Виктор Старовойтов - Повести, рассказы, миниатюры. Повести и рассказы разных лет

Пришел Сергей Лагутин на речку Мутную, забрался в самые что ни на есть лесные дебри и сидит на берегу, харюза ловит. Только слышит, сквозь кусты по направлению к нему ломится кто-то. Ну, думает, медведь! Знать, быть беде… Приготовился деру дать. Только раздвигаются кусты и выходит из них девица с удочками. Опешил Сергей и не видит, что поплавок под водой скрылся.

– Ну чего рот раскрыл, дергай, клюет ведь…

Сергей дернул удочку, но кроме пучка водорослей на голом крючке, ничего не вытащил.

– Эх ты, рыбачок! А мне одной скучно стало, вот и пошла искать напарника, вдвоем-то веселее. А клев сегодня отменный! Так вот с тех пор и рыбачат вдвоем. С тех пор, как поженились, Зина Рябухина да Сергей Лагутин. Не встречали?

Надька Каурова продала… своего мужа за литр водки своей лучшей подруге, которую теперь, конечно же, подругой уже не считает. А сучилось это очень банально – по пьянке.

Семья Кауровых довольно большая, шестеро детей да самих двое. Муж Иван работящий, на все руки мастер, но все равно по нынешним временам бедновато жили. Да и выпить-повеселиться Надежда с Иваном любили. Был какой-то праздник, а может, просто выходной день, только собрались друзья, соседи… И пошло веселье! Пили, ели, веселились. Как это частенько бывает, в самый разгар гулянья выпивки не хватило. Вот Надежда и отчебучила, приплясывая;

– Продала бы Ваньку хоть кому, лишь бы еще выпить!

Подруга Зинка услыхала такие ее речи и привязалась:

– За сколько продашь?

– А хоть за литру?

– Не пожалеешь мужика-то?

– За литру? Не пожалею…

Зинка сходила куда-то, принесла литру водки.

– Ну, подруга, договорились? Не обижайся, забираю я твоего-то…

Надежда отмахнулась от подруги:

– Да хоть счас…

Она осталась веселиться, а Зинка увела изрядно захмелевшего Ивана к себе домой. Утром Иван проснулся у Зинуши, собрался было домой идти, но Зина не дала уйти.

– Куда засобирался, Иван? Здесь теперь твой дом, продала тебя вчерась Надька мне за литру водки. Вот так-то!

Так и остался Иван с Зиной. И ничего, живут себе! Чего только не делала Надежда, чтобы вернуть обратно мужа! Только вот предательства муж простить уже не смог…

Ласковым, теплым июльским вечерком хрипя и лая забилась на цепи собака. «Чужие, – подумал я, выходя к калитке, – опять, наверное, челноки с товаром пришли…» Но на этот раз я ошибался. Темнокожие люди, довольно прилично одетые, хотя и в давно не стираной одежде, обратились за помощью, предъявляя для пущей убедительности отпечатанные на машинке справки с печатью, о том, что предъявители сего документа являются беженцами и просят о возможной помощи лекарствами, одеждой, едой, деньгами… Мужчина с женщиной, двое детей, старшему лет четырнадцать, младшей лет пять… Помогли, чем могли. Эти беженцы были из Таджикистана, а до этого были и из Чечни и с Афгана. Поселок-то наш пристанционный, вот и идут беженцы, челноки и бомжи… Россияне – терпеливый народ, помогут, посочувствуют, обогреют, поделятся кровом и последним кусочком хлеба. Хотя и самим ныне живется не сладко!

Вот только на предложение остаться жить в поселке, завести свое хозяйство, свой дом, беженцы ничего ответить не смогли, лишь как-то загадочно ухмылялись. А ведь это вполне реально, брошенных квартир на селе хватает и работу при желании найти не проблема, было бы желание!

Жаль, что до сих пор нет конкретного закона о бродяжничестве, тунеядсте и иждивенчестве…

Иллариону Веснину взрывом снаряда в Гражданскую войну изуродовало левую ногу. То ли фельдшер непутевый, то ли коновал какой деревенский, только обкорнали ногу по колено, во избежание заражения. Со временем обрубок ноги зажил. К тому времени паренек был еще довольно молод и шел ему в ту пору девятнадцатый годок. Помирать-то ох как не хотелось! Списали из Армии Иллариона вчистую, отправили домой. В госпитале местный умелец смастерил ему ногу из сушеной липовой деревяшки в форме бутылки и даже на горлышко резинку прибил, чтобы по дороге не скользила. Ну, какая-никакая, но все же нога! Под культю подкладывал толстый слой ваты и протез сложной системой ремешков закреплял на ноге. С помощью костылей можно было ходить. Со временем Веснин вполне освоился с протезом и даже мог танцевать. В своем поселке Черлак для инвалида подружки не нашлось, но зато в соседнем поселке Юва появилась девушка, готовая разделить с ним его судьбу. Вот к ней-то он и ходил, правда свататься еще не сватался… А надо сказать, что по молодости лет, не боялся он ни Бога, ни Черта… Ходил к подруге в любую погоду. Но вот однажды приключился с ним великий казус. О своем чувстве девушке парень стеснялся сказать из-за природной стеснительности и кто знает, на сколько бы еще затянулось объяснение, если бы… Было между поселками старое заброшенное кладбище, поросшее лесом и давно позабытое людьми. Случилось так, что жители Черлака отмечали какой-то праздник. Наугощавшись бражкой, посреди ночи отправился парень к своей зазнобе. Днем еще сходил в лес за грибочками, ну и прихватил корзинку с грибами с собой, чтобы будущая женка пирожков грибных постряпала. Зашел в лес да и спьяну-то заблудился. Долго так-то кругами ходил, попадая все на ту же полянку… И молитвы и заговоры разные произносил и одежду наизнанку повыворачивал, – ничего не помогло. Не мало самокруток из домашнего крепчайшего табаку выкурил, сидя на пеньке… Под утро вышел на старое кладбище, уж здесь-то негде заблудиться! Решил идти напрямки. И надо же! Деревянная нога провалилась на какой-то могилке и резинкой за корень зацепилась. Дернулся Илларион раз-другой, нога не освобождается… И показалось ему в тот миг, что это упокойник, царствие ему небесное, схватил его за ногу и тащит под землю! Вмиг вспомнились ему все рассказы деревенских бабушек про это кладбище, про ведьм и вампиров. Волосы от страха на голове зашевелились! Заорал он диким голосом, выдрал свою ногу и как у подруги дома оказался, про то он вспомнить не мог даже спустя многие годы. И корзинку с грибами Бог весть где оставил! Прибежал, свалился на лавку у порога, перепугал всех. Еле-еле добились от него вразумительного ответа, что произошло с ним. Зато уж с тех пор молодые не расставались и прожили долгую и счастливую жизнь. Дай Бог таковую каждому! Только послушайтесь совета, не ходите на свидания через ночное кладбище, не испытывайте судьбу. А так, что ж, не было бы счастья да несчастье помогло.

В поисках попутной машины я шел по Дивье. Впереди меня шла женщина. Вскоре догнал ее и узнал, некогда она работала у нас в автоколонне врачом-лаборантом по проверке содержания алкоголя в крови. Ольга Николаева осталась без работы после реконструкции автоколонны, что теперь не редкость.