Светлана Авдейчик - Дневник паникёрши

Жить стало невозможно. Страшно почитать новости. Каждый пережитый страх порождает новый. Я заякорилась на страхе.

Кошмар. Сто комментов! Водитель на БМВ, пьяный в стельку, врезался в остановочный пункт. Женщина погибла. Ну почему ты так со мной поступаешь? Почему ты думаешь, что это буду я? Второй женщиной, которой суждено немедленно выйдя из дома, погибнуть таким образом? А хорошо бы, если б так. Быстро, безболезненно и наверняка накрашенной. Это я к своему сознанию обращаюсь. Молчит.

Я иду пешком. Мимо остановочных пунктов. Не здороваясь с потенциальными соседями-маньяками. В свою школу, где меня ожидает куча детей, с которыми я боюсь остаться наедине. Боюсь, что они немедленно упадут на карандаши и все выколют глаза. Разобьют окна, порежутся стеклом, подавятся в столовой манной кашей и разобьют голову о батарею.

Сколько там стоит билет до Перу? Надо работать, еще не накопила.

Вывеска «Учительская» вызывает неприятный приступ тошноты. Что тут у нас? Всем здрасте. Что случилось? Что вы говорите? Надо же. Коллега чуть не умерла от апоплексии яичника? Ну дура, дура, дура! Это я себе. Им – улыбаюсь. Да. У всех женщин есть яичники. Нет. Не все получают апоплексию. Некоторые счастливицы. Это я им объясняю. Я всем и все могу объяснить. Кроме себя. Ну, с чего ты решила, что попадешь в их число? Это уже себе. Беру журнал. Иду в класс.

Юлька говорит, что мне это выгодно.

Маразм, да? Выгодно! Жить с постоянным желанием залезть в петлю, лишь бы то, что мне якобы выгодно, не случилось снова! Мне выгодно, что он закрепился во мне. Страх. Прижился. Уютно устроился. Я его прикормила. Вот тут я с ней не согласна. Категорически. И с ее коллегами. Вряд-ли кто-то из них на себе ощутил панические атаки. Уверена – нет. Повторения бы никто не захотел взамен на какую-то там выгоду. Ученые. Что с них взять.

27 октября

Любой человек появляется в нашей жизни тогда, когда мы больше всего нуждаемся в уроке, который он несет.

Робин Шарма

Юлька была неотразима. Как всегда. Кошмарная жилетка, увешанная бусинами и стразами. Эстонская вязаная шапка всех цветов радуги, очки в зеленой оправе. Не стала смотреть, какого цвета у неё будут волосы под шапкой.

Потащилась на кухню варить кофе.

Со сливками!

Условия ставит, блин. Сойдет и с молоком.

– Тебя еще не выгнали? – мрачно поинтересовалась я. Даже не попыталась смягчить выражение лица. Волосы были в тон оправы. Или оправа под цвет, как-то так.

– Я тоже рада тебя видеть. Юлька забралась на диван с ногами, и чашкой кофе. Я снимаю эту квартиру. Юлька это знает. Мебель моя. Этого она не знает, а не то, камня на камне здесь бы не оставила. От обивки точно остались бы одни лохмотья. Последняя её брошка в стиле стимпанк продырявила мой диван. Не буду говорить, что было со мной, когда я на этот диван плюхнулась. Прямо на брошку.

Я присела рядом. Кофе я тоже люблю. Но пью его только по утрам. В ненавистный зеленый чай насыпала сахару.

– Секонд хенд? – ужаснулась я, втянув носом воздух. Эта жилетка мне сразу не понравилась. Даже запах дорогого кофе не помог.

– Твой парогенератор уберёт это за пять сек, – парировала она.

– Юлька! У тебя столько шмотья. Зачем ты носишь секонд?

– Это мой вклад в экологию.

Я скорчила кислую мину. У нас у всех есть пунктики. Тараканы в голове. Юлькино недавнее увлечение – экология. Все мы много потребляем. Отравляем мировой океан пластиковыми гранулами, которые содержатся в скрабах для лица. Вместо того, чтобы полировать щеки кофейной гущей. Древние греки вот – молодцы. Много шмоток не носили. Они в простыню заворачивались. Подозреваю в ту, в которой спали. Короче, экологично себя вели. А мы забиваем шкафы синтетикой. Как-то так. А заводы, которые ее производят – дымят. И все в таком духе. Волосы интересно она натуральными красителями доводит до такого состояния? Вряд ли.

– Его обрабатывают какой-то гадостью. Я этот запах везде чую. По-твоему это – экологично?

Юлька пожала плечами.

– Знаменитости по секондам тоже ходят. Чем мы хуже?

Да всем, если уж придираться.

– Ну, им заняться нечем. А тебе?

– Должны же быть и у меня недостатки?

Вот уверена – у нее их нет.

– У тебя целая комната под гардеробную отведена.

– Такой жилетки у меня еще не было.

Ненавижу зеленый чай. Поняла почему. Его запах тоже на запах секонда похож.

– Все будут слышать этот запах. Его никакой парогенератор не уберет, – проворчала я.

– Какая тебе разница? Юлька потащила со стола шоколадку. Крошки подмяла под себя. Я отхлебнула. Обивка дивана была светлой. Когда-то.

– Мне есть разница.

Юлька похожа на ту тетку из Макдональдса. Которая «Роллтон» в туалете заваривала. Не в смысле внешности. И возраста, конечно.

Ей все равно, что о ней думают. Сменить линзы в метро, познакомиться с двойником Трэвиса Фиммела и попроситься в туалет в дорогущем бутике для нее проще простого. Предварительно все перемеряв, и ничего не купив. Ленка отработала на «скорой» пять лет, а потом вдруг решила поступить в медицинский.

Папа психиатр у неё. Этим все сказано.

Мне бы ее проблемы. И ее способность завершать гештальты одной левой.

– Расслабься. Ты воздухом секонд дышишь. Кто-то им уже дышал до тебя. И кстати, ты из секонд атомов состоишь. Они уже принадлежали кому-то до тебя. Жрице с острова Борнео. И закрой рот, ты ж не хочешь быть похожа на девочку с интеллектуальной недостаточностью?

Я отставила чашку. До чего же мерзкий чаек.

– Меня сейчас стошнит. Вспомнила свою сегодняшнюю поездку в переполненном метро. Пешком мне, что ли ходить до конца жизни? Я теперь в автобусе вздохнуть буду бояться. Я из одной чашки после мамы пить брезгую, а уж секонд воздух. Это слишком для моей чувствительной натуры.

Скомканная обертка от шоколадки полетела в урну. Пролетела мимо.

– Совсем плохо, – констатировала Юлька. Интересно, она про меня или про свои метательные навыки?

Я понесла чашку в мойку. С Юлькой мы с детства дружим. Даже не знаю почему. В смысле, не знаю, почему мне достался подарок вроде нее. Интересно, сколько еще она сможет меня терпеть. Терпеть такой, какой я стала. С другой стороны, без нее я бы погибла. Участковый терапевт упорно лечила меня от всего того, что я ей красочно описывала. Живот болит – гастритик. Голова болит – мигренька. Тошнит все время? И тест отрицательный? Паразитиков погоняем! За год моя карточка увеличилась вдвое. Полгода я работала только на анализы. Это притом, что дотащить свое тело до работы, мне стоило неимоверных усилий. Каждый день! Юлька первая вправила мне свихнувшиеся мозги. То есть не то, чтобы вправила. Я ей долго не верила. Не верила, прикиньте? Но когда поверила – жить стало легче. Хоть и не понятно зачем. Ну, реально. Так как я живу сейчас, мне жить не особо хочется.