Демшус Криптор - Семь стражей Сириллы. Рождение Защитника

Андрей выбрался наружу, протирая глаза и потягиваясь (после ночи на каменном полу мышцы адски затекли), после чего сразу поспешил в лагерь в слабой надежде отыскать там хоть какие-то остатки съестного. По дороге ему пришлось несколько раз перелазить через поваленные бурей деревья, а в джунглях стоял густой туман от влажных испарений. Когда Андрей вышел на берег, место его стоянки он даже не смог узнать, так все изменилось. Волны качественно перепахали прибрежную полосу и пляж. Весь берег был залит тонким слоем воды вперемешку с илом, на песке повсюду валялись ветки, листья и другой мусор. Его лагерю, на который у него ушло много трудов, уже можно было смело присвоить эпитет «бывший» – все было полностью уничтожено. Но самый главный удар Андрей получил не от этого. Еще издали он заметил неладное, теперь же оставалось лишь растерянно озираться по сторонам, сжимая кулаки в бессильной ярости. Его плот исчез, как будто его и не было. Как будто не было этих многодневных усилий и борьбы. Исчез прямо вместе с пальмой, к которой он был привязан. Пропал, растворился в окружающем море, забрав с собой последнюю надежду на спасение.

Андрей долго бродил вдоль берега, ошеломленный потерей, всматривался вдаль, надеялся увидеть хоть что-то, хоть какую-то зацепку, но все было тщетно. После часа бесплодных поисков он обессилено опустился на землю и позволил себе признаться, что все потеряно. Его положение было даже хуже чем вначале, так как сейчас у него не осталось никакой еды, а построить новый плот так быстро он не сумеет. Кроме того, не осталось крупного сушняка, строить было попросту не из чего. Если он не поймает птицу или рыбу, то совсем скоро начнет слабеть и угасать. Но рыбой окружающие остров воды не были богаты, так, ерунда, какие-то мальки иногда проплывают, и все. Сомы сегодня не приплыли, он первым делом это проверил. Можно было, конечно, попробовать жрать водоросли и выкапывать корни, но, скорее всего, он только отравится и его конец будет еще более мучительным. Это было полное и безусловное поражение. Андрей едва дождался вечера и в полном отчаянии завалился спать.

…И снился ему страшный сон. Мерзкий осьминогоподобный монстр – вонючая туша бурого цвета, которая опутала все тело, связала руки и ноги скользкими щупальцами. Монстр тяжело навалился на грудь и уже разинул жесткий, острый клюв, наподобие птичьего, собираясь откусить ему голову. Андрей дернулся изо всех сил и ощутил, что лежит на спине на чем-то гладком и твердом, эта поверхность легко и неспешно приподнимала тело, потом мягко опускала. Почти сразу после этого слышался плеск воды. Слабый ветерок приносил пряный запах, какой можно почувствовать на берегу после шторма. Влажный аромат размокших водорослей. Было спокойно и хорошо. Точнее, было бы, если бы не тот факт, что спать Андрей ложился еще на острове. Это последнее, что он помнил. А сейчас он не там, к гадалке можно не ходить. Если только остров не решил своевольно сорваться с места и отправиться в свободное плавание. Бред, конечно, хотя на чужой планете ни в чем нельзя быть уверенным. Может быть, острова тут по осени мигрируют как птицы. Стоп. Так можно забраться в предположениях совсем уж далеко и рехнуться окончательно и бесповоротно. Успеется еще, пока будем оставаться реалистами. Яркий свет стремился проникнуть сквозь сомкнутые веки прямо в зрачки, но Андрей не спешил. Честно говоря, неизвестность порядком пугала, поэтому он тянул время и безуспешно пытался скрытно смотреть сквозь ресницы. Может быть у женщин это и получается хорошо, а он так ничего и не увидел, за исключением нескольких светлых вспышек. Наконец он решился.

Андрей про себя досчитал до десяти и открыл глаза. Лучше бы он сделал это медленно. А так контраст с предыдущими ощущениями получился слишком резким. Вместо чистого неба, которое он ожидал увидеть, над ним нависало лицо – темный овал, с чёрной кудрявой бородищей, ноздри широкого плоского носа разверзнуты пещерами, лоб и щеки в татуировках. Сущий дикарь. Взгляд ярких синих глаз буквально пронзал насквозь. Андрей уже видел такой взгляд, он бывает у людей в минуты крайней опасности. Например, если что-то их напугает до смерти. Андрей непроизвольно вздрогнул, то ли от неожиданности, то ли от этого жестокого взгляда, и сразу почувствовал, что его лоб крепко обхватили, а к горлу прижали что-то узкое и острое, скорее всего, нож. Вот же черт! Стоит только пошевелиться и лезвие без усилий разрежет гортань. Его беспардонно и внимательно изучили, почему-то пристально глядя в глаза и слегка поворачивая голову из стороны в сторону. Наконец, так же резко его отпустили, а незнакомец неуловимо быстрым движением провел кинжалом между рук и ног Андрея. Они, как он уже догадался, до этого были крепко связаны.

Андрей шумно выдохнул. Он и не заметил, что задержал дыхание. Кажется, пронесло. Пока пронесло. Что бы это там ни было. Хотя ключевые слова здесь «кажется» и «пока».

– Eha Tangata! 1 1 Тангата – «человек», йорийск. – гортанно произнес незнакомец и отодвинулся, глядя уже не так свирепо, как раньше.

Язык был совершенно незнаком. Но при этом также совершенно понятен. Кажется, его признали мыслящим существом человеческого происхождения. Спасибо, конечно. Но почему он его понимает? Бред какой-то. Стоп. Понимает ли? Или это просто морок, иллюзия измученного одиночеством сознания? Надо проверить. Андрей аккуратно перекатился на бок, присел, скрестив ноги, потом прокашлялся и произнес, выталкивая непривычные для языка и горла слова, глядя прямо на аборигена:

– Eh karanga akhau Tangata, Toj roh Khohe ? 2 2 Э каранга ахау Тангата, Той ро Кхоэ – «Я-то точно человек, а вот ты-то кто?», йорийск.

– Хм. Хм, – дикарь скептически хмыкнул себе в бороду. – По тебе не скажешь, что ты владеешь йориским, чужак. Мой народ зовет меня Лаэр. Я рыбак.

– Твой народ? – переспросил Андрей, у которого просто голова шла кругом от неожиданностей.

– Да. Народ. Йори – дети моря. – Лаэр сделал широкий жест рукой, как бы иллюстрируя сказанное.

Андрей бросил пару взглядов по сторонам, до этого как-то не успелось, в силу некоторых обстоятельств, в результате которых он кратковременно оказался без сознания. А может и не очень кратковременно, это еще предстояло выяснить. Вокруг действительно было море, впрочем, это как раз не было сюрпризом, на море он уже успел насмотреться на три жизни вперёд, а вот главным открытием на сегодняшний день, не считая дикаря и странностей с языком, конечно, стала лодка. Лодка была примечательной. Если конкретнее – одномачтовый катамаран. Два корпуса-поплавка были изготовлены, по-видимому, из цельных стволов деревьев. Очень больших и длинных деревьев. Почти на всем протяжении они были соединены гладким деревянным настилом, а по центру лодки была установлена довольно высокая и тонкая мачта с трапециевидным парусом. Андрей с Лаэром сидели в задней части лодки, или, как там выражаются моряки, «на юте»? Тут находились небольшие крытые надстройки, типа шалашей. Несмотря на довольно простые строительные материалы все выглядело очень функционально и красиво, даже, пожалуй, стильно. Катамаран весьма бодро бежал в неизвестном направлении, и никакого второго «дикаря за штурвалом» или рулевого Андрей не увидел. Хотя это еще ничего не значило, в шалашах могло скрываться еще несколько человек.