Любовь Грузинова - Пора влюбленности

– Ничья. – Александр скорчил гримасу, словно у него внезапно разболелся зуб. – И вообще, я думаю, что тебе стоит поехать куда-нибудь отдохнуть. Отвлечешься, проветришь мозги…

– Это тебе не мешает кое-где проветрить! – Женька вырвала руку и плача убежала домой.

Александр не стал ее догонять. Он давно привык, что ему все прощается. Пройдет время, и она сама придет к нему и даже попросит прощения за сегодняшнюю выходку. Женька, сама того не желая, превратила собственного мужа в злого избалованного ребенка.

Спустя неделю Женька потащила меня в туристическое агентство покупать путевку в Грецию. К сожалению, надежды Александра на то, что Женька проветрит мозги, обрушились, не успели мы сойти с трапа самолета. Женька не только не проветрила свои извилины, но и под завязку забила мои.

Ни знойные красавцы «аборигены», ни чистое море, ни яркое солнце были не в состоянии составить достойную конкуренцию одному-единственному мужчине, которому выпала судьба стать Женькиным мужем.

Женька страдала. Ей мерещились картины одна страшней другой. То ее ненаглядный изменяет ей с другой, то попадает в автокатастрофу, то одно и другое одновременно. Она как заведенная бегала к телефону-автомату и, набирая заветный номер, мысленно просила судьбу не читать ее мысли. На пятый день беспрерывной беготни между отелем-пляжем-телефоном-пляжем-отелем, Женька все же умудрилась познакомиться с мужчиной.

Петер был местным жителем, проводящим отпуск в одиночестве, так как греки не ездят в Афины со своей колонной, как русские в Тулу со своим самоваром.

После двух-трех настойчивых звонков в наш номер Петер вырвал у Женьки обещание встретиться с ним вечером в неформальной обстановке, то есть на пляже.

– Может, ты пойдешь вместо меня? – Женька без настроения теребила разложенную перед собой косметику. – А я пока сбегаю позвонить….

– Нет уж! – отрезала я решительным тоном. – Мне надоело поддерживать в тебе азарт безумного телефониста. Иди и наслаждайся. Знаешь, южный закат, волны, все это как нельзя кстати для твоих больных нервов. Глядишь, и успокоишься.

– Как ты не понимаешь? – Женька решила выложить свой главный козырь. – Ведь если я встречусь с этим красавцем, то это будет почти изменой!

В итоге из всех достопримечательностей в Греции мне больше всего запомнилась телефонная будка, из которой Женька не вылезала часами, тщетно пробуя дозвониться своему ненаглядному.

Позже выяснилось, что где-то между Берлином и Минском у Александра разгорелся такой роман с этой Еленой, что вместо трех дней, отведенных по плану на обратный путь, эта страстная парочка мастерски уложилась в пять, причем понятие «уложилась» я употребляю здесь в известном смысле. Самое интересное, что Александр в своей безнаказанности дошел до откровенного хамства. Оказалось, что он вовсе не считал нужным скрывать, что пять дней подряд испытывал ходовые характеристики Елены, а не свеже-приобретенной иномарки.

И вот теперь он приволок свою любовницу на дружескую вечеринку. У Женьки было такое чувство, что ее вываляли в грязи и выставили на всеобщее обозрение.

– Ну, чем я хуже ее? – судя по всему, Женьке просто нравилось терзать себя глупыми вопросами. – Что она делает такого, чего я не могу?

Мила допила третий бокал шампанского и со стуком поставила его на стол.

– Все! Мне осточертел этот плач славянки! – Она с мрачным видом уставилась на всхлипывающую подругу. – У твоего мужа не только совести нет, у него отсутствует элементарный вкус! А это, дорогуша, страшней, чем дюжина грязных носков, рубашки с губной помадой и запах изо рта по утрам. Если твой, извини за прямоту, козел жрет все, во что тычется мордой, то он и есть самый настоящий козел, а никак не гурман, каким он себя здесь выставляет!

– Но… – Женька от неожиданности раскрыла рот.

– Никаких «но»! – голос Милы приобрел командный тон. – Любая другая на твоем месте уже давно послала бы этого урода вместе с его принцессой туда, откуда никто еще не нашел достойного выхода. Но ты все терпишь! Хочешь, чтобы тебя канонизировали, как святую Евгению? Давай! Если тебе нравится так жить, ради бога, наслаждайся, никто на такой кошмар все равно не позарится. Только сделай всем одолжение, в следующий, стотысячный раз, когда тебе вздумается жаловаться на извращения своего красавца мужа, прежде застрелись, потому что другого выхода из этой ситуации я просто не вижу!

Мила в сердцах бросила салфетку на стол и уверенным шагом направилась к воротам. Мне страшно не хотелось оставлять Женьку в одиночестве, особенно после всего сказанного, поэтому я быстренько плеснула ей в стакан воды и под предлогом, что мне надо взять на кухне успокоительное, ринулась догонять Милу.

– Ты совсем рехнулась? – я нагнала ее уже у самой машины. – Как можно было так разговаривать с Женькой? А если она сейчас на себя руки с горя наложит?

– Не наложит. – Мила нервно закурила. – У нее этого горя сверх башки каждый день. Как видишь, жива – здорова. Наверно, иммунитет выработался. Как у тараканов на яд. Ты их травишь-травишь, а они размножаются и в ус не дуют.

– Только Женька ведь не таракан… – я наблюдала, как наша подруга с понурым видом сидит на том самом месте, где мы ее оставили, и немигающим взглядом смотрит в одну точку, и вдруг почувствовала раздражение оттого, что никто из нас не в состоянии ничего изменить. Женька должна сама понять, что любить человека вовсе не означает позволять этому человеку унижать себя.

Я пошла на кухню, как обещала, и принесла валокордин. Женька залпом выдула тридцать капель залпом и сразу обмякла. Я поискала глазами Александра, но его нигде не было видно, впрочем, как и Елены, поэтому мы с Милой, недолго думая, взяли Женьку и отвезли в Москву. На следующий день Александр, как ни в чем не бывало, явился домой, но его там уже никто не ждал. Женька переехала к родителям. Через месяц они развелись.

Как-то раз Женька позвонила мне и сообщила новость: объявился ее давний знакомый, который ко всему прочему являлся крестником ее родителей. На мой вопрос, при чем тут я, Женька принялась взахлеб описывать мне его экстерьер в таких красках, что я поневоле представила себе Роденовского Давида, только что сошедшего с пьедестала.

– Зачем ты все это мне рассказываешь? – в самом деле, было непонятно, какое отношение имеет моя скромная персона к явлению подобного чуда.

– Как зачем? – в голосе Женьки послышалось искреннее недоумение. – Хочу тебя с ним познакомить.

Вы когда-нибудь могли себе представить, что ваша подруга, будучи сама в поиске идеального мужчины, стремится познакомить вас с Аполлоном?