Галина Сапфиро - Дао за горизонт

Гэлари сосредоточилась, и вдруг сумрак пропал. Они стояли на верху узкой стены, казалось выточенной из огромного совершенно прозрачного кристалла. Стена рассекала видимый мир надвое. С одной ее стороны клубился абсолютный мрак, в котором мелькали багровые сполохи. Мрак то растекался в бесформенную массу, то принимал форму многоголового дракона, похожего на жуткую каракатицу. Его глаза горели адским пламенем. Он свирепо бился о хрустальную стену, пытаясь ее сокрушить. Гэлари поежилась, ей показалось, что стена вибрирует и изгибается под его натиском. Слишком уж хрупкой и тонкой она выглядела. С другой стороны разливалось пульсирующее сияние, испускающее ослепительные тончайшие лучи света. Сияние испускал белый гигантский Единорог, пристально следивший за действиями Дракона. Он был прекрасен! От него исходило излучение силы и вибрации божественной всепоглощающей любви, которые окутали Гэлари своим невидимым коконом. Гэлари вспомнила встречу с Кришной, когда впервые испытала это чувство слияния со Светом, излучаемым Богом. Погрузившись в волны вселенской эйфории, она забыла обо всем на свете и растворилась в непередаваемом ощущении счастья, покоя и радости возвращения домой.

– Так это и есть Нирвана? – мелькнула ускользающая мысль, так как и мысли тоже растворились в умиротворяющем свете любви. Они здесь были совсем не нужны, осталось одно только ощущение блаженства и благодарности. Кто-то грубо тряс ее за плечо, возвращая к действительности.

– Пора уходить! Хаос активизировался! – кричал Глебор. Пространство вокруг изменилось. От былой идиллии не осталось и следа. Стена со стороны Единорога вздувалась пузырями. Затем они стали лопаться. Из образовавшихся проемов с оплавленными краями потянулись черные щупальца. Рог Единорога вспыхнул пронзительным белым светом. Из него вырвался ослепительный луч, который словно лазер отсекал щупальца и плавил стену. Кристальная субстанция текла как прозрачная смола, затягивая проемы.

– Я вызвал Сфинксов, они вынесут вас за грань Сферы. А мне придется сражаться, сейчас начнется атака Демонов. – Произнес Страж.

Из стены выдавились две капли, быстро трансформировавшиеся в крылатых Сфинксов. Близнецы уселись в углубления на их зеркальных спинах. Из основания черепов Сфинксов «выросли» рога для удобства ездоков. Вцепившись в рога, Гэлари оглянулась. Белые плиты тропинки исчезли. Над гранью стены возникли корчащиеся черные смерчи. Эл Жартс наклонился и, погрузив ладонь в стену, вытянул из нее прозрачную сосульку, превратившуюся в узкий длинный меч, искрящийся всеми цветами радуги. Его рост увеличился в несколько раз. Сфинксы взлетели. Тончайшие зеркальные крылья мелькали с такой скоростью, что казалось, будто по сторонам их туловищ мечутся стайки обезумевших солнечных зайчиков. Последнее, что увидела Гэлари, была гигантская, словно отлитая из полированного золотого металла, фигура Стража, которая орудовала своим радужным мечом. Его окутывала мятущаяся огненная аура. Отсеченные смерчи рассеивались в пространстве легким дымком.

Прорвав невидимую пленку, они очутились в темном пространстве Космоса среди знакомых созвездий. Их радостно встретили заждавшиеся Трифид и Лекаф – черные Единороги. Немедля, они отправились в обратный путь. Временами пространство корежило, звезды начинали мигать и бледнеть. Сказывались последствия атаки Хаоса. Подлетев к своей, такой уютной, Земле, Гэлари распрощалась с Глебором и Единорогами. Ночь заканчивалась. Гэлари, впорхнув в тело Гел, уснула. Она никогда не видела снов, но тут ей приснился Архангел с огненным мечом, сражающийся с драконом, чешуя которого сверкала начищенной медью.

Идея пришла неожиданно, когда я, распечатав новое стихотворение, задумчиво сидела перед компьютером. Я писала стихи и небольшие рассказы, а вот замахнуться на такое! Мысль написать повесть понравилась, и я, не откладывая в долгий ящик, энергично взялась за дело. Меня привлекла неординарность идеи – совместить реальность с вымыслом, вести параллельно две линии повествования, одна из которых будет основана на фактах, взятых из моей беспокойной жизни, а вторая – интерпретация этих же фактов в сочетании с вымыслом и перенос действия в астральный мир. Писалось на удивление быстро и легко. Я увлеклась, забыв о времени. Когда остановилась, то с удивлением обнаружила, что написала довольно много для первого раза. Писала я сразу набело, практически без исправлений. Окрыленная успехом, решила, что повесть закончу быстро. Выключив компьютер, пошла на кухню. Вымыла сковородку и пару кастрюль, накормила кошку и решила лечь спать, так как было уже поздно. На календаре двадцать первое января. Кажется, совсем недавно ждали новогодние праздники и вот они уже позади. Завтра воскресенье, никому никуда спешить не нужно. Можно подольше поспать.

Проснувшись на следующее утро, я прислушалась к тишине квартиры. Воскресенье, самый лучший день недели! Все еще спят. Даже кошка и та не требует своей рыбы. На улице мороз под тридцать и дома прохладно. Поэтому вставать никто не спешит. Но привычка, выработавшаяся за годы жизни, поднимает меня с постели. Ум еще дремлет, уютно свернувшись мохнатым клубочком в уголке сознания, а я автоматически начинаю утренний ритуал.

– «Убрать постель, затем в душ и на кухню». – Лениво ползут в голове мысли, намечая и так до отвращения знакомый план действия. Руки делают свое дело, не напрягая сознание. Вдруг мысли резко меняются, словно переключившись на другой диапазон. На экране сознания появляется образ картины «Лик на Марсе», затем наплывают цифры «2012», следом в голове прокручивается стихотворение к картине. Удивляться лень и я не удивляюсь, позволяя строчкам стихотворения протечь сквозь мой мозг невидимой водой.

Иду в душ. В голове снова высвечиваются цифры 2012, и затем наплывает стихотворение. Равнодушно прокручиваю его до конца еще раз. Мою ванну. Мысли текут по кругу – картина, цифра, стихотворение, но я все еще в каком-то сонно-медитативном состоянии и отношусь к ним как сторонний зритель, наблюдающий за призрачными струями, протекающими сквозь мое сознание. Я фиксирую их, но не реагирую на их течение. Включая горячий душ, лениво констатирую факт, что в голове в очередной раз прокручивается стихотворение – от начала до конца. Но горячая вода видимо разбудила мой дремлющий ум. Что-то странное и неестественное в ситуации, наконец, привлекло его внимание. Он встрепенулся, как кот почуявший мышь, и проснулся. Редкие барашки мыслей, плывущие на ясном небосводе сознания, трансформируются в табун бешено несущихся мустангов. Мой беспокойный человеческий ум включился в работу, с неимоверной быстротой сравнивая, анализируя, сопоставляя, выделяя, отсекая все ненужное. Я еле успеваю следить за стремительным потоком мыслей, несущихся на уровне скорее подсознания, чем сознания. Наконец, через пару секунд высвечивается кодовая строка стихотворения: «вселенной новый импульс дан». Теперь смысл стихотворения совместился со значением 2012 года. Информация упорядочивается. Ее отдельные куски начинают соединяться в единое целое, так разрозненные осколки в калейдоскопе образуют осмысленный и целостный узор. Я уже не сомневаюсь, что идет очередное сведение различной информации в единый кристалл. Вихрь мыслей осознания расширяется, вовлекая в себя данные полученные ранее. Теперь мое внимание переместилось к двум марсианским ликам: первый, так называемое «Лицо Марса», расположенное в районе гор Кидания, и второе – «Принц Марса – в районе гор Ливия вблизи марсианского экватора. Но их должно быть три! Перед глазами встает изображение Египетского Сфинкса. Неужели это третья опорная точка треугольника? Похоже на то. Сфинкс! Но вчера это создание долго не давало мне уснуть.