Василий Лягоскин - Тайна пролива «Врата скорби». Том второй

– Ну.., – протянул полковник, – где же твоя смекалка, Валерий Николаевич, отдыхает? Вон тогда пусть Анатолий подскажет.

Тракторист действительно тянул перед собой поднятую кверху руку – совсем как ученик-отличник на уроке.

– Помните, – начал он, когда командир кивнул ему, – Виталик Дубов объяснял нам, как надо смазывать формы, чтобы пластмасса не приклеивалась (он дождался, когда комендант пожал плечами и продолжил), – ну он еще принес обломок бетонной панели.

– Ну и что, – пробурчал Ильин.

– Так панель та была облегченная, с пустотами внутри. Это же готовая труба. Представь: в длинный деревянный ящик, в отверстия с торцов вставляешь еще более длинную трубу нужного диаметра, чтобы концы торчали; смазываешь все внутри маслом (особенно густо на стыках трубы с деревом), и заливаешь жидкую пластмассу…

– Ага, – подхватил обрадовано понявший, наконец, комендант, – через полчаса вынимаем металлическую трубу и вываливаем из ящика готовый кусок пластмассовой. Главное – у нас все преимущества и круглых и профильных труб. Внутри – круглая, так что вопросы повышенного трения, засоров в острых углах и многое другое снимаются. А снаружи – квадратная, так что складировать удобно – штабель рассыпаться не будет. Ай да Анатолий! Ты почаще общайся с Виталиком, глядишь – он тебе еще какую идею подскажет.

– Уже, – скромно потупил глаза тракторист.

– Что уже?

– Уже подкинул, – пояснил Анатолий, – насчет того, как нам попасть к соседям, минуя гигантских крокодилов.

– И как? – это уже командир задал вопрос.

– Ну, мы с Виталькой рассказывали друг другу про то, где службу тащили, – начал издалека Никитин, – вот он и хвалился, какие у них в инженерно-технической части…

– В роте бетонных работ?… – хмыкнул Ильин.

– У них там и другие роты были, – не стал вступать в пререкания непривычно покладистый тракторист, – например понтонная рота.

– Так его же, понтон, собирать надо на месте – я это по телевизору видел, – не унимался комендант, – так тебе эти крокодилы и дадут складывать-раскладывать.

Сам Ильин громадных земноводных хищников, конечно, не видел, но явно был впечатлен рассказами товарищей-разведчиков.

– А зачем его складывать? – победно улыбнулся Никитин, – сколько там безопасная зона – метров сорок? Да сам водоем пятьдесят, как утверждает профессор; плюс такая же зона безопасности за ним – итого сто сорок метров. Для круглого счета сделаем мост длиной сто пятьдесят метров.

– И как же ты эту махину будешь через канал перекидывать?

– Какую махину? – удивился тракторист, – вес кубометра пористой пластмассы всего пятьдесят кило. Я тут подсчитал, что мост длиной сто пятьдесят метров и шириной четыре метра даже с учетом больших колес и всяких там ферм будет весить самое большее десять тонн. Я его своей «Беларусью» легко дотащу до канала, а там – толкну сзади. В воде пластмасса не тонет, на другом берегу так же на колесах проедет, а мы концы потом как-нибудь закрепим. Ну, это чтобы мост ветром не сдуло – вдруг ураган какой нагрянет.

Разведчики помолчали, переваривая информацию; никто так и не успел похвалить находчивого тракториста, потому что Алексей Александрович вдруг вспомнил о главном:

– Александр Николаевич, а уловка-то твоя сработала?

– В какой-то мере, – ответил командир, – главное мы и без нее узнали…

– Какое главное? – подался к нему профессор.

– Главное – это то, что у неандертальцев есть еще ожерелья, или другие артефакты, и служат они им в качестве средств дальней связи, которые нам тоже совсем не помешали бы. Так ведь? – Кудрявцев повернулся к Алексею Александровичу всем корпусом.

– Так, – согласился Романов, – а они сами об этом сказали?

– Нет, – засмеялся командир, – ежу понятно, что если с нами посылают связного, по совместительству соглядатая, он должен как-то связываться с Денатом: точнее наоборот – старый вождь всегда должен иметь возможность вызвать нас. А рассказали они следующее (улыбка на лице Александра Николаевича пропала) … Рассказали они о своих планах на будущее. У них почему-то никаких сомнений в исходе битвы со Спящим богом нет. И себя они видят победителями.

– А мы? – это уже Никитин поинтересовался.

– А мы в их планах не числимся, – холодным, не предвещающим ничего хорошего некоторым стратегам тоном, ответил полковник Кудрявцев, – по крайней мере я с Марио и Самчаем точно. Ну и Оксана за компанию. Мнения разделились только в способах устранения конкурентов (естественный отбор, понимаете ли – прямо по Дарвину). Один предложил использовать ту самую кувалду, а второй – скормить какой-то многорукой твари в реке…

– Так вот почему они категорически отказались поселиться у речки, – пробормотал едва слышно профессор.

– А третий? – не унимался тракторист.

– Третий оказался не таким кровожадным; предложил нам разделить участь других людей.

– И какая такая участь нас ожидает?

– Люди должны будут стать не-зверьми… Самыми низшими – со всеми вытекающими последствиями. Объяснять нужно, особенно насчет женщин?

За спиной профессора глухо заворчал Марио. Но естественному всплеску возмущения разведчиков не дал расплескаться командир:

– Ну что ж, их планы нам известны; наш план будет, может быть, не таким кровожадным, зато он будет точно реализован на все сто. Это я вам обещаю…

Новый день начался с соревнования – какой ствол лучше подходит для охоты на крупную копытную дичь – «Бенелли», «Вепрь», или снайперская винтовка Драгунова. Победило мастерство и… дружба. Только по два раза громыхнуло каждое оружие и вот уже шесть туш не самых крупных бизонов (так назвали этих животных люди) лежат на траве.

– Попробовал бы кто-то из нас промахнуться, – усмехнулась про себя Оксана, – Саша бы мигом устроил головоломку. И правильно – патронов-то все меньше и меньше, а теперь еще и этих дикарей едой обеспечивай.

Впрочем, Кудрявцева ворчала больше из-за того, что охотников, вернее охотниц, сопровождал громила-неандерталец, в присутствии Оксаны придерживающийся каких-то правил приличия, как их понимала израильтянка. Она предчувствовала, что совсем скоро этот гигант получит хорошую трепку от Кудрявцева – вряд ли дикарь, всю жизнь не знавший отказа в любых притязаниях, сможет долго сдерживать свои животные наклонности – не в обиду будет сказано животным, которые как раз перед людьми ни в чем не провинились. Напротив – с первых дней в новом мире исправно служили источником пропитания…

Верблюдицы под «управлением» доцента Игнатова утащили две туши, на которые показал палец Оксаны, в сторону лагеря; остальные окружила целая толпа дикарей. Кудрявцевой наблюдать за тем, как неандертальцы разделывают каменными ножами добычу, было неинтересно; гораздо интереснее было посмотреть, чем это там таким срочным занимался с утра в лаборатории ее милый, пока она состязалась в меткости с Бэйлой и Ирой Ильиной?