Галина Гонкур - Я все смогу

Жила-была Василиса Премудрая, потом вышла замуж за Ивана Дурака и стала Василиса Дурак. По всему выходит, что Василиса Дурак – это я.

Прошла пара недель, я, как ни странно, не умерла, не слегла, как дамы из романов XIX века, от «нервной горячки». Относительно успешно функционировала, старалась вести себя на работе, да и вообще за пределами квартиры, ровно, доброжелательно, неконфликтно. Обсуждать ситуацию ни с кем не хотелось, не чувствовала я в себе сил пока говорить на эту тему. Приходила домой, делала что нужно по хозяйству, возилась с домашними заданиями мальчишек, ложилась спать пораньше и рыдала. После этого становилось немного легче, и я засыпала. Ежедневный сценарий, практически без отклонений, ритуал. И обычность, отлаженность этого ритуала очень облегчали мне жизнь.

Постепенно мне стало казаться, что я как-то даже и приноравливаться начала к своему новому статусу «брошенки» и к изменившейся жизни. Но организм, видимо, считал иначе. Еще рано утром, в зеркале, мне подозрительным показался неожиданный для этого времени года и моего настроения румянец на скулах и блестящие несколько лихорадочно глаза. Первый раз с момента нашего с Сашей расставания у меня появилось настроение накраситься и сделать прическу сложнее, чем «конский хвост». Но уже чуть позже, закинув пацанов в школу, я почувствовала, что, похоже, заболела. Или до меня таки дотянулся грипп, который свирепствовал в Москве уже пару недель, или мой стресс меня победил. Один из плюсов нашего района – весь быт рядом: школа, неплохой супермаркет, поликлиника, станция метро. Каким-то чудом мне удалось попасть на прием к участковому врачу, минуя огромные очереди, так что через час я уже выходила из поликлиники с больничным и диагнозом ОРВИ. Все мышцы ломило, нос был заложен, но я заставила себя свернуть с дороги домой и сначала заглянуть в магазин: больничный освобождает от работы, но кормить-то пацанов надо!

В магазине, помимо обычного набора, я набрала полную корзинку всяких вкусных вещей, которые обычно детям запрещала: чипсы, колу, мороженое, шоколад, копченую колбасу и упаковку креветок. Надо отвлечь пацанов от грустных мыслей. Попируем немного вечером.

– С вас три тысячи четыреста двадцать два, мелочь ищите, – выдала привычную скороговорку продавщица, я полезла в карман за кошельком и, обмирая от ужаса, поняла, что кошелька в кармане не было. Более того, я вообще не могла вспомнить, когда видела кошелек в последний раз. Ключи на месте, смятый носовой платок на месте, пропуск на работу, даже проездной на месте, а кошелька с карточкой и последними наличными – нет.

– Будем расплачиваться? – недобро спросила кассирша.

– Похоже, что нет, – сказала я, судорожно прощупывая подкладку куртки, но уже понимая, что все пропало.

– Будем, – сказал кто-то сзади.

Я обернулась и увидела хорошо одетого мужчину лет 35–40 в легком кашемировом пальто с зеленым шарфом, с длинными, убранными назад светло-русыми волосами. Незнакомец протянул кассирше пятитысячную купюру:

– Посчитайте нам вместе.

– Не надо! – попыталась было возражать я, но он очень спокойно взглянул на меня и твердо произнес:

– Надо.

Глаза у него были необычные – очень светлые и с серебряными искрами внутри. Нечеловеческие какие-то глаза, как портал в другое измерение. На какую-то долю секунды мне показалось, что я сейчас в этот портал провалюсь. Не очень приятное ощущение.

За кассой я притормозила, чтобы отблагодарить незнакомца.

– Большое спасибо, – сказала я, – не знаю, как так получилось. Выронила, наверное. Я отдам, вы только телефон оставьте!

Некоторое время он смотрел на меня изучающе, молча, то ли оценивая, то ли раздумывая, потом сказал:

– Пойдемте.

– Куда? – удивилась я.

– Я вас отвезу. На улице метель, не самая лучшая погода для прогулок.

– Да я вот тут рядом живу, вон, мой дом видно отсюда!

– Ну, тогда я вас провожу, сумка тяжелая.

Еще вчера утром я бы отказалась. И сейчас, честно говоря, хотелось отказаться – меня изрядно смутила неожиданная галантность этого незнакомца. Но какого черта?! Пора привыкать, что я «молодая-незамужняя», и мужчины вокруг это начинают постепенно считывать, – не знаю как и почему, но за последнее время количество заинтересованных мужских взглядов в мою сторону в метро, в магазине, да и просто на улице существенно возросло. Я терялась, не знала, как правильно на это реагировать: приятно-то оно приятно, но как-то неловко и непривычно. Пора себя, видимо, на этот счет воспитывать – сколько конфузиться-то можно? Расслабься, как говорится, и получай удовольствие. И я несколько более резко, чем нужно, сунула мужчине в руки пакеты с продуктами.

Совсем уже зима, такая ранняя в этом году. Снег падает и не тает. Наверное, теперь ляжет уже до весны. Первая моя зима в статусе одинокой мамы…

До моего подъезда мы дошли в полной тишине. Мне почему-то было ужасно неловко, будто я делаю что-то неприличное, недозволенное. Со страхом думала про возможную встречу с соседями: скажут, дескать, у нее муж только что ушел, а она уже с новым кавалером! Потом одернула себя: господи, какая я дура! Никто не знает, кто куда и от кого ушел, да и вообще давно никому ни до кого нет дела. И вот Сашке уже тоже, наверное, до нас нет никакого дела. Как все, так и мы.

В тишине мы довольно быстро дошли до моего подъезда – надо было кружными путями идти, а так несколько минут – и мы на месте, ни поговорить, ни пококетничать. Рядом с моим подъездом наш дворник Рустем уже чистил первый снег, громко скребя лопатой по асфальту. За ним ходила стайка голубей, повторяя все его маневры с лопатой, и что-то деловито склевывая с асфальта.

– Как вас зовут? – спросила я своего неожиданного спасителя, когда мы остановились у дверей. – Хоть знать, кому спасибо сказать.

– Антон, – ответил он, передавая мне пакеты, – а вас?

– Ольга. Извините еще раз. Понимаете, со мной не часто такое случается. Просто сегодня такой вот день, с утра все не так пошло….

– Вы не обязаны ничего мне говорить, ничего объяснять. Я вижу, что у вас проблемы. И что вам надо успокоиться. Я дам вам свою визитку. Деньги вы мне вернете, когда сможете, и не обязательно торопиться, – он сказал все это спокойно и медленно, как хороший врач беспокойному пациенту.

– А если не верну? – не удержалась от легкого кокетства я.

– Ну, значит, не вернете.

Мужчина протянул мне визитку, которую я, не глядя, сунула в карман. Слава богу, прощание не затянулось – «до свидания», повернулся и ушел.

Домой я поднималась с планами приготовить настоящую, полноценную и вкусную еду, с запасом – я чувствовала, как постепенно ползет вверх температура, похоже, я вот-вот свалюсь, и будет не до «бренного быта». Немного кружилась голова, организм все настойчивее требовал отдыха – в лифте мне пришлось даже немного опереться о стену, так кружилась голова. Войдя, наконец, в квартиру, я решила сначала прилечь ненадолго, виски ломило, я никак не могла согреться. Отопление еще толком не включили, я нашла в шкафу теплый клетчатый плед, укуталась в него. Легла и отрубилась, как в воду нырнула, – глубоко, без снов, глаза открываешь – и ощущение, будто вытащили тебя из Марианской впадины.