Оливия Таубе - Котофей Великолепный. Книги 7, 8

– Нет, Вальтер, в своих любовных делах люди сами должны решать – что им делать и кого любить. А здесь и вовсе случай непростой… вон как всё переплелось! Однако что-то говорит мне, что не обошлось тут без любовных зелий…

Вальтер слегка приуныл, но размышлять обо всём этом не перестал.

– Слушай, Котофей, – начал он рассуждать по-другому, – сейчас мы определились, что начать распутывать весь запутанный клубок нам следует со Снегурочки. Так? Так! Потому что главное – Снегурочка должна полюбить… для начала хотя бы просто полюбить! Неважно, кого! Ну, что ты молчишь? Разве я не прав? Если в сердце Снегурочки придёт любовь, то и морозы отступят, и холода… и Весна настоящая придёт в эти края! А то ведь, посмотри кругом, что получается? Вроде и листва на деревьях, вроде и венки на девушках из весенних цветов, вроде и трава зеленеет, а тепла-то – нет! Нет тепла! Котя, ну, что ты молчишь? Ответь хоть что-нибудь!

– А потому я молчу, друг ты мой любезный, что никогда – слышишь, никогда ! – никогда не любил я эту сказку про несчастную Снегурочку, которая непременно должна погибнуть, растаять, исчезнуть! Да и теперь вот, – хмуро мотнул он головой, – это дядюшка мой, несравненный Баюн, всё затеял! Я его, конечно, очень люблю, несмотря ни на что, но, по-моему — это уже перебор!

– Но Мизгирь теперь дочку Кощееву любит, а не Снегурочку! Так что же делать-то будем? А, Котофей?

– Да появилась у меня одна мыслишка, – как-то не очень уверенно ответил Котофей, – ты помнишь сказку о «Молодце-удальце, молодильных яблоках и живой воде»?

– Помню, конечно! Да не одну – я восемь сказок с таким названием знаю! А почему ты об этом спрашиваешь?

– А вот почему – я сейчас про шестую сказку из восьми подумал, а именно – про ту, в которой Иван-царевич выкрал живую воду у Елены Прекрасной! Помнишь?

– Ещё бы! – фыркнул Вальтер, – кто же этого не знает?!

– А теперь сообрази… ведь теперь-то Елена Прекрасная жена здешнего боярина Бермяты! Понимаешь?

Вальтер округлил глаза, изо всех сил пытаясь сообразить, о чём говорит Котофей:

– Не-а, пока не очень…

– Ничего, скоро сам всё поймёшь! – похлопал его по плечу Котофей, – а теперь, Вальтер, тебе вот что надо будет сделать! Проберись тайком в царский дворец, проникни незаметно в покои сам о й Елены, разыщи там флакон с живой водой и принеси мне! Только будь осторожнее, чтобы ни она, ни кто другой тебя не увидели!

– Ну, что же… раз надо, значит, я пошёл… – слегка недоумённо пожал плечами Вальтер и лёгкой трусцой заспешил разыскивать дворец и живую воду.

Едва Вальтер скрылся в густой траве, как из-за ближайших деревьев вышли к озеру Лоша и местный леший. Котофей с радостью поднялся им навстречу.

– Здравствуй, леший! Как жизнь? – спросил он лесного хозяина и с огромным уважением пожал ему руку, чем очень расположил лешего к себе.

– Да неважные нынче дела в царстве берендеев, – с огорчением начал рассказывать леший, – сам видишь, до сих пор холода стоят! Уж слишком долго Весна не приходит – с настоящим теплом, с жарким солнышком! Да вот ведь ещё незадача – сам Мороз приказал за Лелем присматривать и никого к Снегурочке не подпускать! Хоть мне это не очень и по нраву, но ослушаться нельзя, вот и стараюсь, что есть моченьки!

– Понятно, – мяукнул Котофей, – а что сама Снегурочка? Её-то ведь, наверняка, любят? Всё-таки, как я погляжу, красивых девушек много, но она – первая красавица всего царства! Так ли это?

– Так-то оно так… – согласился леший, – да только уж сколько лет прошло, а она всё ещё живёт в доме Бобыля. Многие из берендеев добиваются её любви, уж все парни из-за неё передрались, однако сердце девушки по-прежнему холодно, как лёд! А так, конечно, никто не может по красоте с ней сравниться, это верно! Но неведома ей любовь…

– А как Елена Прекрасная к этому относится? Вроде как она тут первой красавицей считалась? – задал каверзный вопрос Котофей, возвращаясь к разговору о Снегурочке.

– Ну, да-а-а… – как-то неопределённо ответил леший, почёсывая в затылке, – с этим тоже не поспоришь, она ведь жена Бермяты!

Котофей опять нахмурился. Он знал одно – как только Снегурочка кого-нибудь полюбит, сразу же к берендеям придёт настоящее тепло, но… тогда Солнце растопит Снегурочку, превратив её в лёгкое туманное облачко, которое прольётся весенним дождём! И исчезнет Снегурочка-красавица навсегда…

– Послушай, леший, могу я просить тебя об одной услуге? – обратился Котофей к лесному хозяину, и тот утвердительно кивнул в ответ, – вот какое дело, – зашептал он, наклонившись к самому уху лешего, – запутай ты в лесу Мизгиря! Пускай там наш купец походит-побродит, о жизни подумает да поспит подольше в дурман-траве… а как я со своим делом управлюсь, так и отпустишь его!

– Да не вопрос! – воскликнул леший, радуясь такой простой просьбе, – и погуляет, и поспит он у меня, сколько хочешь! И про всё забудет, если надо!

– Вот и договорились, – вкрадчиво промурлыкал Котофей, – а я в долгу не останусь. Как знать – может, и я тебе когда-нибудь пригожусь?!

На том и порешили – леший побежал в лес искать Мизгиря, а Котофей с Лошей продолжили свой путь к Снегурочке. Котофей шёл и обдумывал – как пробудить в Снегурочке любовь к Лелю и при этом сохранить ей жизнь? Конечно, весна и тепло – это хорошо, с этим не поспоришь, но ведь и Снегурочку терять ни за что, ни про что – тоже не хотелось!

Но вот, наконец, и жилище Бобыля! Снегурочка всё так же сидела перед избой и печально пряла, изредка вздыхая и бросая тоскливые взгляды на озеро.

– Пр-р-риветствую тебя, Снегур-р-рочка, – сладко промурлыкал наш котик и ласково потёрся головой об опущенную руку сидящей за прялкой девушки.

– Здравствуй, Котенька-коток, – заулыбалась Снегурочка и погладила Котофея по рыжей спинке.

– Снегурочка, спой мне песню про Леля и про то, как все ждут Весну, и про твои девичьи грёзы…