Ирина Швед - Перекрёсток параллельных миров

Я проснулась в районе обеда, но и то только потому, что солнце, повернув к западу, заглянуло в окно мансарды небольшого дома, затаившегося в глубине густого леса. Если бы солнце не начало лезть в глаза, я бы ещё спала и спала, но, проснувшись, первым делом подумала, что ночью мне такая ахинея снилась!.. А, нет, не снилась!! Я в сказке! Быть такого не может! Но оно же есть?!

Я вскочила, подбежав к окну, выглянула на улицу. Зачем? Не знаю. Может, тут гномы по улицам шастают, или ковры-самолёты летают. Но на поляне перед домом никаких гномов не было. Никаких чудес не происходило, только фея гуляла по поляне, приминая широким кринолином густую траву. А нет, фея не гуляла. Она шла к дому. Где-то была? Одеваясь, я подумала о том, что, кажется, попала в тот мир, о котором говорил странный парень. Он знал? Или он сам отсюда? А если он отсюда?..

Одевшись, я вышла из мансарды и, спустившись по лестнице, наткнулась на фею. Та поздоровалась, отметила, что я долго сплю, показала рукой на какую-то дверь:

– Туалетная комната. Умывайся, чай будем пить, раз обед ты проспала.

Да, сказка, может быть, это хорошо, но очень неудобно. О душе или ванной можно было только мечтать. Да и не особо тут мылись. Протирали лицо чем-то вроде одеколона, хорошо, хоть зубы чистили, используя для этого иголки какого-то местного хвойного дерева. Иголки следовало жевать, сок из иголок пенился, пена счищала зубной налёт, не хуже самой дорогой зубной пасты. Однако! Действительно, сказка.

Приведя себя в порядок, я вышла в гостиную, где за большим пустым столом, укрытым белоснежной скатертью, уже сидела Эмилия. Интересно, она меня чай пить позвала, а стол пустой. Ждёт, когда я приду?..

Сзади послышалось натужное пыхтение, я обернулась… В дверном проёме, ведущем, вероятно, на кухню, показался пузатый самовар. А кто его несёт, гномы? Мама!.. Самовар медленно плыл по воздуху, оставляя за собой длинный шлейф из белого пара. Сам! Сам по себе. Вот это я попала… в сказку…

Пролетая мимо меня, самовар скосил в мою сторону резную крышку, презрительно пыхнул паром. Ой, подумаешь! Дзинь! Распахнулись дверцы буфета. Блюдца рванули вперёд, как летающие тарелки, а за ними следом, весело звеня, гнались чашки. Пробренчала коробочка с ложками, которые позвякивали, толкая друг друга и шумно ругаясь. Следом пролетела пузатая сахарница, осторожно придерживая крышку фарфоровыми ручками. Прогремела плетёнка с баранками, а из кухни примчались тарелки с едой. Фея окликнула меня:

– Ты чего застыла? Садись за стол.

Яркие цветы, которыми была расписана посуда, превратившись в глаза, подозрительно уставились на меня, как будто ожидая подвоха. Самовар сверкнул начищенным боком, пыхнул паром. Мне показалось, что он прищурил резной узор крышки перед тем, как важно спросить:

– Это та самая?

– Да, – Эмилия кивнула.

Я тряхнула головой. Бред какой! Ущипнула себя за руку. Нет, не сплю. А хозяйка дома насмешливо глянула на меня, сказала:

– Я же говорила, что я – фея. Или ты до сих пор не веришь?

– Это ради меня такой цирк? Или вы каждый день представления даёте? – я осторожно села на стул. Если тут посуда летает, то стулья вполне могут бегать, а стол брыкаться.

Эмилия оглядела стол, крикнула в сторону кухни:

– Чайник, тебе особое приглашение требуется?

– Не заварено! – донеслось из кухни ворчливое.

Сидя напротив феи, я разглядывала её в свете дня. Красивая, но излишне круглая, прям, как колобок, и курносый нос выглядит свиным пятачком. И зачем ей этот дурацкий парик с буклями в три ряда? Своих волос нет? Но парик – это ерунда. Фея была странной. Она была моей ровесницей или чуть старше, но казалась древней, как пирамиды. В карих глазах феи плескалась такая тоска, как будто ей предстояло по сотому разу пересматривать очень скучное кино. Почему? Может, феям так положено?

Минут через пять из кухни показался чайник, укутанный полотенцем, как тюрбаном. Ворчун приземлился на столе, растолкав остальную посуду, глянул на меня. Да, именно глянул, расписным своим узором. Бр-р! Чего тебе надо? Эмилия взяла чайник в руки, разлила в чашки заварку, поставила под краник самовара. Краник двинулся в сторону, в чашку потёк кипяток, брызжущий паром. Хозяйка подала мне чашку. Я протянула руку за ложечкой, те испуганно зазвенели, как будто я их в горн брошу, а не в горячий чай окуну. Ну, хватит придуриваться! Негостеприимные какие! Эмилия пригрозила своенравной посуде:

– Хватит!

Однако, как тут весело. Или фее скучно, и она так развлекается? Эмилия, как будто прочитав мои мысли, сказала:

– Нет, скучать некогда. Особенно с тех пор, как тебя привели в этот мир.

Так сказала, как будто я в этом виновата! Фея кивнула:

– Почти. Это же ты мечтала попасть в сказку.

Да уж. Попала, так попала. Тут, как я погляжу, мечты исполняются. Все? Или только отдельно взятые? Эмилия усмехнулась:

– Нет, здесь мечты не исполняются. Тогда было бы слишком сложно жить. Вы, люди, такое придумываете, что ни в какие ворота не лезет.

А она не людь?

– Почему я нелюдь? Такой же человек, как и остальные. Но это сейчас неважно. Важно, что ты будешь делать дальше.

Если фея хотела завести меня в тупик, то ей это удалось на пять с плюсом. Ещё вчера я знала, чего хочу. Я хотела вернуться назад, в Москву, и забыть о проклятом проекте, поездке и шефе. Сегодня я уже не была так уверена в том, что хочу вернуться назад.

Эмилия, посмотрев на меня, как вошь на буржуазию, проворчала:

– То есть, в сказку ты больше не хочешь? Зачем мечтала?

Вообще-то, это была не единственная мечта, а исполнилась именно она. К тому же, мечта – не электричка, загодя не предупредила: «Осторожно, сказка приближается», а нагрянула вероломно, как фрицы в сорок первом.

Фея смотрела требовательно, но я не торопилась отвечать. Когда я поняла, что попала в чужой мир, чуть не умерла от страха, представив своё невесёлое будущее, но долго не страдала – появилась Эмилия, и я забыла о том, что нахожусь в другом мире. А сейчас даже не знаю, что делать, разрываюсь на части: и домой хочется вернуться, и в сказке побыть немного. Эмилии моя неуверенность не понравилась, и она недовольно сказала:

– Зачем я трачу время на человека, который сам не знает, чего хочет? Значит, так. Я верну тебя домой. Через два дня, в новолуние. Хотела пригласить тебя на бал, но теперь не вижу смысла.

Бал? Что за тусняк? Фея, обиженная до глубины души, рассказала, что на днях состоится грандиозный бал в честь дня рождения наследного принца Нейлина – его высочеству стукнет девятнадцать. На этот бал приглашены все красавицы и красавцы королевства. Люди готовы полжизни отдать за то, чтобы попасть на такое празднество, а я нос ворочу. Вообще-то, о бале я узнала только что! Но Эмилию, кажется, обидел сам факт того, что я не прыгала до потолка, оказавшись в доме феи. Да ради бога! Жила без сказки девятнадцать лет, и ещё столько же проживу. Конечно, мы не поругались, но остались очень недовольны друг другом, и до вечера почти не разговаривали. Фея на меня дулась, как мышь на крупу, а мне хотелось не разговоры разговаривать, а вернуться домой. Но на следующее утро моё настроение радикально поменялось. Проснувшись на рассвете, я лежала, смотрела в потолок, и всё яснее понимала, что очень хочу на бал. Так хочу, что если не попаду на бал, о котором говорила Эмилия, умру! Ну, не умру, конечно, но будет мне очень плохо, если не взгляну на местные танцы хоть одним глазком.