Василий Лягоскин - Свет далекой звезды. Книга первая

– Ну что ж, проходи, чужестранец, – хозяин подвинулся, открывая проход в прохладу дому; отсутствие акцента в дуганском охотника не смогло обмануть его.

Он широко махнул рукой, приглашая платежеспособного гостя; другая так и не выпустила ценный мех. Видно было, что мыслями здоровяк сейчас далеко – может там, где он хотел спрятать шкурку?

– Спасибо, – ответил ему Свет, – я, пожалуй, пройдусь немного. Надеюсь, за моим конем присмотрят?

– Конечно, – хозяин исчез в дверях, а оттуда тут же выскочил черноволосый мальчишка в рубахе навыпуск и босиком, который бросился к скакуну.

Вполне профессионально он погладил высокого коня по морде и повел его к конюшне. Свет огляделся. Не сознавая того, он уже приобрел привычку бывалого воина – знать все о месте, где, быть может, придется принять бой. А может – и бежать отсюда во все ноги. Несмотря на недавние подвиги, юный охотник не возгордился, ибо помнил слова учителя о том, что гордыня – первый шаг к поражению.

На небольшой площадке перед гостиным домом о чем-то громко вопил, вздымая руки к небу, высокий жилистый человек в добротных дорожных одеждах. Его с равнодушием слушали два парня, одетых поплоше. Они чем-то неуловимо напоминали первого. Четвертым в этой компании чуть в стороне стоял старик, весь облик которого можно было выразить одним словом – аккуратный.

Небольшая подстриженная бородка, небогатый опрятный наряд, маленькая шапочка с искусно накрученной на ней толстым слоем шелковой материи – подобной той, что носил на талии мастер Ли, а главное – умные печальные глаза.

– Он многое повидал, – решил Свет, подходя именно к нему и спрашивая, – мир тебе, добрый человек; о чем сокрушается этот, несомненно, очень почтенный торговец?

Вид последнего недвусмысленно указывал на род его занятий. Старец воззрился на охотника с некоторым удивлением.

– Понятно, – весело подумал Свет, – не ожидал такой почтительности от юнца, разгуливающего по свету с луком за плечами, – может, ты не будешь удивляться, когда узнаешь, рядом с кем я прожил последний месяц?

Незнакомец тоже поклонился:

– Меня зовут Би Рослан, – не стал чинится он, первым представляясь молодому охотнику.

– Свет, – коротко представился охотник.

– Мир и тебе, Свет! Почтенный Алмазар сегодня лишился своей охраны. Нет, – поправился он почти весело, – самому ему ничего не грозит. Он лишился охраны своего товара. Четверо бездельников покинули нас сегодня, заявив, что купец слишком мало платит им.

– Слишком мало?! – подскочил к ним Алмазар, сразу переходя на понятный Свету дуганский, – да они съели и выпили больше, чем я заработаю, продав весь свой товар. Да еще по золотому в счет оплаты получили – как раз вчера. И покинули, когда должна была начаться настоящая работа.

– А далеко ли вы путь держите, почтеннейший? – задавая этот вопрос, Свет прикидывал, не присоединиться ли ему к каравану – хотя бы на время.

Проигрывая при этом в скорости и времени, он, несомненно, выигрывал в безопасности. Да и ненужных вопросов и подозрений от патрулей, которые шныряли по всему Хурасану, тоже можно было избежать.

Алмазар уже отскочил, продолжая угрожать кулаками ни в чем не повинному небу.

За него ответил старик:

– Мы держим путь в Шахрихан.

– А будет ли ваш путь пролегать мимо города, именуемого Зеленградом.

– Мы будем проезжать мимо некогда славного Зеленграда.

Свет не стал заострять сейчас внимания на этом достаточно нелестном эпитете, которым наградил Би Рослан столицу его предка.

– Тогда, может быть, почтенный Алмазар возьмет меня охранять его товары?

Торговец сразу замолчал, принявшись рассматривать внушительную фигуру охотника.

– Нас двое, – показал Свет на Волка. Пес, неторопливо приблизившийся к хозяину, вызывал невольное уважение своим свирепым видом.

– Что ты умеешь? – теперь уже заинтересованно спросил Алмазар.

Свет пожал плечами. Он поискал взглядом, на чем можно показать свое умение. Вдруг он вскинул руку вверх, показывая на коршуна, который высоко в небе нарезал круг за кругом, выглядывая мелкую живность на постоялом дворе. Все взгляды метнулись вслед за этим жестом, поэтому никто не увидел, как охотник плавным движением вытянул из колчана стрелу, одновременно изготавливая лук к выстрелу. Бесшумная оперенная смерть улетела навстречу птице, и та вдруг дернулась под взглядами людей, словно наткнулась в полете на невидимую стену.

Коршун, кувыркаясь, полетел вниз, упав на самом краю площадки. Собравшиеся дружно переводили глаза с птицы на охотника, только теперь заметив, что тот держит в руках лук. Все бросились к пернатому хищнику, не замечая, как Волк серой тенью скользнул за ближайший дом.

Алмазар, не веря своим глазам, молча переворачивал тяжелую тушку птицы палкой с одного бока на другой. Он словно хотел, чтобы все увидели, что у коршуна навылет пробиты оба глаза. Торговец повернулся к Свету, который как раз принимал из широкой пасти четвероногого друга стрелу. Запасом стрел охотник дорожил, поскольку за время недолгих скитаний он ни разу не заметил зарослей остролиста, из которых получались лучшие в подлунном мире древки.

– Я согласен вверить твоей защите свой товар, – подошел он к необычному стрелку, втайне надеясь, что Свет обойдется не дороже, чем предыдущие четверо.

Он поначалу не мог поверить, что Свет готов сопровождать караван лишь за еду для себя и собаки с лошадью. Они ударили по рукам. На сунувшегося к Свету с подсказкой Би Рослана торговец грозно сверкнул очами, и тот поспешил спрятаться за широкую спину охотника. Почтенный старец сам находился в караване лишь из милости Алмазара.

Охотник ушел было в гостиный двор, когда из конюшни раздался пронзительный крик животного, несомненно, истязаемого чьей-то рукой. Он вопросительно посмотрел на аккуратного старца, и тот улыбнулся.

– Увы, – сказал он, – это единственный соотечественник, который последовал за мной в изгнание.

Он поманил за собой охотника в прохладный полумрак конюшни, где возился давешний парнишка, и Свет разглядел в полутьме рядом со своим скакуном низенькое длинноухое существо – мелкую пародию на лошадь. Непонятно было, как этот переросший заяц может нести на себе даже такого небольшого человека, как Би Рослан. В этот момент осел – так назвал своего «иноходца» старик – снова открыл рот, и Свет поспешил на улицу, невольно потирая уши руками.

– Это Дружок, мой ослик, – Би Рослан, степенно вышедший вслед за охотником, понял, что тот никогда не видел раньше этих трудолюбивых животных, – а там (теперь он махнул в противоположный угол конюшни) стоят мулы – нечто среднее между моим «скакуном» и твоим.