Дмитрий Моисеев - Без права на прошлое. Часть 1

– Карлес Чирроке, аспирант Арабайского Университета Медицинских Искусств, бакалавр хирургии.

Руки он не подал. Охотник не удивился. К вопросам чести бастарды, пусть даже и признанные, относились с повышенным вниманием. Хотя, в подобном поведении могло скрываться нечто иное.

– Счастлив знакомству, Карлес. Медицина – достойная уважения стезя. Даже для внука Черного Сокола…

– Вы хотели сказать, для шлюхиного сына?!

– Не хотел, – Охотник обругал себя за прямоту. – Если мои слова вас оскорбили – приношу извинения. Вашу бабушку я знаю с пеленок и всегда считал достойной женщиной, несмотря на ее специфический способ добывания монет. Скажу больше, будь судьба благосклоннее, я мог оказаться ее отцом…

Брови Карлеса Чирроке взлетели на середину лба.

– Что это значит, сударь?

– К моему глубочайшему сожалению уже ничего.

Карлес насупился. Шарманщик пил, остальные молчали, и Охотнику, несмотря на нелюбовь к риторическим упражнениям, пришлось солировать.

– Мастер Верра, милсдарь барон, доктор Чирроке. Я вижу, что попал в достойную компанию. Я бы снял пред вами шляпу, но, увы, предпочитаю не носить головные уборы…

– А вот я – ношу и с превеликим удовольствием снимаю! – расхохотался Шарманщик и проделал своим широкополым чудовищем сложную приветственную фигуру.

Собравшиеся не поддержали шутку. Барон Заклевский подергал острую бородку. Мастер Верра кашлянул. Карлес сидел напряженный и нахохлившийся, похожий на мокрого воробья.

– Как я уже сказал, – продолжил Охотник. – Знакомство с вами доставляет мне истинное удовольствие. Нам стоило встретиться в другое время и в менее напряженной обстановке. Однако, мы здесь. Наша гостеприимная хозяйка намекнула, что вы хотели о чем-то со мной побеседовать?

Заговорщики переглянулись.

– Не хочу тратить время на пустословие, скажу прямо, – начал Заклевский. – Мы предлагаем вам присоединиться к нашему… сообществу…

– Дижон хотел сказать, – поддержал соратника Валиант Верра. – Мы просим вас присоединиться к нашей борьбе.

Охотник покачал головой.

– Я бесспорно тронут оказанной честью, но сперва хотел бы узнать суть вашей… борьбы. Проникнуться идеей, если можно так выразиться.

Мастер Верра нахмурился.

– Стелла ничего вам не объяснила?

Охотник виновато улыбнулся.

– Кое-что, но, боюсь, этого недостаточно для принятия столь ответственного решения. Независимость, справедливость, свобода… Это просто слова, что отдают, в контексте происходящего, ароматом авантюризма и влекут за собой весомые неприятности. Проблемы даже, или беды. Больше конкретики, уважаемые. Мне нужны детали. Общая стратегия, тактические выкладки. Элементарный план действий, в конце концов. Из того, что мне пока известно, ваша затея – мероприятие безнадежное. А учитывая бурную деятельность Имперского Сыска и топот солдат Северной Армии – форменное самоубийство. Я незнаком с их командиром лично, но слухи рисуют герцога Леграно талантливым полководцем…

– Кровосос – талантливый полководец?! – взвился Карлес. – Да он просто мясник, бесчеловечный убийца! Скажите, сударь, какие сражения Рудольфо Мерри выиграл? Где проявил свой полководческий гений?

– Восстание корабельщиков в Восточной Усилии?

– Не стоит сравнивать битву с истреблением! – хмыкнул барон Заклевский. – В Усилии солдаты Кровососа убивали безоружных. В Усилии им противостояла неорганизованная толпа, не имеющая ни четкой цели, ни грамотного руководства…

– У вашего мероприятия имеется и то и другое? – перебил Охотник. – Чем ваше восстание отличается от усилийского бунта? Что вы способны противопоставить стальному кулаку Северной Армии? Если мне не изменяет память, в состав Северной входят и Серые меченосцы из полярного Рильска, и знаменитые Ниградские копейщики, и прославленная дивизия кирасиров – Дети Льда…

– В нашем распоряжении вся городская стража – Лунная и Солнечная, а это почти тысяча мечей, – начал перечислять Заклевский.

– За нас вольные граждане Арабая! – подхватил мастер-кузнец. – За нами жители Нурска и Экарта, Ирбита и Вердля, Хальмера и Байка…

– За нами каждый город и замок! – встрял Карлес. – За нами все население Улара! Мало?! За нами жители соседних провинций – Лории, Катара и герцогства Ливаро! За нас все те, кто стремится к свободе, кто желает сбросить с натруженных плеч гнет гиганта на гнилых ногах!

«Ты-то где натрудил свои плечи?!» – подумал Охотник, но смолчал.

Он почти видел энергию, срывающую с заговорщиков маски мнимого спокойствия. Почти видел рвущийся на волю хаос. Он с грустью понял, что оказался прав.

– Вдобавок к сказанному у нас есть Шарманщик, – подвел черту Валиант Верра.

– Воистину, как говорят обожаемые мною служители Творца, у них есть я! – со смехом подтвердил певец и запустил в стену очередную бутылку, едва не опрокинув последнее чудо изобретательской мысли.

– Я вас услышал, господа, – сказал Охотник тихо. – Но убежден, что лишь в последнем вы правы. Все помнят о Песенной Битве, я в том числе. Я видел, что сотворил концерт Шарма у берегов Ены. Я даже могу предположить, что чудо сработает повторно, уже в случае с уларскими повстанцами. Но в остальном – извольте! Вы говорите, с вами весь Улар, но даже в самом Арабае – сердце восстания я не увидел, не почувствовал того невидимого нерва, что живет в месте, готовом разгореться пламенем революции. Поверьте, я умею распознавать такие вещи. Но! Предположим, гипотетически и я мог ошибиться. Предположим, что вас поддерживает вся Провинция Улар. Предположим, что к моменту, когда Северная Армия встанет у стен Арабая, их будет ждать объединенное ополчение из Нурска, Ирбита, Вердля и прочих уларских городов. Ополчение, напичканное продуктами вашей идеологии, собранное и боеспособное, с грамотным командованием, знакомым с тактикой и стратегией ведения войны. Предположим даже, что оно, это добровольческое войско, нанесет поражение Северной. Думаю, о цене подобной победы упоминать не стоит? Но вот она случилась, эта грандиозная виктория, а дальше-то что? Ведь одно выигранное сражение – еще не победа в войне! Это начало пира, легкая закуска для некрепкого желудка! Что вы станете делать, когда на Улар, обескровленный боями с солдатами Рудольфо Мерри, обрушится вся мощь Тысячелетней Империи?! Когда наш законный Император Паоло Веселый самолично выступит во главе объединенного войска?!

Арабайцы, до того слушавшие его точно зачарованные, одновременно повскакивали и разразились бранью.

– Он не законный Император! – рычал Заклевский. – Хрустальный трон занят презренным бастардом! Плодом распутства и похоти!

– Паоло Веселый – ничтожество и байстрюк! – вторил барону юный Чирроке, уже позабывший о собственном происхождении.