Андрей Якубовский - Истории Габриэля Дежа

Я купил две новые керосиновые лампы, шесть стекол к ним и дюжину фитилей. Керогаз брать не стал, зато взял таганок, позволяющий вскипятить кружку воды на лампе со снятым стеклом. Кастрюлю, сковородку с длинной ручкой, кофейник с носиком и отдельно чайник. Два набора посуды – а вдруг романтическое свидание? Подушку, одеяло, простыни – опять же два комплекта, – а еще ведро, лопату и набор гвоздей, молоток, топорик среднего размера (совсем маленький у меня был – остался от эпохи путешествий), одноручную пилу со сменными полотнами. Анкерок под питьевую воду. Складное парусиновое кресло и маленькую чертежную доску – вместо рабочего стола. Походная кровать у меня тоже была, восьминогое букового дерева чудовище из офицерского комплекта британских колониальных войск времен трансваальской войны. Два матросских сундучка для хранения всего на свете; один из них, похоже, действительно когда-то ходил в дальние плавания, а второй был юн и девственно опрятен, поэтому я назначил его буфетом. Чай, кофе, соль, пряности и кое-какие консервы… Тут я начал себя тормозить, поскольку явно увлекся. В конце концов, я собирался отнюдь не на зимовку в Южную Патагонию: до бургады ходьбы минут сорок, а там есть и лавка, и деревенское кафе.

Вот! вопрос о транспорте меня тоже заботил. Признаться, благодаря упоминанию о пасущихся на участке козах в мою голову даже залетела шальная мысль купить осла. Однако мне удалось ее оттуда быстро выдворить, поскольку животноводство никоим образом не входило ни в список моих талантов, ни в планы на ближайшие 10—15 лет. Да и хорош я буду, въезжая в Ар-де-Фуа на осляти, ровно спаситель наш в Иерусалим – нет уж, таких ассоциаций нам не нужно ни под каким соусом. Поэтому я выбрал велосипед. Удалось найти недорого подержанную машину, в мастерской его привели в порядок, поменяв все, что было можно. Ну и деньги на этом у меня практически кончились.

Договориться о заброске вещей… нет, точно – предприятие все больше напоминало экспедицию старого доброго времени, когда жажда неизвестного сильнее любви и страха; как поется в русском романсе, «ах, молодость, bujnaja молодость!». Конечно, заезжать надо было вместе с вещами. Но я тут же придумал логичную уловку: если уехать вперед одному, то можно еще успеть дозаказать что-то из стройматериалов. Поэтому я упаковал груз, собрал необходимое на четыре дня и рано поутру сбежал из города на своем велосипеде.

Выехал я практически еще затемно, по холодку. Не торопясь крутил педали, чтобы поймать ритм и не выбиться из сил раньше времени. На Обновленном мосту остановился у скульптуры Водяного льва, глянул через парапет: вода шла низко, значит, дождей в горах вчера не было. Заодно подтянул ремень у сумки.

Правый берег пошел вверх; пришлось приналечь. Я свернул мимо Старой площади переулками, шины мои громко шуршали по булыжнику мостовой. Правда, я не удержался и проехал вдоль решетчатой ограды Сада францисканцев, где стоял такой утренний птичий гвалт, что никаких других звуков слышно не было. Потом еще раз свернул переулками и выехал на Северное шоссе. Тут я набрал крейсерскую скорость и катил себе, катил, сдвинув набок козырек кепки, чтобы восходящее солнце не так сильно мешало глазам.

Вокруг пошли поля, виноградники и островки садов между ними. Остался справа замок Арабаль на своем крутом холме, словно специально воткнутом посреди полей для фортификационных целей, блеснула вода у подножья… и только тут до меня постепенно начало доходить, что крутить педали придется еще очень долго. До обеда как минимум. Хорошо еще, что шоссе пустое – ноги работают, а голова свободна. Я принялся сочинять велосипедную песенку с тем расчетом, чтобы как будет что записать, сделать привал. И что вы думаете? К тому моменту, когда я сообразил, что это было легкомысленное решение, потому что ноги уже гудели, а песенка из веселой прогулочной польки стала превращаться в унылую шанти галерных каторжников, я все-таки успел проделать почти половину пути.

А потом дорога пошла чуть-чуть вниз, и двигаться сразу стало легче, а потом вдалеке замаячили сады Ар-де-Фуа, и тут уже стало совсем рукой подать. Я проехал мимо бургады по нижней дороге, чтобы удержаться от искушения позавтракать с мэром, и уже через четверть часа был на перекрестке возле участка. Ну, надо же было его хорошенько обследовать, прежде чем выдвигаться дальше! Я бросил велосипед под старыми тополями и прошел вглубь пыльных зарослей.

Нашел искомое я почти сразу. Да, честно говоря, и спрятаться-то ему было особо негде. Деревьев десятка полтора, ну, кусты какие-то полудохлые, а потом уже склон. Когда на карте ты видишь угол возвышенности, огибаемый дорогой, а от нее отвилку вниз, да еще кипу деревьев – где-то тут должен быть источник. Окончательно демаскировали его старые каменные плиты, еле-еле торчащие над дерном. Один раз в жизни я совершил крупную ошибку, приняв за природные валуны остатки взорванных казематов укрепрайона, и с тех пор всматриваюсь в лежащие на земле камни очень внимательно. Одну плиту пытались вытащить на дорогу, но она застряла, тогда ее решили расколоть и увезти по частям, но раскололась она неудачно: мелочь погрузили и увезли, а две большие части бросили на месте. Еще одна встала почти вертикально, видимо, провалившись в какую-то яму, и ее пооббивали сверху. Трава между ними была выше и зеленее, а дальше по склону наросли хорошие кусты. Да, от источника почти ничего не осталось… Тут нужны топор и лопата. И еще пара дней работы, а баланс-то совсем никакой. Ну, как-нибудь доберусь, еще будет время. В любом случае иметь ухоженный родник в полусотне метров от дома полезно. Я вернулся на дорогу, оседлал своего двухколесного ослика – вот все-таки интересно, как звали то животное, на котором Иисус въезжал в Иерусалим? Должны же его были как-то звать! про Буцефала и Росинанта все помнят, а тут такое упущение, – и поехал домой. Да, собственно, вот он, рукой подать.

Когда-то у этого участка был хороший хозяин: он оборудовал замечательный въезд с дороги, выбрав не одну повозку грунта. Если ехать с юго-запада, то есть с противоположной стороны, то направо по склону отходила широкая тропинка, метров через двадцать завершающаяся почти строго горизонтальной площадкой, на которой можно развернуть упряжку быков с телегой. Ясно, что сюда спускали по склону и грузили товар. Следов больших построек не видно, но сарай, действительно, был. Заглубленный одним боком в склон, всухую сложенный из местного камня – видимо, сюда отчасти пошло и то, что выбрали с площадки – с двускатной черепичной крышей. Внутри было сухо и достаточно чисто – то есть пыльно, конечно, но никакого особого мусора. Дверь в торце, два небольших оконных проема на дорогу. Без рам, ну да не страшно. Я вышел наружу и посмотрел на запад. Хм, и правда – вид на горы был очень даже хорош.