Надежда Черпинская - Песнь Серебряного моря. Роман-фэнтези

Это было очень кстати, потому что у Литея уже голова шла кругом от обилия всех этих имён и родственных связей.

– У Гермисея было двое детей: Дочь Лирана и сын Дарген II. Дарген унаследовал Остенград, затем у власти встал его сын Гермисей II. Дочь же Гермисея Лирана и его внучка Галла остались в Южном Остене. Затем в Остенграде стал править сын Галлы – Галер. Он прожил очень долгую жизнь и умер только в прошлом году. Всё это время он управлял Остенградом, но умер бездетным. В тоже время Лориан, дочь Гермисея II, та самая, что вышла за предка Остренго из Варко, управляла Кергом и присматривала за Брелистоном. Ведь после смерти твоего деда и матери запад Даргкара остался без власти, здесь же правила её дочь Энгеда. Она рано овдовела. После смерти Галера в прошлом году она стала единственной наследницей и правительницей Востока и Юга. Три месяца назад Энгеда умерла от сильной внезапной хвори. Киралейн отправился к ней, чтобы излечить, но приехал слишком поздно. В Керге осталась её малолетняя дочь Эдена. Теперь эта девочка является самой завидной невестой королевских кровей. Пока что от её имени управляет тесный кружок наиболее властолюбивых и напористых знатных господ из Керга и Остена. Естественно, такое безвластие не может привести ни к чему хорошему. Слухи о беспорядках всё чаще приходит из Даргкара. Потому Лиарин и Киралейн так часто пропадают на Юге. Кто-то ведь должен держать под контролем это бурное волнующееся море – неуправляемая толпа страшна, ибо она жаждет крови! Особенно там, на Юге, в проклятых землях, где луга ещё хранят кости павших, а камни ещё помнят реки крови и стоны умирающих воинов. Тревожно у меня на сердце, мой мальчик… – помолчав, добавила Мара Джалина. – Чудится мне, что за этой осенью никогда не наступит весна, что для нас это будет последняя осень…

– Не волнуйтесь, моя королева, вот вернётся господин, и увидите, всё будет хорошо! – постарался утешить её Литей.

– Какого господина ты имел в виду своего короля или князя Лиарина? – переспросила женщина.

– Обоих, – задумавшись на миг, ответствовал Дарген Литей. – Они оба вернутся. Я верю!

Некоторое время ехали молча. Уставшая от долгой речи, Мара слегка прикрыла глаза. Небо, наконец, проронило несколько ледяных капель, но на этом и ограничилось, так и поленившись разразиться приличным осенним ливнем.

Предводитель отряда Лонгир резко повернул назад. Чёрный его жеребец переступал нетерпеливо, остановившись подле белоснежной Аланы.

– Королева Мара! – обратился рыцарь. – Мы прибыли, моя госпожа! Курган впереди…

– Благодарю, Лонгир! – мягко молвила девушка. – Можешь распорядиться: пусть твои люди останутся здесь на поляне и отдохнут. Путь был долгим. Я не задержусь…

– Да, моя госпожа! – поклонился воин.

Мара Джалина не успела сделать и одного жеста, как Лонгир стрелой слетел со своего жеребца на землю, бережно подхватил королеву могучими богатырскими руками и аккуратно поставил на землю.

– Спасибо, мой друг! – улыбнулась вновь Мара, и тот отступил с лёгким поклоном. Литей тоже спрыгнул на землю. И прежде, чем девушка успела ступить два шага, он нежно подхватил её под локоть.

– Я вас провожу, ясная госпожа!

– О, миэ белаэ ланхо! – улыбнулась Мара. Потом приостановившись, поглядела на обоих мужчин и молвила с доброй насмешкой: – Благодарю от всей души за вашу заботу, мои родные! Но, не уж-то я выгляжу столь немощной, что вы опекаете меня как дряхлую старушку или малое дитя?

– Нет, моя госпожа! – ответил Лонгир очень серьёзно, лишь в глазах сияли озорные искорки. – Вы самая прекрасная и сильная женщина во всём мире, и никто в моем отряде не усомнится в этом, моя королева!

– Вот и отлично, тогда не портите мне репутацию! – смеясь, сказала королева и пошла вперёд по тропе. – Пусть люди сойдут с седел и отдохнут! – добавила она, обернувшись.

Лонгир ещё раз поклонился лёгким кивком, потом взял в повод всех трёх лошадей: свою, королевскую Алану и Эллил – лошадку Литея. Сам юноша последовал за Марой, так как та не возражала. Пройдя немного в сторону от дороги и оставшегося там отряда, Литей увидел высокий холм, нагромождение из больших светлых валунов. Холм порос крупными белыми цветами, похожими на звёзды, но первый морозец уже убил многие из них. Вокруг была пустошь, чуть в стороне росли огромные вековые сосны. Странно, но от этого места веяло непередаваемым скорбным холодом, как на кладбище, где только тишина, одиночество и дыханье смерти. На большом камне чуть в стороне была высечена надпись на эльфийском и рунами Лейндейла: «Здесь покоятся невинные жертвы Каран Гелана времён до Великой Битвы. Путник, почти их память! Это были люди достойные, пусть их не коснётся забвение…» И дальше шло перечисление около четырёх десятков имён и прозвищ. Литей не спеша прочёл их все, пока королева, опустившись на колени и коснувшись рукой камня, долго сидела неподвижно и молча: то ли молилась, то ли вспоминала что-то. Ветер перебирал тонкие пряди каштановых волос, выбившихся из косы.

– Здесь когда-то была деревня, – тихо сказала она вдруг, и Литей вздрогнул от неожиданно прозвучавшего в тишине голоса. – Сосновая горка. Я жила здесь. Здесь была моя семья: тётушка Мирна – сама доброта, она не умела лгать, но делала это ради меня; она заплатила своей жизнью за то, чтобы я была жива – чужая ей принцесса-сиротка, лишённая всего, дядюшка Бат – простодушный богатырь, добряк с каштановой шевелюрой и золотыми руками, и Джайна – та, что была мне, как сестра, рыжая и озорная, как пламя, совсем юная. Она могла бы прожить долгую и счастливую жизнь, но чья-то рука вонзила клинок в её сердце, и смерть отняла её у меня. Злодеи были наказаны – эльфы не дали им уйти далеко! Но ведь их смерть не вернула к жизни обитателей этой деревни – беззащитных, ни в чем невиновных крестьян. О, Литей, не дай тебе судьба познать, что есть война! Знаю, ты, как и все юноши, мечтаешь стать настоящим воином, совершить много удивительных подвигов и прославиться подобно героям Великой Битвы. Но спроси у любого из них (у тех, кто ещё жив), спроси у Киралейна, Лиарина, какой ценой была куплена эта слава! Нет ничего хуже войны! Быть может, только вечное рабство…

Королева начала вставать с колен, сморщилась от боли. Дарген Литей тотчас подхватил её под руку, помог.

– Осторожно, ясная госпожа! Чтоб им пусто было, тем, кто поднял на Вас руку!

– Держи свой гнев в себе! Жизнь сама осудит и вынесет приговор, – молвила бледная Мара Джалина, опершись о плечо воспитанника.

Подбежал Лонгир, поклонился:

– Что прикажите теперь, моя королева? Куда едем?

– Дальше?! – Мара задумалась на минуту. – Я повидала одних старых друзей, но есть ещё кое-кто, чей совет был бы мне очень дорог, и кого я жажду видеть всем сердцем. Нельзя быть рядом с Элтлантисом и не погостить у эльфов! Я отправлюсь в Город-Зелёных-Шатров, а вы езжайте дальше на север! Там есть постоялый двор «Золотые мельницы»… Остановитесь там и дождётесь меня! Я приеду дня через два-три.