Андрей Преволт - Дург. Лес мертвецов

Там я был главным палачом. Хотите верьте, хотите нет, но моя совесть всегда была спокойна. Даже когда я рубил головы, руки, ноги, потрошил брюха преступникам. Но, однажды, судьи привели в пыточную маленькую девочку, обвиняя её в колдовстве. Когда я раздробил ей все суставы, вместо признания она сказала мне, что сначала ей было больно, очень больно. Больно так, что невозможно даже себе представить, пока не испытаешь такую боль. А потом она вспомнила свою бабку, которая лечила людей всякими магическими заклинаниями. Она очень хотела передать внучке своё умение ворожить. Но дитё, напуганное охотой на ведьм по всей стране, своими глазами видевшее костры с горящими женщинами, наотрез отказывалось. Бабка доказывала, что необязательно творить тёмные дела, можно и помогать людям. Но девочка и слышать не хотела. Умирая, бабка сказала ей, что не может уйти, не передав свой дар. Всю ночь перед своей смертью старуха читала заклинания, наделив девочку, помимо её воли, чудовищной силой. Воспользоваться ею она сможет в любое время, когда захочет. Но, если принять служение этой силе в момент своей физической смерти, – это сделает её обладателя бессмертным и вхожим в оба мира. Девочка никогда не вспоминала об этом. Но в тот миг она сказала мне, что этот несправедливый мир, в котором даже дети являются врагами, будет плакать чёрными слезами.

– А что она пообещала тебе, старик? – спросил рыжий.

– Мне она сказала, что я всего лишь безвольный раб, беспрекословно удовлетворяющий садистские прихоти своих хозяев. Я буду жить рядом с ней. А пока она заберёт мою дочь.

– Что стало с этой девочкой? – спросил дворянин.

– Её сожгли в горне, где я раскалял пыточные щипцы.

– Люди видели, как она вылетела из трубы? – заинтересованно спросила крестьянка.

– Я этого не знаю. Я отказался казнить её. Меня выгнали за это. В тот же день я забрал жену и дочь, и мы уехали из города. Через два месяца скитаний жена моя умерла от чахотки. И теперь мы вдвоём с дочерью переезжали из города в город. Я не хотел нигде оседать, чтобы не быть чьим-то соседом. Но накопленные за годы работы деньги стали заканчиваться. Я услышал про старый трактир, продающийся за бесценок. Мне было наплевать, по какой причине его так дёшево продают. Главным было то, что он стоял в удалении от людского жилья.

Трактирщик стал раскладывать кашу в деревянные тарелки, а мальчишка разносить на столы постояльцам. Но голод уступил место любопытству. Все до этого с открытыми ртами слушали рассказ старика и потребовали продолжения.

– Твоих предшественников казнили за то, что мертвецы убивали путешествующих? – с неподдельным интересом спросил студент.

– Чушь собачья! Через два месяца после того, как мы заселились, приехавшие из Гидса шериф с отрядом выловили в лесу банду разбойников. И всё стало тихо и спокойно.

– А почему же сейчас лес называется Лесом мертвецов? – послышался вопрос от старого солдата.

– Я не знаю причины, – с горечью в голосе ответил трактирщик.

– Где твоя дочь, старик? – спросил аристократ.

– В один день она ушла в лес за хворостом, как обычно. После обеда пошёл ледяной дождь. Она промокла до нитки. Всю ночь у неё была страшная лихорадка. А к утру она умерла. Я похоронил её на деревенском кладбище, прямо у леса. Хотел, чтобы она всегда слушала шум листвы леса, который она успела полюбить.

– И что дальше?

– Пойдите на деревенское кладбище и посмотрите, сеньор, – с горечью ответил старик.

Ответ трактирщика оставил у всех много вопросов, но никто не осмелился больше высказывать их вслух.

Дург вышел из трактира. Посильнее закутался в плащ и накинул капюшон. Холодный ветер пробирал до костей. Сам отвязал лошадь. Из прислуги на постоялом дворе был только один мальчишка, но он не успевал услуживать всем. Застоявшаяся на холоде лошадь была рада пуститься в аллюр, чтобы согреться. Крыши деревенских домов виднелись в двух милях от трактира.

Доехал быстро. Пока ехал, прошла сонливость. Из-за холода в комнате долго не получалось заснуть. Только к утру сморила дрёма. На лошадь садился ещё с затуманенной головой. Холодный ветер и встряска в седле вернули ясность сознанию. Первые проснувшиеся жители выводили из дворов скот. Пастбища были далеко. В окрестностях леса трава почти не росла, земля была мёрзлая. Из труб то там, то здесь стали появляться струйки дыма. Хозяева начинали разжигать погасшие за ночь очаги, чтобы согреться и приготовить пищу. Доехав до противоположной окраины деревни, Дург увидел маленькую часовенку и рядом с ней домик кладбищенского сторожа. Удивляло отсутствие за ним могил. До леса было с полмили. И только у самой опушки виднелось несколько холмиков с покосившимися крестами. Неужели в деревне никто не умирает? Или жители хоронят своих покойников в другом месте?

Дург подъехал к сторожке. Спешился. На двери висел большой ржавый замок. Зашёл в часовню. Пусто. Решил в деревне расспросить о стороже. Выйдя из дверей, увидел в утренних сумерках фигуру человека идущего со стороны леса. Через несколько минут до него доковылял, сильно хромая на правую ногу, старик. Лицо его было обезображено страшным шрамом, видимо, от удара мечом. Хромота, скорее всего, была вызвана тоже ранением. Многое во внешнем виде и в движениях этого старого инвалида выдавало бывшего солдата.

– День добрый!

– Здесь не бывает добрых дней.

– Ладно, опустим формальности. Скажи мне, старый воин, где могила дочери трактирщика?

– Она ушла.

– Кто ушла? Дочь?

– Могила ушла. В лес. Ты думаешь, почему здесь пусто? Раньше хоронили от часовни в сторону леса. Но когда в лесу завелись мертвяки, они стали забирать своих. Могилы стали медленно уползать в лес. Люди стали бояться хоронить близких на этом кладбище. Но слухи поползли по окрестностям. В соседних деревнях власти стали запрещать хоронить покойников из Бели. Некоторые закопали умерших родственников у себя во дворах, надеясь потом перезахоронить. Но через несколько дней все могилы были разрыты изнутри. Тел в них не было. Пойдём в дом. Мне тяжело стоять долго.

Сторож проковылял мимо Дурга к дому. Длинным ключом с лязгом открыл замок. Дург вошёл следом. От холодного ветра уже стали стучать зубы, и он с удовольствием воспользовался приглашением старика. Хозяин щёлкнул плоской кованой железкой по огниву. Пакля в маленьком очаге задымилась. Появились язычки пламени. Старик подложил щепок, и пламя весело поползло по ним вверх. Дург подошёл к очагу, протянул окоченевшие руки. Мягкое, приятное тепло окутало его кисти. «Как мало тепла в этих краях», – промелькнуло в голове. Старик добавил ещё щепок. Они также быстро взялись огнём. Тепло разливалось по всему телу, быстро заполняя маленькое помещение.

Читать дальше