Наталья Минская - Робин, закрой глаза

– Йохан Беккет! – раздался сухой голос Альберта. Грозного мужчины из бара «Лунатик», отца Роба. «Час от часу не легче, – про себя ворчала Робин. Этому человеку я явно не нравлюсь».

Но тут она разглядела сквозь просвет в толпе ребят изумрудно-зелёное платье и успокоилась – Мэрил никого не даст в обиду, это точно.

Щуплый мальчик, очень похожий на цыплёнка в своей жёлтой кепке, подошёл к Альберту и Мэрил. Робин из-за спин детей с рюкзаками не видела, что происходит. Но по реакции зрителей, прекративших разговаривать и начавших пристально следить за происходящим внизу, стало понятно: «представление» началось. Спустя несколько минут часть ребят радостно захлопала и закричала.

– Поздравляю, Йохан, ты теперь рубеус, – объявил Ромул в микрофон, а Альберт передал мальчику оранжевую рубашку. – Джон Бруклед, твоя очередь.

Блестящую голову этого великана было видно с любой точки площади. Робин разглядела, что Джону надевают на глаза какую-то повязку.

Потом Альберт прошептал мальчику что-то на ухо. Несколько секунд Джон стоял, не двигаясь, а потом резко упал. Но быстро вскочил. Его руки задвигались так быстро, что казалось, они отделились от тела. Джон с кем-то ожесточённо сражался. Медленно продвигаясь вверх по трибунам, он разделывался с невидимой армией. Робин заметила, что никто не смеётся над странным мальчиком, не показывает пальцем, не крутит у виска. Напротив, дети еле удерживают себя на местах, чтобы не броситься на помощь.

– Камелот, шайура его раздери, – услышала Робин раздражённый голос Марго.

Вдруг Джон сгрёб в объятия ошалевшую девочку в бандане. Она была почти такого же громадного роста, как он, и держала в руках круглую пустую рамку.

Раздались аплодисменты. Хлопали опять не все – ровно половина ребят.

– Поздравляю, Джон Бруклед, ты истинный камелот! – похвалила его Мэрил и вручила ему синюю рубашку.

После Джона вызвали ещё несколько незнакомых Робин ребят. Она заметила, что перед тем, как кого-то назовут камелотом, проходит больше времени, чем перед вручением оранжевой рубашки. Любопытство внутри неё выросло до такой степени, что заглушило страх. Робин теперь хотелось как можно быстрее узнать, что происходит с детьми, когда у них на глазах оказывается обычный с виду шарфик. Вот уже Вира стала камелотом, а Марго – рубеусом. Теперь Робин точно знала, что хочет синюю рубашку. Но что для этого надо сделать, понятия не имела.

– Робин Локсли! – звонко произнесла Мэрил. Страх с новой силой захлестнул Робин. Еле переставляя ноги, словно сопротивляясь течению, она вышла в центр площади. Сколько человек смотрят на неё? Сто? Двести?

– Закрой глаза, – приказал Альберт.

– А что будет? – вырвалось у Робин. Но под строгим взглядом мужчины тут же закрыла и глаза, и рот.

Ей повязали колючий, очень старый, пахнущий всем сразу шарф.

«Глупо, как же невероятно глупо я, наверное, смотрюсь», – успела подумать Робин.

Но она даже не представляла, насколько глупо будет смотреться в следующий момент.

– Найди конверт, – послышался рядом шёпот Альберта.

– Какой кон… – хотела спросить Робин, но в следующую секунду необходимость в этом отпала.

Да вот же он! Зеленеет на верхней трибуне! Только куда все подевались? Робин в одиночестве стояла посреди пустынной площади. Ну и экзамен! Чего сложного? Подумаешь! Конверт достать! Робин взялась за лямки рюкзака и решительно направилась к цели. Вдруг под ногами захлюпало. Дождя же сегодня не было – откуда лужи? Ой! Горячо! Ногам неимоверно горячо! Робин сделала шаг назад. Подошвы кед слегка оплавились. Она стояла на небольшом твёрдом островке. Вокруг кипел, набухая, лопаясь и выплёвывая вверх язычки пламени, асфальт. На расстоянии прыжка был ещё островок, а дальше уже рукой подать до лавочек, которые выглядят твёрдыми. Только бы конверт не сварился раньше времени! Робин прыгнула. Штанина задымилась, девочка скинула рюкзак с плеч и сбила им зарождающееся пламя. Мешается он, конечно, но не бросать же его в этот асфальтовый суп. Следующим прыжком Робин оказалась на лавочке, едва не соскользнув в серый водопад, ниспадавший с самой верхней трибуны, но удержалась и продолжила путь. Толкаться нужно было сильно, а приземляться точно и аккуратно, но у неё получалось. Только на самой последней лавочке рюкзак перевесил назад, Робин потеряла равновесие и почти всей стопой погрузилась в кипящий поток. Она беспомощно хваталась руками за воздух, отклоняясь всё дальше назад… Но вдруг невидимая сила подтолкнула её вперёд, и девочке удалось встать обоими ногами на твёрдое дерево. Стопу обожгло болью, кед загорелся. Робин быстро скинула его, но пламя перекинулось на штанину.

«Схватить конверт! Быстрее! Тогда всё прекратится!» – откуда ни возьмись появилась в голове Робин мысль.

И точно! Как только в руке девочки оказался заветный конверт, боль ушла. Асфальт застыл. Стало темно, и оглушающий звук апплодисментов окружил Робин.

Кто-то сорвал шарф с глаз. Вокруг сто, нет, двести глаз, ртов, рук. И все смотрят, а половина ещё и кричит, и хлопает. Робин стоит на самой высокой лавочке. Путь, который она преодолела над кипящим асфальтом, был свободен от детей. Они сидели друг у друга на коленях, предоставив ей возможность добраться до заветного конверта.

Робин надела сброшенный кед, спустилась и отдала Мэрил конверт. Та протянула ей синюю рубашку:

– Ты истинный камелот, Робин Локсли. Ромул похлопал по плечу:

– Я очень горжусь тем, что ты попала в мой отряд. – И мастер мягко направил её в сторону группы детей в синих рубашках. Робин успела сделать несколько шагов, как оказалась зажатой в крепких объятиях Виры и Джона.

– Роб Локсли, – раздался ласковый голос Мэрил. Робин хотела посмотреть, что будет делать одноклассник, но её, видимо, собрались обнять все новые камелоты: девочка с длинными каштановыми волосами, мальчик без двух передних зубов, девочка в круглых очках с толстыми стёклами, мальчик, пахнущий хлебом… Мимо пронёсся Роб, пытаясь поймать кого-то невидимого, но явно очень шустрого. И снова руки, глаза, улыбки…

– Эй! Так нечестно! Я хотел выбрать самый простой вариант и стать рубеусом! – послышался голос Роба.

– Чем именно хотел? – насмешливо спросил его Ромул. – Дружок, у тебя голова с сердцем не в ладу. Разберись с ними. А пока надень, что дают, и будь камелотом.

Роб, насупившись, прошёл мимо Виры и Робин. Но другие ребята, не знавшие о настрое Роба, обступили его. И от обиды мальчика не осталось и следа. Он смеялся, шутил, знакомился и обнимал новых камелотов, как нормальный ребёнок. Точнее, ненормальный. Для их чёрного города.

– По автобусам! Не забудьте положить рюкзаки в отделение для багажа! – пронеслось над площадью. Ребята на скамейках встали, подняли рюкзаки и начали спускаться.