Владимир Макарченко - Тиш из рода Орла. фэнтези

И пропала женщина. Только остался сын ее. И горько было смотреть, как этот гигант вытирал бегущие по лицу слезы.

– Нет больше мамы… Один теперь… – Сочным басом приговаривал богатырь с выражением лица огорченного ребенка.

– Не один, а с нами! – Строго поправил Щип. Его задранная вверх голова расположилась чуть выше колена расстроенного парня.

Долина уперлась у в густой кустарник колючего шиповника. Трава на подступах к нему преобразовалась. Теперь она потянулась вверх узкими и широкими полосками листвы. Тоже местами проросла кустиками. За всей этой растительностью, в свободных от веток пространствах просматривалась серая гладь реки, противоположный берег которой порос густым камышом.

– Наконец-то река! – Воскликнул Тиш. – Покупаемся и отдохнемкак надо!

– Как сквозь кусты-то к берегу пробиться? – Призадумался Щип.

– Чего тут думать? – Родик шагнул к кустам и вмиг вырвал с корнями целую кучу, отбросив ее в сторону. – Проходите, коли надобно. Я пока глубину померю. На том берегу получше будет.

Вода Родику не доходила и до колен. За несколько шагов он пересек реку и вышел противоположный берег. Потоптался в камыше, вытоптав большую площадку, и воротился обратно.

– Давай, Щип, перенесу тебя. Остальные сами переберутся. —Предложил Родик.

– Вона, гляди, за принцем своим рыжеволосые примчались. —Проговорил Щип, тыча рукой в ту сторону, откуда они пришли. Где-то на расстоянии ста шагов, десять всадников резко прервали ход своих лошадей и выпрыгнули из седел. Только один из них остался верхом на коне. Он отправился в сторону маленького отряда, ведя на поводу вторую оседланную лошадь.

– С миром мы посланы! – Громко заявил рыжеволосый, поднимая руки вверх ладонями вперед, чтобы на берегу узрели, не вооружен он. – Вождь велел сказать: пусть оставят иноземцы перстень себе в подарок. Не нужен он ему. Только сына отпустите. – После этих слов он взял обоих скакунов под уздцы и повел их за собой в сторону стоявших на берегу.

Как только посланник остановился, как к коням подошел Родик.

– Хороший. Хороший! – Тихо шептал он, как ему казалось, присев на корточки и взяв в руку передние ноги коня, поглаживая его спину другой. В то же время шепот его был однозначенобычному разговору взрослого мужчины. – Дай мне одного.

Со стороны выглядело так, словно подросток играет с маленьким козленком.

– Один конь мой. – Пояснил посланник. – Второй прислан для принца. На чем же он поедет?

– Я хочу того, который для принца. – Настойчиво проговорил Родик, выявляя в голосе некорторую раздраженность. Он взял коня под мышку и ступил с ним назад к своим спутникам.

– Пусть будет так! – Скомандовал принц, видя, что посланник хочет опротестовать решение Родика и к чему это может привести. – Скачи и приведи еще двух коней. На одном уеду я, а второго дарю этим людям. Долог путь их!

Посланник безоговорочно исполнил повеление принца.

– Удачи вам, путники! Не держите зла на то, что напал на вас скрытно. За то уже я наказан. Нет к вам у меня обид! Прощайте! – Он лихо вскочил в седло и они с посланником умчались встепь, уводя за собой остальных своих сородичей.

– Теперь еще и конями обзавелись. – Радостно проговорил Щип.

– Только кто, кроме меня, ехать сможет. Родика конь не осилит, а твои, Тиш, ноги по земле волочиться будут.

– Нам с Родиком кони и не нужны. Забыл, что перстни чудные имеем? А ты поезжай. На второго поклажу навьючим, на какую у него силенок хватит. Только, поначалу переправимся. Коням-то вплавь местом переходить придется. А на том берегу лагерь временный разобьем. Одежду почистим, сами помоемся. Да нам

и еду добыть бы надо. У нас ныне Родик есть. На него запасы не делали. Пока вы лагерь готовить будете, мы с Чернышом птицу да зверя выследить постараемся. Чтобы на всех хватило.

Когда Тиш вернулся в лагерь, тут все уже было обустроено, как полагается. Стоял шалаш, на крыше которого разместился ворон. Горел огонь, возле которого лежала большая куча сухих толстых сучьев для поддержки огня. Тут же, чуть в стороне, лежал сухой пень громадного дуба с густым сплетением толстых корней. Положенный на бок пень этот создавал видимость шалаша. Половина бока его, направленная к земле была отесана, а корни прикрыты камышом.

– Родик расстарался. – Пояснил Щип. – Пень этот приволок откуда-то. Потом топором твоим подтесал и камышом присыпал. Видать не впервой жилье себе оборудует.

– Не впервой. – Подтвердил громогласно Родик. – Приходилось с мамкой… – На глаза ему навернулись слезы, и он отошел от спутников в сторону, чтобы побыть одному.

– Ты далеко не уходи, Родик! – Окликнул Тиш. Я там пару оленей завалил. Со мной пойдем. Освежуем и сюда принесем. Готовь вертел Щип. Обжарим мясо свежее. На всех хватит. Еще и на дорогу останется.

Когда насытились все, пустил Щип коней попастись под присмотром Черныша, а люди улеглись спать. Ближе к полуночи камень на груди Тиша сталь обдавать грудь жаром, от которого тот проснулся и, схватив топор, выбрался из шалаша. Костер медленно догорал, пожирая в углях остатки того, что могло еще гореть. Дежуривший у костра Щип так крепко спал, что не сразу откликнулся на то, что Тиш усиленно тряс его плечи.

– Чего? – Встрепенулся он. – За костром слежу. Только глаза и прикрыл…

– Вижу, как следишь. – Проговорил Тиш, бросая в костер новые дрова.

Безлунная ночь плотной стеной подступившая к маленькому пятну земли, слабо освещенному костром, начала медленно отступать. Свет отвоевывал у ночи все большее и большее пространство. В это время топор Тиша, пущенный его рукой, со свистом ушел во тьму. Было слышно, как он столкнулся с каким-то препятствием, а затем раздался стон. Когда пламя костра вспыхнуло во всю, глазам путников предстало странное существо. Тело его было сложено, как у человека. Только угловато и неуклюже. А вот голова была большая. Три головы Тиша в сравнении с ней едва как-то бы и сравнились. Волос у этого существа на голове не было совсем. Вместо них и голова и лицо были покрыты холодным блеском чешуек. В отличии от рыбьих они были крупнее и ярко синего цвета. Топор Тиша вошел в череп прямо промеж широко раскрытых красных глаз существа.

– Ух, ты! – Удивленно воскликнул Щип. – Самого Омутника уложил! Сказать кому – не поверят! Омутник, он же, прежде всего, сон нагоняет, от которого пробуду нет. А потом уж инападает из темноты. Потому и меня старого сморил. А Тиш, видишь как, и не заснул совсем. В тебе есть сила Омутнику противиться! Не слыхал про таких!

– Не во мне сила та, а в камне, который дала в дорогу Великая Родительница… – Рассеянно проговорил Тиш. – Кабы не камень этот, не знаю, как бы дело обернулось. Видать, надежный оберег на груди ношу. Никто к нам тайно подойти не сможет.