Владимир Макарченко - Тиш из рода Орла. фэнтези

Тиш быстро обернулся на голос и замер. В двух шагах от него на поляне в сиянии, дугой вставшей над ней, радуги ему явилась женщина в ярком белом платье. Вьющиеся большими кольцами волосы цвета спелой пшеницы волнами стекали на ее плечи и грудь. Талия перехвачена широким поясом жгуче-зеленого цвета. Такого же цвета лента перехватывала волосы на ее голове и была украшена на лбу ярким белым цветком, излучавшим теплые золотистые лучики.

– Великая Родительница! – Воскликнул Тиш, падая на колени. – Ты пришла! Помоги нам, самая милостивая из всех богов отыскать дочь головы хранимого тобой рода!

– За тем и пришла. – Мягким голосом любящей матери отвечала та, от кого произошли все в племени Древолюбов, которое многим числом людей своих, ныне обжило широкие просторы леса и равнины. – Не суетись долго. Напрасно то. Не отыскать теперь Лары в землях ваших. Далеко она. Ты дал клятву оберегать ее от несчастий и на помощь приходить. Приняла я клятву ту. Потому здесь и сейчас. Промеж нами все оставь. Соберись поутру в путь. У матери благословение получи. Иди туда, где солнце себе ночлег делает. Дойдешь до сухого дуба посреди овса в поле стоящего, пройди к нему. Там откроется тебе путь точный. Вот тебе подарок от меня. – Великая Родительница протянула на ладони Тишу блестящий зеленый камешек. – Береги его. Он тебе один раз жизнь вернуть может. Только один раз! Запомни! Носи в ладанке на груди оберег этот главный. Делай, как я сказала!

Великая Родительница взмахнула зеленым платочком, который держала пальцами правой руки, и исчезла с глаз Тиша. Он повернулся и тихо побрел в Березов, горько переживая пропажу той, которая была вторым солнцем в его окне.

– Готовь мне чего-то на дорогу, матушка. Ухожу утром на поиски дочери головы нашего. О том ему сказал. А он заверил, что тебе поможет завсегда. – Объявил Тиш, когда вечером воротился домой.

– Как же так сын?! – Воскликнула мать. – Отца только проводили навсегда. Теперь ты уходить собрался. Надолго ли?

– Не знаю того… – Задумчиво произнес Тиш. – Как оно там обернется все, кто ведает? Только должен искать! Клятву на то Ларе давал!

– Коли так, то перечить не могу. Клятва мужская главнее всего. Соберу уж чего-то. – Сдерживая слезы, проговорила мать.

– Спозаранок, по свежести утренней в путь отправлюсь, Чтобы солнцепек в тени переждать где-нибудь. Равниной пойду. Там поля все больше. Не то, что в лесах наших. От солнца шибко не укроешься.

– Не знаю, почему ты и куда собрался, но верю: всей душой готов спасти дочь мою! – Произнес на прощание Дудан. – Молод еще совсем. Силы полной набраться не успел. Трудно тебе одному будет. А кого пошлю с тобой, когда не ведаю, куда путь держишь? Если в дальние земли занесет, так и попутчики в тягость могут стать. Одному, пожалуй, легче будет через препоны пробиваться. Где хитростью, где смекалкой, а где и ловкостью охотника лесного. Пусть хранит тебя Великая Родительница! Дай-ка, обниму на прощание. Коли вдвоем вернетесь, вдвоем и дальше по жизни пойдете. На то тебе слово отца! Иди!

Дудан и Тиш крепко обнялись на прощание. Тиш пошел своей дорогой, а голова долго смотрел ему в след, шепча чуть слышно толи молитвы, толи заклинания какие. Всякий, кто поставлен был на службу богам, мог творить такое, что иному не под силу было. Видать, решил Дудан чем-то облегчить путь молодому охотнику.

День клонился к вечеру, когда усталый Тиш, бредущий к цели по бездорожью ковыльной степи, оказался у высокой серой скалы, казавшейся осколком чего-то громадного, упавшего сверху и воткнувшегося тупым концом в землю.

– Тут и заночую. – Решил для себя, обходя скалу по периметру и подыскивая возможность подняться на нее. – Лучшего и не придумаешь. Никто тайком подкрасться не сможет. Ни зверь, ни человек. Разве, птица какая? От той опаски большой быть не может.

Наконец взгляду Тиша попалась узкая расщелина в каменной стене, змейкой уходящая вверх. Это было то, что он и искал. По этой расщелине, опираясь о различные выступы, чтобы не сорваться, охотник стал подниматься к вершине скалы. Когда поднялся на четыре роста от основания, Перед ним предстала маленькая площадка перед большим отверстием в камне, которое оказалось входом в достаточно большую пещеру. Вокруг не было ни души, когда Тиш поднимался вверх. Не было даже и следов пребывания тут живых существ. Но кто-то здесь жил… Он, как охотник, знало том точно. И его догадке соро явилось подтверждение. На полу пещеры в высеченном в нем углублении тлели угли, слегка припорошенные пеплом. Это свидетельствовало о том, что у пещеры был хозяин. Что он недавно ушел куда-то и обязательно вернется с новым запасом дров. О том говорило их полное отсутствие в пещере. На всякий случай Тиш взял в руки лук и наложил стрелу на тетиву, присев на гладкий выступ в стене, прикрытый волчьими шкурами. Усталость морила его попыткой втянуть в глубокий сон, но он противился этому изо всех сил. Вдруг, ладанка на груди, в которой лежал зеленый камень, подаренный Великой Родительницей, стала жечь грудь, словно хранила в себе горящий уголек. Тиш вскочил, направляя стрелу на вход в пещеру. «Вот еще что камушек может!» – Мелькнуло у него в мыслях. А в это время послышался голос невидимого еще хозяина пещеры.

– Опусти лук! Еще, чего доброго, поранишь меня старика!

Тиш опустил лук и тут же в пещеру ступил старик, доходивший ростом едва до середины груди рослому Тишу. Он держал в одной руке за их длинные уши двух зайцев, окровавленные шкурки которых указывали на то, что они стали жертвой охоты. Второй рукой он прижимал к груди охапку хвороста.

– Коли ступил в жилище мое без согласия, так хоть не пугай хозяина стрелой своей. – Проворчал старик. – Лучше помоги зайцев освежевать. Я пока костерок вздую, чтобы ужин нам с тобой приготовить. Ты же гость мой. А хозяин о госте заботу завсегда являть должен. Да не дивись ты на меня! Не стой как пень. Делом займись. Пещеряков никогда не видывал? Щипом меня кличут. А про то, что ты Тиш, мне ведомо. Упрежден о тебе.

Говоря все это, старик ловко раздул костер и навесил над ним на двух рогатинках котелок. Откуда взялись эти два предмета, Тиш не успел проследить, так как был занят свежеванием.

– Вот и ладно. – Похвалил Щип, когда Тиш подал ему освежеванные и разделенные на части тушки. – Видно, что с охотником дело имею. Поужинаем и спать ляжем. Отдохнуть хорошенько надобно. Завтра у нас с тобой путь долог.

– У нас? Я не звал тебя, старик, с собой! – Твердо заявил Тиш.

– Я тебя сюда тоже не звал. А ты явился. Выходит, ненароком сошлись. Мне с утра еще весть пришла о тебе. Вот кто принес. – Старик ткнул пальцем в глубину пещеры и Тиш разглядел в свете костра сидевшего на маленьком пеньке черного ворона, важно выпятившего свою грудь и гордо задравшего вверх свой жесткий клюв.