Максим - Лохк-Морен. Крепость Блефлэйм.

– Это были вампиры? Или баньши? – Полюбопытствовала Шона. Она довольно вольно облокотилась об руку, конечно же, сира Эдмунда. Впрочем, тот нисколько не возражал, и даже напротив, положил свою руку на её плечо. Томас отчего-то разозлился на обоих, хотя никаких причин ревновать у него не было. Слишком он давно бродил один, вот и вся причина, решил он.

– О, нет, всё гораздо прозаичнее и страшнее. Комары, гнус, и прочие мелкие твари, жители болот несколько часов медленно убивали жертву, лишая её крови намного медленнее, чем это сделал бы вампир. Одним словом, владелец этих развалин правил сурово, не допуская никаких поползновений в сторону своего трона.

– А почему он построил этот замок тут, в не самом людном месте? Да и никаких признаков существовавшего поселения рядом не наблюдается. Он что, гонцами отправлял свои послания подданным и служащим его двора? – Томас поспешил ставить пару не значащих вопросов, дабы проверить кое-какие догадки. Незачем пугать их раньше времени, твёрдо решил самозваный посланец герцога Элдингского.

– Тут ходит много легенд, почему именно тут, не так далеко от болот, названных, как я уже говорил в честь Блефлэйм. Раньше-то эти болота назывались просто Гиблыми. И кстати, никто не ведает, как и когда он построил сей чудный замок. Вроде бы, согласно другой легенде, тут и раньше были развалины некоего строения из такой стародавней истории, что никто не ведает, когда их построили. А он просто надстроил, слегка увеличил этажность, да стену возвёл. Кстати, она-то первая рухнула. Видите, только кое-где кучи камней, вот и всё, что осталось от замковой стены. Таким образом, неважно как, Данарберт Блефлэйм правил довольно долго. Можете верить, а можете и нет, но согласно вполне серьёзным источникам, например, договорам с бывшим герцогом Мурроу, правил он почти семьдесят лет. Теперь бывшее герцогство Мурроу входит в состав владений герцога Анхельма, как графство Муршир, и его архивы есть в распоряжении семьи герцога Анхельма, владыки Гербрайт, рода Сверрен.

– Верно, верно. Анхельм как-то проговорился на приёме у герцога Пенброука, что у него есть такие странные и старые книги, доставшиеся после раздела владений бунтаря Роланда, последнего из рода Мурроу, которых нет и в столице! Свитки, и даже окаменевшие от времени свиные кожи, покрытые ещё старым письмом, до Нашествия! Им почти тысяча лет!

Все посмотрели на сира Эдмунда. Он никак не показал своего отношения к затянувшейся паузе, но Томас готов был поклясться дланью святой Анариетты, что глаза у сира Эдмунда слегка расширились и даже дёрнулась щека. Проговорился, значит, ты не такой уж и мелкий дворянин, господин Колхаун! На приёме у незаконнорожденного сына старого короля, носящего теперь титул герцога Пенброука, разговаривать с самим спесивым Анхельмом Сверрен мог только немногим ниже его по титулу. Граф? Лорд? В любом случае, он по какой-то причине тайно прибыл сюда. Новый заговор? Или поиски нового заговора? Надо быть осторожным с этим, Эдмунд Колхауном, решил Томас.

– Одним словом, он опротивел своим подданным. Возможно, смуту вносили люди этого самого герцогства Мурроу, поскольку владыки Мурбьорга вполне резонно полагали, что так много земли в руках бездетного старика это слишком несправедливо. Могли тут работать и люди, связанные с Орденом Черного Креста. У Ордена были явные и весьма недвусмысленные попытки не только лишить Блефлэйм власти, но и лишить его самой жизни, полагая его колдуном и исчадием ада. История всё расставила на свои места, каким бы не был Данарберт Блефлэйм, но Орден показал себя во всём отвратительном истинном виде, результатом самой жизни. За что и поплатились рыцари. Надеюсь, вы знаете, что случилось с Орденом спустя какие-то тридцать лет?

– Да, все конечно знают про продавшего силам зла магистре Георгии, получавшем деньги от демонов за проданные души, и его племяннике, предавшемуся греху содомии и скотоложству, оклеветавшего саму Святую Церковь! – Несколько гневно сказал сир Эдмунд. Шона молча кивнула головой. Томас смотрел на просвет в бывшем окне, где дождь постепенно слабел. За стенами развалины смеркалось, и отчего-то в голове Томаса возникла мысль, что отсюда надо убраться ещё до того, как наступит ночь. Но как это преподнести остальным, чтобы они приняли его сторону?!

– У того дела есть разные точки зрения. Кто-то полагает, это только происки завистников их власти, и в первую очередь, их несметных богатств. Ведь всё имущество ордена было изъято по особому королевскому эдикту, и если церковники ещё получили часть строений в столице и в провинции, всё золото пошло короне. А было там много золота, двадцать годовых бюджетов страны! – Сир Яго мягко попытался опровергнуть слова сира Эдмунда, но увидев его глаза, тут же сменил тему. – Однако, мы не о вопросах веры и королевской власти тут рассуждаем, а пытаемся найти крупицу истины в той запутанной истории, что окружает бывшего владельца этих развалин бывшего замка. Или не пытаемся найти?

Он замолчал и оглядел своих спутников, а Томас, в какой раз уже за эти два дня спросил сам себя, кто его дёрнул пойти именно этим путём? Зачем он пришёл в этот странный Озёрный край? Чего ему ждать в этом краю старых историй, кроме вот таких вот странных встреч? Он решил, что если его доля богатств будет достаточно большой, то он отправится на юг, и через болота Муиннар переберётся на территорию северного графства Беркшир. А Кирк пускай решает свои проблемы сам, как и сир Яго. Он тут чужой, и чем дольше будет тут находиться, тем выше опасность его разоблачения. И последующие затем быстрый суд и казнь в тот же день. Он нервно потёр шею.

– Вернёмся к Данарберту Блефлэйм. Он понимал, его рано или поздно убьют. Так, по крайней мере, утверждает историк Кэннан Фицпатрик, а он специалист по делам тех лет. Местный уроженец, кстати, из Блесса. Так вот, по словам, вернее согласно книге досточтимого Фицпатрика, посвящённой пяти легендам нашего государства, названной так, «О легендах и личностях, их породивших», в том числе и владыке Блефлэйм, он готовился к своему весьма громкому уходу из жизни. Если бы не дождь, мы могли бы пройти немного и полюбоваться на остатки подвала, куда по его приказу начали свозить серу, мелкую пыль древесного угля, и куски калиевой селитры. У нас тут есть месторождение, небольшое, собственность короны. Почти тринадцать возов селитры и два воза угольной пыли складировали под его неусыпным взглядом слуги. Селитру он стал приготовлять сам.

– Ух ты! Да он тут наверное хотел устроить настоящий фейерверк! – Подала голос Шона. Томас уже понял свою ошибку, поскольку намного проще было бы нанять за эти деньги двух разбитных девиц из местных, и те не стали бы так раздражать. И не стали бы липнуть к старому, относительно Томаса, сиру Эдмунду. Кроме того её неожиданные знания во многих вещах наталкивали на нехорошую мысль, а не работает ли эта бойкая дама на корону? Или сама в бегах от палача? Знать причину, которая заставила весьма неглупую особу стать артисткой передвижного театра, этого сборища воров, насильников, шлюх и пьяниц, тупиц и просто уродов, Томасу не хотелось. Вернее он всячески отгонял от себя все возможные варианты, которые лезли во все дыры его сознания.