Колин Оукли - Почти касаясь

Библиотека уже не казалось мне такой огромной, как в первый день, но мне было все еще не по себе, когда я выходила из-за стола. Каждый раз я будто бы испытывала себя. Как далеко я смогу пройти сегодня? Я знала ответ: до коробки с возвращенными книгами у входа. Библиотека и, как ни странно, люди в ней будто бы стали частью меня.

Трое других библиотекарей обычно работали по сменам: Мэри-Энн, директор библиотеки, Роджер, который отвечал за отдел детской литературы, и Шайна, еще один ассистент. Но больше всех мне нравилась Луиза. Может, потому что она была первой, с кем я тут познакомилась, и с ней мне было наиболее комфортно общаться. Или потому, что с ней я общалась больше всех – Роджер сидел за столом у себя в отделе, наши с Шайной смены пересекались всего на несколько часов в день, а Мэри-Энн часто работала в своем кабинете или уходила на встречи. Или потому, что Луиза ко мне не приставала. Первое, что сделала Шайна, когда мы только познакомились, – закидала меня кучей вопросов: «А перчатки зачем? Ты что, вечно мерзнешь?» Я пожала плечами и буркнула: «Что-то вроде того». А Луиза никогда не спрашивала о перчатках, да и ни о чем таком, что не касалось работы: есть ли у меня парень или в какой колледж я ходила. Она просто делала свою работу, а я – свою.

В два сорок пять ко мне подбежала запыхавшаяся Луиза.

– Разве у тебя не обеденный перерыв?

– Мне пришлось вернуться. Мэри-Энн позвонила, говорит, что Роджер сегодня не придет. – Она еле дышала.

– Может, присядешь? – Полицейская фуражка сбилась набок с ее серебристого начеса, а карточка на груди поднималась и опускалась.

– Не, я в порядке. Просто бегать не привыкла.

Я так и видела, как она выбежала из кофейни «Чай и кексики», где обычно обедала, в этом своем наряде полицейского, мчалась по тротуару обратно в библиотеку, и окружающие, должно быть, думали: «Где-то человек оговорился! Прочь с дороги».

– Тебе придется почитать детям сказки.

– Мне?

– Да, тебе. Я останусь приглядывать за стойкой.

– Но я никогда этого не делала. – У меня закружилась голова.

– Тут – да. Но раньше тебе же приходилось читать детям. Племянникам? Младшим братьям?

Я помотала головой. А она нахмурилась.

– Это легко. Роджер оставил на своем столе три книги, я думаю, тебе надо будет раздать конфеты и спеть песенку или что-то такое. Всего на полчаса.

– Спеть песенку?! – С каждой секундой становится все хуже.

– Ну да. Давай же, дорогуша. – Она махала на меня руками, прогоняя в детский отдел. – Дети… ой, смотри, некоторые вон уже заходят.

Я схватила книги Роджера со стола и пошла к круглому ковру, на котором стоял одинокий стул для взрослого. Я села на него и подняла глаза на тех, кто уже пришел и мчался ко мне, сгорая от нетерпения. Пришла девочка-пират, три принцессы в, кажется, одинаковых синих платьях и мальчик в костюме космонавта.

Я робко улыбнулась им, но, когда они подошли ближе, я заметила, что они не улыбаются в ответ. Одна из девочек, принцесс, выглядела довольно злобной.

Сердце застучало как бешеное.

– Где мистер Роджерс? – спросила она.

Я хотела было сказать, что его зовут Роджер, без «с», что его фамилия Браун, и таким образом он не может быть Роджерсом, который был частым гостем на детских передачах, но сейчас явно не подходящий для этого момент.

– Он заболел, – ответила я, хоть и не была в этом уверена. Луиза же не сказала, почему он не придет. – Я его заменяю.

– А у тебя конфеты есть?

Черт. Конфеты. Я взяла только книжки.

– Есть. – Только бы Роджер оставил конфеты где-нибудь на своем столе.

Она уставилась на меня еще на мгновение, а потом кивнула, будто бы я прошла кастинг и соответствую ее требованиям. Затем она и две других принцессы сели рядом, а к ним подтянулись другие дети.

Такое чувство, что они шли со всех сторон, мне хотелось согнать их вместе, как стадо, чтобы видеть всех одновременно. А что, если кто-то из них подойдет слишком близко и захочет тронуть меня? Дети как змеи – они непредсказуемы. Я подвинула стул к стене, подальше от них, и почувствовала, как сжалось горло, будто бы до меня уже дотронулись.

Я озиралась вокруг в надежде, что Роджер все же придет, или Луиза поможет, или сработает пожарная тревога, и нам придется эвакуировать всех из здания… все, что угодно, лишь бы закончился этот кошмар. Но вместо этого я увидела Мэдисон Х. Она толкала коляску и вела двух детей к нам. Сердце чуть замедлилось.

Она подошла ближе и оглядела меня.

– Ты с утра расчесаться забыла?

И прежде чем я успела ответить, девчушка, что держала ее за руку, произнесла:

– Мамочка, это же костюм.

– А, ну да, точно! Теперь понятно. – Мэдисон снова на меня уставилась. – Ты та девица, которая выбирается из телевизора в фильме, как там назывался… «Звонок»? Жуть какая!

– Конечно же нет, – сказала ее дочка, закатывая глаза, что выглядело ужасно по-взрослому для такого маленького ребенка. Но что я вообще знала о детях. – Она Леди Гага.

Я покачала головой:

– Нет, я…

– Леди Гага не ходит в пижаме, – перебил меня тоненький голосок, думаю, что он принадлежал пиратке.

– Ты – Дух Прошлого Рождества? – предположил еще кто-то.

– Я знаю! Я знаю! Она амиш! Меня бабушка вози-ла к ним в Пенсильванию в том году. У них нет ни телевизоров, ни посудомоечных машин.

– У всех есть телевизоры.

Я пыталась высмотреть, кто это сказал, но в таком гаме это было невозможно.

– Она – серийный убийца. – Слово «убийца» словно высосало весь воздух из комнаты, и все обернулись на мальчишку в инвалидной коляске. Его темные глаза не смотрели на меня, они вообще ни на кого не смотрят.

Его отец, во всяком случае я думаю, что он был его отец, хоть они совсем и не похожи друг на друга, стоял за креслом, вцепившись в его ручки, и нервно смеялся:

– С чего ты так решил, дружище?

– Перчатки. Серийные убийцы надевают перчатки.

Пятнадцать ребятишек отвернулись от него и во все глаза посмотрели на меня и на мои руки. Я заерзала на стуле, сердце опять заколотилось.

– Кто такой «серийный убийца»? Это кто-то, кто очень любит сериалы?

– Почему они носят перчатки?

– Я люблю мультсериалы!

– Ты нас убьешь? – раздался трясущийся голосок.

По меньшей мере двое разрыдались.

Мне казалось, что мое сердце колотится так громко, что его вот-вот кто-то услышит. Как в той истории, что написал Эдгар Аллан По. Это гораздо хуже, чем я ожидала. Я смотрела по сторонам в поисках пути для отступления, но дети все заполонили. Я сделала глубокий вдох и хлопнула в ладоши, обернутые кожей перчаток. Я с этим справлюсь.

– Никто никого убивать не собирается. – Я одарила их самой дружелюбной из своих улыбок. – И одета я не как серийный убийца, не как Леди Гага, не как амиш, хотя ваши варианты мне понравились. – Я кивнула пожарному, думаю, это он говорил про амишей и телевизоры. Он просиял. – Дам вам одну подсказку.