Александр Фарзалиев - Третья навигация, или Трудно быть русским

Я не буду останавливаться на сих точках зрения подробно. Нет нужды с кем-то спорить и сравнивать состояние России до 1913 года и после него. Для меня наиболее важен психологический момент. Каким образом случилось так, что подобное событие произошло именно на Руси?

Ответ (для меня) лежит на поверхности. Большевики предложили народу нечто воистину достойное – идею свободы, равенства и братства. Да, этот лозунг Французской революции не отличался новизной, но по сути, слова эти есть христианские идеалы, ведь перед Богом все равны (перед законом далеко не всегда). Если же исходить из того, что и сотворены мы все Создателем, родство людей становится прозрачным.

Иначе говоря, была предложена одна идея, которая и должна была привести к достижению всего того, что русский человек хотел иметь. Предрасположенность русских к греческому мировоззрению сыграла решающую роль в том, что эта идея одержала победу.

Именно идейная подоплёка единства объясняет, почему люди шли на такие жертвы. Ведь идея обещала лучшую жизнь, если и не для себя лично, то хотя бы для своих детей. Поэтому и жертвовали всем, даже жизнью. Иных мотивов, объясняющих такую жертвенность, просто нет.

Кстати, о большевиках. Это можно назвать ничем не подкреплённым мнением автора, но всё же в нём есть изрядная доля доказательной силы. Просто она скорее психологического, нежели фактического свойства. Я говорю об идее большинства – идее социального равенства, а не о терминах большевизм и большевики, как их принято понимать.

В те годы победило большинство, не услышав голоса меньшинства. Сейчас всё наоборот. Меньшинство не слышит и не хочет слышать мнение большинства. Всё, как обычно, через край. У нас идеи имеют лишь гипотетическую возможность договориться. В реальности же всегда побеждает одна идея. Поэтому в результате социальной революции началась Гражданская война.

Можно сколь угодно долго искать и, главное, находить причины её возникновения в этнических или религиозных разногласиях между людьми или в экономических интересах отдельных лиц и групп. Однако на самом деле корни войны лежат не там. Нет их в экономической и политической плоскости, но в идейной области они становятся видимыми. Не в том смысле, что Гражданская война была войной идей (сие известно даже младенцу, ведь любая война, прежде всего – война идей), этот подтекст прозрачен. Я же говорю о преобладании в нашем сознании всегда лишь одной идеи. Если это идея социального равенства, то со всеми вытекающими последствиями. Вопрос: «А возможен ли когда-нибудь их (идей частной собственности и социального равенства) гармоничный союз в наших условиях?» – испокон веку из области риторики.

Из сказанного выше не стоит делать вывод, что следование одной идее – путь только с негативными последствиями. Такое обобщение явно противоречит всему тому, что мы, живя в России, чувствуем и знаем о ней.

Идея единого мировоззрения родила и продолжает рождать много чего хорошего. Глупо с этим спорить. Было бы также несусветным скудоумием полагать, что в нашем существовании нет места разделённому мировоззрению. Всё-таки тем или иным образом обе идеи, о которых говорилось, живут и в наших реалиях, хотя их бытие далеко не безоблачно, как и наша жизнь. Да она и не может быть блаженной в состоянии хаоса. Я бы даже сказал, управляемого хаоса или контролируемой нестабильности.

Я не имею в виду теорию «управляемого хаоса» как программу хаотизации зоны Северной Африки, Ближнего Востока или Евросоюза Соединёнными Штатами, которые не способны всё контролировать.

В моей интерпретации данная теория – не бич пороков миропорядка или раскрытие тайн американского политического закулисья. Господству США рано или поздно будет положен конец, причины чего предопределены историческими примерами.

Для меня теория «управляемого хаоса» – один из инструментов описания российской реальности, контролируемой и управляемой не американской внешней политикой или какими-то там учёными-обществоведами, но Самим Богом. Ведь человеческие судьбы и судьбы мира пишутся одной рукой.

Знали бы эти люди с серьёзными лицами о том, Кто поистине регулирует нашу жизнь, вряд ли им хватило бы духу соваться к нам со своим уставом, который, как доподлинно известно, ничего хорошего России не давал и не даст.

В назидание им, которого они, естественно, не услышат, приведу слова Отто фон Бисмарка: «Не надейтесь, что единожды воспользовавшись слабостью России, вы будете получать дивиденды вечно. Русские всегда приходят за своими деньгами. И когда они придут – не надейтесь на подписанные вами иезуитские соглашения, якобы вас оправдывающие. Они не стоят той бумаги, на которой написаны. Поэтому с русскими стоит или играть честно, или вообще не играть».

Однако история вновь и вновь повторяется. Примеры с татарским игом, русско-шведские войны, война с Наполеоном, Вторая мировая война никого ничему не научили. Как говорится: «Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после» (Еккл. 1:11).

Доказательством приверженности одной единственной идее служит и время правления Иосифа Сталина, который, как и его соратники, заблуждался насчёт построения коммунизма Единственно Верным Учением, став его заложником.

Справедливости ради стоит отметить, что такого учения не существует, за исключением Учения Христа, которое никогда не было государственной парадигмой. И это при том, что в Его Учении также есть части, часто противоречащие друг другу. Что говорить о простых смертных?

Глупо думать, что события развивались по воле одного человека или одной партии. Ленин, а вслед за ним Сталин и партия, стали заложниками процесса , который вырвался за пределы исторических задач на Руси и пытался решить задачу всемирного, а не в отдельно взятой стране, равенства. Но её невозможно было решить одной идеей, какой бы прекрасной она ни была, тем более с одной попытки. Даже при том, что цель Иосифа была светлой. Нетерпимость же к инакомыслию приносит всегда одни и те же – горькие плоды. Я говорю о том, что русский народ, подобно любому другому, проходит все стадии познания, которые описаны образным языком в Священном Писании.

Возможно, в это трудно поверить с ходу, однако народ русский тоже встречает истину в образе Христа, приветствуя Его. Я говорю о Христе как об образе Истины. Есть только одно маленькое «но», отличающее нас от других обитателей планеты Земля. Нам никогда не хватает того последнего шага, который делают другие народы. Я говорю о распятии. Им же достаёт смелости не только принять какую-нибудь идею, но и распять её впоследствии, отделив истинное от ложного, а добрые плоды от злых.