньше чем через полгода его зарезали в собственном доме малознакомые собутыльники. Две смерти произошли только по причине отсутствия денег.

Мои мысли невольно перескакивают на другой несчастный случай, в еще одном соседском доме, где жили наркоманы. Помню как, летним утром я с мальчишками обнаружил мертвого наркомана, который сидел на завалинке частного дома. Холодный, серый, весь съежившийся он походил больше на гоблина, чем на человека. Отрава унесла жизнь в эту ночь этого молодого человека, который выглядел как старик. Ментовская машина приехала, и люди в погонах начали свое расследование. Соседи проходили мимо охали, удивлялись тому, что еще один человек покинул этот мир. Смерть повсюду, она не дремлет, витает вокруг нас, а мы словно идем по лезвию ножа, порой беспечны, безрассудны, прожигаем свою жизнь дотла.

Но хватит о плохом, сейчас, же время очередной весны! Самая прекрасная пора года для меня. Время надежд, время любви, время счастья. Сейчас я просто тряхну головой, взъерошу свои волосы и забуду о прошлом, весело пойду по тротуару. Город сегодня шумит особенно по-весеннему. Машины весело шипят летними шинами на асфальте, грохочет трамвай, звонко стучат каблуками университетские девушки. Вот и одна моя знакомая идет тоже на остановку после университета. Стоим на остановке, ждем трамвая. Она красивая: вздернутый носик, светлые волосы и почти не накрашенная. Она улыбается мне. А я ей в ответ.

«Ну, все пока!» – машет ручкой она мне, садится в трамвай, он ее увозит за поворот проспекта, кишащего жизнью. Мой трамвай идет следом. И через пару минут я тоже сижу на сидении в задумчивости смотрю в окно. Мой старенький телефончик вибрирует в кармане, – это мама перечислила деньги на мою симку. Телефонный оператор уведомляет меня смс-сообщением о поступлении новых денежных средств. Думая о мобильном, я невольно вспоминаю о том зимнем дне, когда мне пришлось несладко. Трое зеков напали на меня, когда я в очередной раз спешил после университета на работу. Вот тогда-то я и не смог отстоять свой недавно купленный телефон. Нож в руке одного из грабителей, кулачные удары сыплются со всех сторон на меня. Я пытаюсь драться с тремя, но бой неравный, и за их плечами опыт суровой лагерной жизни, мой, же опыт ограничивается уличными стрелками. Лицо бывшего заключенного со сломанным носом и со шрамами на лице перед глазами у меня. Эти трое тоже сделали в свое время свой неверный выбор, пошли по пути легкой наживы. Бедность их сделала хуже, и ничего с этим не поделаешь. Одни могут смотреть на проезжающие мимо дорогие иномарки, видеть господ и дам в дорогих шубах и дубленках, а другие не могут этого видеть, начинают подличать, поступаться с совестью.

Трамвай останавливается на очередной остановке. Это моя остановка. Я выхожу, Майя-весна опять обдает меня своим теплом и свежестью. Широко шагаю по дороге, иду домой. Над моей головой сверкает весеннее солнце, небо чистое словно приглашает меня взлететь от счастья. Ах, если бы у меня были бы крылья, я бы улетел высоко, высоко, ощутил бы всю прелесть высоты птичьего полета. Но человек, может только ходить, и поэтому я буду просто широко шагать, идти по жизни уверенно вперед с верой в лучшее будущее…

(2008).

…Говорят, что американцы изобрели новое оружие, еще более мощное, чем ядерное оружие. Прошли успешные испытания. Оружие «умное», совершенно не вредит природе, уничтожает только людей. Психоволны заставляют мозг человека убивать себя. Во все эти слухи, я не верил. Такие слухи ходили в течение года, а потом случилось это ужасное. И мне пришлось поверить во все это, когда по телевизору показали ужасные видеосъемки мертвой столицы, когда сам проснулся в безжизненном городе. А начиналось это так…

Проснулся от сильной боли в голове. В ушах шумело. Посмотрел время. Циферблат показывал 07:25.

«Что это было?» – спрашиваю я сам себя, пытаясь заснуть. Но сон уже не шел.

«Неужели у меня такие проблемы со здоровьем, что просыпаюсь ранним утром от дикой боли?» – опять спрашиваю сам себя. А ответа нет. Я пока еще ничего не знаю, о том, что произошло вокруг меня. За окном начал заниматься новый рассвет. Еще раз смотрю в окно. Но нет, свет не только от зари. Странные огненно-оранжевые лучи проникают в комнату.

«Авария? Война? Ядерный удар?» – теряясь я в догадках, поспешно одеваюсь. Поспешно спускаюсь по лестнице, выскакиваю из подъезда, чтобы не пропустить огненное сияние в небе. Гигантское тусклое солнце гаснет. Очень странное и даже страшное явление. Но я еще не знаю, насколько страшное оно. Поглазев еще пару минут в небо, я понял, что это явление не повторится. Пора бы идти домой, да нет. Насторожила меня необычная тишина в это время. Обычно прохожие спешат на работу в этот час, дороги забиты. Но только не сейчас.

Я прислушался. Было действительно очень тихо, и только ветер шумел в поднебесье. Никакого городского шума не было слышно.

«Странный ветер», – подумал я, опять смотря на светлеющее небо. По телу пробежала легкая дрожь от утренней сырой прохлады. А ветер никак не унимается, треплет деревья, гонит по улице газеты.

На лавочке, среди детских каруселей сидел дед. Похоже, что он спал. Однако его неестественное положение головы немного насторожило меня. «Может, что случилось с ним?» – подумал я, и какое-то нехорошее чувство похожее на предчувствие беды закралось в сердце.