Михаил Шелков - Проект «Калевала». Книга 2. Клад Степана Разина

– Просто ты хотел, чтобы она тебе дала и не знал, как подкатить! – завершил его мысль Паша.

Игорь сжал кулаки, но старался не подать вида, что негодует внутри. «Всё-таки просто хотел …» – успокаивал себя он.

– Ну… Может быть, это тоже… – засмущался Стас.

– Мы твои друзья, и мы тебя никогда не подводили, – продолжала Настя, с укоризной, но по-доброму, по-свойски – Видишь, никто из нас даже не проговорился. А ты про это напоминал нам почти через день!

– Угу, – добавил Дима, – А чтобы впечатление на какую-то девку свою произвести, сразу всё ей и выложил.

– Простите меня, я был не прав по отношению к вам! – громко и чётко сказал всем Стас, видимо, желая поскорей закрыть эту тему.

– Ладно, нормально всё! – сказал ему Паша, – Просто не поступай так больше. Мы, всё-таки, друзья. Хорошие друзья. А друзьям надо верить…

– Хорошо. Простите меня ещё раз, – добавил Стас.

– Ну, а с парнем что? – указал Игорь-старший на гостя из Петербурга.

– Что-что… Расскажем всё ему! – отрезала Настя, – Он уже с нами.

– А если он… – не унимался мужчина, – … подведёт?

– Слушайте! – вскочил Игорь, – Ну, хватит уже! Зачем тогда с собой в дорогу взяли! Оставили бы лучше на вокзале!

– Он прав! – заметил Дима. – Стас, раз уж ты взял его, то объясняй тогда, что к чему!

– Да, хорошо-хорошо, объясню сейчас… И вы, – Стас обратился ко всем, – ещё раз послушайте меня.

– Давай уже… – поторопил Игорь-старший.

– Я вам уже рассказал свою семейную, даже, точнее, родовую, легенду про клад Степана Разина. Можно сказать, поведал самое сокровенное. Историю эту рассказал мне дед, ему его отец, тому его отец и так далее… Дед это и моему отцу рассказывал, но тот всерьёз не воспринял… Как дед сказал, времена такие пошли. Отцу нужен спокойный быт и квартира в Волгограде, а не родовые легенды… В общем, наш род хранил веками легенду о тайнике Разина. И каждый отец должен был пересказывать сыну. Вот и дед мне рассказал, и взял обещание, чтобы я своим потомкам рассказал. Только я тогда вопрос задал, а для чего мы эту тайну храним, передаём из поколения в поколение. Дед ответил, что клад должен достаться самому достойному человеку, а пока такой не родился. А когда же родится, хранитель этой тайны должен будет ей с ним поделиться. Я в ответ спросил, а как же этого достойного определить. «Да его сразу можно будет узнать!» – отрезал мне дед. «А если кто-то из нашего рода сам себе этот клад возьмёт?» – спросил я. «Ты, Станислав, даже думать о таких вещах не смей!» – дед тогда так ударил кулаком по столу, что я аж испугался, – «Не наше это дело», – говорит, – «За тем кладом ходить…»

– А дед не врал?.. – робко спросил Игорь.

– Врал??? – почти изумился Стас.

– Ну не врал… – поправился Игорь, – А всякие там деревенские россказни… Он же в деревне живёт?

– В станице… – буркнул Стас.

– Ты его деда не знаешь! – усмехнулся Паша, – Он суровый! Ветеран Великой Отечественной! Такому не до шуток.

«Вот у него на войне, видимо, рассудок малость и повредился…» – подумал про себя Игорь.

– А почему вы тогда решили этот клад найти, если дед запретил? – спросил он.

Стас поморщился.

– Разговоримся – объясню. Не сейчас.

– А сами вы верите в этот клад? – продолжал задавать вопросы Игорь.

– Не верили бы – не пошли, – завершил Стас, – Но если ничего не найдём – не расстроимся. До нас кто только клады Разина не искал…

– Но родовая легенда только у тебя…

– Хе, – усмехнулся руководитель похода, – Выходит так! Поглядим! Ну всё, Игорь! Ты теперь один из нас!

– И тайну похода храни не так, как твоя подруга, – сказала Настя слегка приобняв его за плечи.

«Всё-таки я ей понравился!» – подумал Игорь.

– А зачем байдарки-то?! – задал он вопрос с которого начал, – Как мы пойдём по такой реке…

– Как Разин ходил, – улыбнулся Паша.

– По легенде по суше туда нельзя пробраться… – пояснил Стас, – Но это мы ещё посмотрим! Ладно! Что-то мы засиделись! Привал окончен, пошли!

Подниматься было тяжело. Тело ныло от нагрузок. Плечи болели от лямок рюкзака и чехла. Но зато Игорь почувствовал воодушевление оттого, что новая компания приняла его. Теперь, несмотря на тяжесть и пришедшую усталость, он не отставал от других. Через силу, но шёл вровень со всеми. С Настей он стал флиртовать в ответ, хотя сначала она ему не слишком понравилась из-за фигуры и габаритов. Зато она первой вступилась за него…

«А насчёт Оли я поговорю со Стасом сам… Чуть позже, когда побольше с ним сближусь».

Через час туристы уже подобрались к лесу, где и расположились на ночлег. Впервые в жизни Игорь ставил палатки, он спрашивал у всех советы и старался быстро научиться тонкостям походной жизни. Единственный не нравившийся ему человек, его тёзка, в этот вечер был дежурным по костру. Девушки готовили на всех еду. Игорь присоединился к остальным мужчинам, собиравшим байдарки. Конечно же, он это тоже делал впервые. Но новые товарищи по походу давали подсказки, и у Игоря начало получаться.

За ужином из гречки с тушёнкой было открыто три бутылки коньяка. Молодые люди пили за успешное начало похода. Когда стемнело, Дима достал гитару, и туристы стали петь песни. К счастью Игоря, Настя не напомнила ему о своей просьбе.

А вообще он был счастлив. День, который начался столь отвратительно, кончался тепло и душевно, в компании новых друзей, которые в итоге приняли его в свои ряды.

Алёна смотрела в ночь сквозь узкое, наполовину заиндевевшее окно терема, некогда принадлежавшего воеводе Яицкого городка. Сейчас, после захвата крепости, Разин разместил в тереме командный пункт. Опочивальню воеводы он забрал себе, а в приёмных покоях проводил совет. Алёне он отдал покои дочерей воеводы. Было лестно чувствовать такую заботу от атамана. Она была одним из ясаулов, но единственной среди них бабой. Однако прочие ясаулы её уважали, как и остальное войско. Похабные шутки очень быстро прекратись. Алёна обладала суровым характером и сильной волей, которые заставили казаков смотреть на неё с уважением, а не с вожделением.

С её людьми, теми, с которыми она пришла к Разину, сладить было ещё проще. Все они раньше были крепостными крестьянами, робкими и покорными. Нередко здоровых мужиков побивали бабы-помещицы, а те даже не могли им ничем возразить. Вернее, думали, что не могут… Большинству угнетаемого народа даже в голову не могло прийти, что в ответ на побои, на посягательства можно было взять в руки оглоблю, вилы, серп и дать сдачи. А потом уйти куда угодно. На Дон, на юг, в Сибирь, к поморам, в степи… Однако забитый люд прирос к своим убогим избам и дворам, терпел унижения… И просто не понимал, что может существовать иная жизнь, свободная.