Николай Асламов - Ходящие сквозь огонь

– Закутайтесь в свои плащи с головой.

Трупы подчинились и этому приказу, и теперь, если никто не будет их внимательно осматривать, вполне могли сойти за живых.

– Спускайтесь по лестнице, выходите из трактира и идите по дороге направо. Через две сотни шагов сворачивайте налево, в поля, и идите прямо столько, сколько сможете.

Мертвец дернул за ручку двери, попросту сломав вставленные в качестве задвижки болты, и оба тела бодро потопали в указанном направлении. Насчет того, что кто-то случайно встретит ее немертвых слуг, Камилла не слишком волновалась. Не пройдет и часа, как оба тела упадут в полях, а шанс, что на них в этот момент кто-то наткнется, был слишком уж невелик – ночь на дворе. Девушка давно придумала, как надо начертить фигуру, чтобы сделать эффект оживления временным, и теперь была страшно горда своей сообразительностью. В обычном случае мертвецы служили, пока не сгниют.

Камилла выплеснула отравленное пиво из кувшина в окно, села за стол и, перекусывая нехитрой снедью, изучала содержание седельных сумок. Обнаружила моток тонкой веревки, какие-то инструменты, непонятный металлический прибор с длинными острыми штырями, похожий на челюсти, пару стилетов и плотный кожаный мешочек.

«Хо-хо! – чуть не подавилась девушка. – Без малого две дюжины флоринов и еще серебро!»

Можно еще стилеты продать – хорошие вроде, с клеймом в виде какой-то рыбы и места почти не занимают. Если экономить, денег хватит и на дорогу, и на первые недели беззаботной жизни в северных землях. Первоначальный план шел, как по маслу.

«Интересно, это убийцы настолько хороши, что не хотели размениваться по мелочам и заломили такую сумму за какого-то монаха, или, наоборот, он так важен для заказчика, что ему никаких денег не жаль?»

Содержимое сумок Камилла, подумав, оставила на прежнем месте, а деньги разделила на две части: одну, меньшую, переложила в свой собственный кошель, другую спрятала под одной из половиц, приподняв доску ножом. До утра гостей никто не хватится, а завтра сей гостеприимный кров уже придется покинуть. Верхом и с деньгами оно как-то удобнее.

* * *

«Вот дура!»

Витторио Беккино в последние дни не переставал это повторять. Кроме слуг, занятых особым поручением за несколько миль отсюда, говорить в этой глуши было не с кем, поэтому венецианец обсуждал все с самим собой.

Некромант был одновременно и страшно рад поручению дома Джованни, и жутко зол из-за того, что уже который день приходится стирать ляжки. Он только что слез с осла и собирался передохнуть, но даже не успел привязать животное, как почувствовал на руке характерный холодок, как от сквозняка.

Некромант достал из кожаного мешочка на поясе дурно пахнущую субстанцию, намазал глаза и губы, произнес формулу и немедленно увидел три хорошо знакомых силуэта.

– Кукольник при деле?

Один из призраков – тот, что был крылат – кивнул.

– Проводи их к ней, и на сегодня ты свободен. Я поеду следом. Если начнет кого-то поднимать, – не ждите Кукольника. Но до смерти не забивайте и тело сильно не портите.

Это тело Витторио помнил. Очень хорошо помнил, хотя с тех пор прошло уже шесть лет. Худое, но крепенькое. Смуглое, а в тот раз и вовсе начавшее темнеть.

Практика Бдения – обычное занятие для тех, кто учится понимать призраков и противостоять попыткам их вселения в собственное тело. С помощью снадобий и формул адепта погружают в глубокую летаргию, и его душа постепенно рвет связь с телом, все глубже и глубже уходя в мир мертвых. Поскольку слишком старательный адепт может насовсем откочевать в серые равнины, на Бдении всегда присутствует кто-то из опытных Говорящих с душами, способных блокировать разрыв нитей и удержать связь. Ритуал рассчитан на несколько часов, и вернуть душу бдящего в умирающее тело раньше положенного срока не может никто, даже дон Августо. Поэтому ассистирующий некромант должен заботиться и о теле, которое, естественно, начинает разлагаться. В тот раз заботился Витторио.

Некромант хихикнул, вспомнив, как аккуратно снимал с нее одежду…

Когда она вернулась в тело, готова была разорвать его на части. Она ничего не видела, ничего не слышала, не могла пошевелить даже пальцем, но чувствовала все в подробностях – Витторио позаботился об этом. Едва очнувшись, она тут же сотворила Белую Длань – единственное заклятие в арсенале дома Джованни, способное причинить непосредственный ущерб. Правда, только немертвым. Когда она встала на ноги, рывками передвигая окостеневшее тело, в ней было столько огня, столько бешенства! Призраки Витторио наелись до отвала, чем довели девчонку до полного морального и физического опустошения. Она упала без сознания, так что можно было снять с нее платьице еще раз, но теплая живая плоть Витторио совсем не радовала.

С тех пор Бдением она не занималась. Даже в присутствии Джакомо, который был настолько зол, что лично высек его кнутом в казематах собственного поместья. Если бы Витторио не был крестным сыном дона Августо, неизвестно, чем бы вообще все закончилось. Вполне возможно, расчленением на детали для очередного кадавра, в создании которых Джакомо был мастак. Впрочем, пролежать несколько недель пластом на животе, морщась при каждом вдохе и выдохе, пока не затянулись шрамы на спине, из-за небольшой, а главное, никому не повредившей шалости – это, на взгляд синьора Беккино, было чересчур.

«Сам ее убью и задержу душу. На этот раз пусть смотрит на меня стекленеющими глазами и чувствует, как я снова вхожу в ее остывающее тело. Сожму синеющую шею, сорву с губ последние судорожные вдохи… Не все ж призракам развлекаться!»

Три массивных силуэта, находящиеся за барьером между мирами, не решившись пить эмоции некроманта, ушли куда-то в глубины царства теней.

Неловко взгромоздившись в седло, Витторио инстинктивно погладил небольшой деревянный сундучок, прочно прикрепленный ремнями к седлу. Поводки для ищеек он всегда держал при себе, не расставаясь с ними даже на ночь.

«Эта безмозглая сучка сначала остановилась, а теперь еще и прятаться перестала. Хочет меня на живца половить?»

Конечно, она знала, что для неживых любое использование искусства было как маяк в ночном небе: отовсюду видно и не потухнет даже в шторм. Но о чем она не имела никакого понятия, так это о том, что некроманта, преодолевшего Саван, призраки запоминали и при наличии соответствующих умений могли найти. Живых, способных вступить в контакт с неупокоенными душами по своему желанию, было слишком мало, чтобы обитатели мира мертвых могли их забыть или перепутать с кем-то другим. Тем более те призраки, которых некромант когда-то пробовал уничтожить: не договаривался, не обещал, не покупал, а просто хлестал Белой Дланью, хотя и вслепую. На то, чтобы сначала посмотреть сквозь Саван, ума ей тогда не хватило.