Мадам Вилькори - Бабочка на булавочке, или Блинчик с начинкой. Любовно-иронический роман

Время с Элизой пролетело незаметно. Прошло три года. В завоевании жар-птицы Миша почти преуспел, осталось закрепить результаты штампом в паспорте. Птица счастья уже склонялась к тому, чтобы поменять фамилию Гордон на фамилию будущего академика, но так как ценила себя очень дорого, то затеяла досье, чтобы не продешевить. И обнаружила полный облом в карьерном росте и престижном положении. Оказывается, до статуса академика – ох, как далеко, а Лиза хотела все сразу, ни на минуту не сомневаясь в своей исключительности. Увы, дождаться светлого будущего с Мишей было так же нереально, как увидеть электромагнитные волны. Триумфальный въезд Лизиного избранника в науку «на белом коне» затруднялся на много лет.

– Он въедет туда на осле, сам будучи ослом! – подытожила моя кузина.

У доброго ослика Иа, верного друга Винни-Пуха, было на сей счет иное мнение. Разве объект любви выбирают, как помидоры на рынке, по степени свежести? Разве будущих мужей утверждают, как кандидатуры? Рассматривают по престижности, рентабельности и респектабельности? Разве любят за что-то? Делать что-то для кого-то – нет ничего лучше, только Лизе это даже в голову не приходило. А у меня – наоборот, из головы не выходило: «делать что-то» для Миши – просто и естественно, как дышать. Соорудить ему бутерброд или поправить воротничок. Или, используя шпионские навыки, незаметно подложить сочное яблоко «белый налив». И ни одной живой душе, кроме самой себя, не признаться в тайне, зашифрованной под грифом «совершенно секретно».

Ах, Миша, ты не знаешь, не ведаешь и даже не подозреваешь, что для меня значишь. Сиамские близнецы не рождаются у разных родителей, в разное время и в разных городах, но ты – мой сиамский близнец, только поспешил родиться раньше. Или это я опоздала?

Я тобой дышу, задыхаюсь без тебя. Ты – как воздух… О! Идея! Падаю в обморок! И Миша сделает мне искусственное дыхание рот в рот. Стоп, а свежесть рта? Как вовремя избавиться от жвачки? Незаметно выплюнуть, держать за щекой или проглотить? Нет, этот вариант не подходит, отпадает полностью! А вдруг появится кто-то другой, непредвиденный?! Например, Витька. Он же кинется меня спасать, мне придется дышать Витькиным дыханием в «безмишином» пространстве. И тогда я точно задохнусь! «Умри, но не давай поцелуя без любви!!!»

Интересно, искусственное дыхание приравнивается к поцелую? Хм-м-м… Умереть – не встать! Винни-Пух – кислородная подушка! Так смешно, что от смеха выступают слезы. Я старалась обходиться без кислородной подушки, а Ривкин Михаил Маркович восхищенно дышал моей бездушной кузиной, не ощущая недостатка кислорода в ее безвоздушном пространстве. Лиза (вспомните досье!) знала о Мише все или почти все. Он не знал (или не хотел знать), что полагалось бы знать о девушке, с которой хочешь связать жизнь. Может, он любил загадки?..

А между прочим, маленькие дети, которые лучше барометров чувствуют сущность человека, никогда не шли к Лизе на руки. Зато эти сладкие солнышки, буквально выпадая из рук своих родителей, тянулись ко мне. Я могла бы собирать карапузиков охапками, как ромашки, порхая по ним легкокрылой бабочкой. Пушистые детские макушки пахли лучше цветов!

…Маленькие дети бывают умнее взрослых мужчин. А взрослые мужчины бывают глупее маленьких детей. Возможно, в их питании маловато фосфора для усиления мозговой деятельности.

«Сердце красавицы склонно к измене и перемене, как ветер мая…» (Д. Верди. Риголетто)

У каждой благоразумной девушки, решившей удачно выйти замуж, должен быть запасной вариант, как бронепоезд на запасном пути. Лиза продумывала варианты. В поклонниках недостатка не было, но… директор мясобойни был староват, замдиректора маслосырзавода – толстоват, зав. ювелирной секцией универмага – скуповат, тренер спорткомплекса – туповат, художник Юрик – странноват, завкомиссионки – безнадежно женат.

Самой подходящей кандидатурой оказался Шашок – автомеханик Саня Шашковский, молодой, энергичный, вполне симпатичный. Из по-настоящему богатой семьи, чье богатство передается из поколения в поколение и приумножается, подпитываясь работой в «хлебных» местах, где денег – куры не клюют. Бумажные рубли у Шашковских вообще не считались деньгами, но так как бумажек было много, то пересчитывать их вменяли в обязанность семейному главбуху – бабушке. На полный целлофановый мешок рублей Санина бабушка покупала (естессно, по блату) двухлитровую баночку черной икры.

Саня икру кушать не желал, а ребенку надо расти здоровым и умным.

– Ну, за маму! – полная ложка деликатеса отправлялась Шашковскому-младшему в рот.

– Сами жрите свою противную икру! – наследник престола передергивался от отвращения. – А хотите, чтобы я ел, танцуйте!

Приходилось танцевать. Пока кордебалет в составе мамы, бабушки и нянечки старательно отплясывал канкан, гопак и фрейлахс, Саня держал икру во рту, не проглатывая, а в финале танцевальной сюиты дорогущий продукт выплевывался на дорогущий ковер ручной работы. Простые советские дети плевались белой манной кашей, а Саня – черной икрой. Кто чем может, тем и плюется.

Шашковские жили напротив ЗАГСа. Кроме икроплевания, Шашок упражнялся в яйцеметании, прямо из окна забрасывая новобрачных куриными яйцами, а еще (бросать так бросать) швырял прямо в унитаз семейное золотишко из маминой шкатулочки. Кто чем может, тем и швыряется. Цепочки с колечками, прощально позвякивая, уносились в недра канализации вместе со сдергиваемой водичкой. Излишки-с… Чтобы семейные ценности хорошо проходили, не застревая, сообразительный Саня бросал в унитаз каждую вещичку по отдельности. Лучше бы, конечно, осыпать золотым дождем свадебные процессии, но это уж дело хозяйское, было бы что бросать. Кто чем хочет, тем и бросается. Иногда юный Шашковский доставал из серванта папины сувенирные мини-бутылочки с ликеро-водочным содержимым и бросал в окно. Прохожие охотно ловили, а то, что не успевали поймать, в буквальном смысле имело запах осколков хорошей жизни.

Родители заметили Санечкины «метания», когда было уже поздно. Пришлось восполнять запасы по-новой, еще фундаментальнее. У ощипанного гуся заново отрастают перья, если, конечно, гусь жив-здоров. Когда Саня вырос, список хобби пополнился девочками. Ничего, кроме девочек, не интересовало, а самые хорошенькие девочки водились в мире искусства. И что вы думаете? Нажав на «блатную» кнопку, ни на что больше не пригодного Саню пристроили на работу в филармонию.

– Вы знаете новость? Саша работает в филармонии! – звучало эффектно, а главное, было чистой правдой.

– Боже, это ж надо иметь такой уровень исполнения, чтобы попасть в филармонию! И кто он? Тенор, баритон, оркестрант?