Аджи Диас - Торговец счастьем

Так вот какой ты, подумала женщина, смерила его взглядом и, отвернувшись, пошла дальше. Черный медальон, скрытый под одеждой, тихонько вибрировал, сообщая, что Калео Вагадар рядом. Но, где именно некромонтул прячется, еще предстояло узнать.

Где-то позади Марк приступил к очередной трапезе. Кере не хотелось слышать хруст ломающихся костей и чавкающий звук разрываемой плоти, но прикрыть уши руками или убежать было бы глупо. Вместо этого она просто накинула на голову капюшон и проверила свой пистолет. Еще одна душа. Старое оружие со множеством мелких рун являлось так называемым «проводником душ». Душа любого умерщвлённого этими пистолетами оказывалась запечатанной в них. Этим она и занималась у себя на родине – собирала души провинившихся и отдавала их Жнецу. А там дальше, за врата, в безызвестность, тьму.

– А ты знаешь, из нас выйдет отличная команда! – воскликнул Марк, когда догнал ее на повороте.

Монстр снова был в облике мальчика. Того самого, за душу которого Кера заключила контракт и обрекла себя на вечную охоту.

– Не вкусно. Но сойдет! – сказал Марк, вылизывая свои крохотные розовые губки. – А ты знаешь, я больше не чую нашего беглеца.

Кера остановилась. И действительно! Она больше не чувствовала присутствия Калео Вагадара. Такое могло случиться лишь в одном случае. Кере и ей подобным давалась крохотная частица тела или души беглеца. Волосы, палец, кольцо, книга, неважно что, главное, чтобы эта вещь принадлежала человеку достаточно долгое время. Таким образом имморталисты могли найти свою цель, где-бы она не находилась, пока эта самая цель была жива, точнее, пока ее душа находилась в этом измерении. Теперь же медальон, некогда принадлежавший некромонтулу, перестал вибрировать.

– Не может быть! – прошипела женщина.

– Странные вещи происходят… – задумчиво произнес Марк, глядя вниз на свои ножки. – Я чувствую что-то иное. Кого-то более… интересного.

– Ну-ка, ну-ка. Открывай глазки. Вот, хорошо.

Старик в толстых очках засмеялся. Его морщинистое бледное лицо сначала было каким-то размытым, раздвоенным, но вскоре зрение нормализовалось.

– Как дела? Ты меня слышишь, мертвяк? Киваешь? А-а-а. Сейчас. Подожди.

Он в чем-то ковырялся, что-то настраивал, смеялся и задавал вопросы. Руки старика скрывали толстые резиновые перчатки, а из одежды на нем была только его странная широкая шляпа и докторский халат. Было слышно, как он босыми ногами шлепает по мокрому полу.

– Знаешь ли, люблю простор, – объяснил старик, вкалывая какой-то укол с желтой жидкостью. – Продувает конечно, но ничего. Холод – это хорошо для органической ткани, верно? Ой, слишком много! Что-то заболтался с тобой.

В следующий раз старик принес с собой металлическую сферу с жужжащими механизмами внутри. Под тонкой решеткой виднелись шестеренки, пружинки и стрелочки, двигающиеся безостановочно.

– Это, чтобы ты был быстрым, – объяснил старик. – А ты спи. Спи, говорю.

Мертвым не снятся сны. Мертвые вообще не спят. Но…

– Ты знаешь, я же ведь ученый, – говорил старик, сидя на краю железной кровати и раскуривая трубку. – Я столько им дал, столько сделал. Кристальные двигатели, сосуды душ и прочее. Такова работа Дедалов. Наш Орден издревле радовал человечество своими изобретениями. А потом их украла Гильдия купцов и распродала всем остальным странам, стравив их друг против друга. Вот раньше были времена, при Империи! Я столько экспериментировал! Император так боялся магов, что хотел, чтобы я нашел лекарство, которое могло бы их сделать нормальными. Я скажу тебе еще больше: его собственный сын родился магом. Не просто магом, а архонтом! Это чуть не убило его. Хе-хе! Принц-маг! Такого Серра еще не знала. Ведь из-за него и началась эта гребаная война. Точнее, из-за моих экспериментов над магами, которых привозили десятками в Кводор. Но я ведь пытался их вылечить! Ха! А еще этот Кроктор Меньес! Толстый упырь, будь он не ладен! До сих пор пытается со мной тягаться! Но ничего, скоро я ему покажу. Скоро я закончу свой эксперимент!

Старик громко рассмеялся. Смех вскоре превратился в кашель, и, успокоившись, Дедал продолжил свой монолог.

– Понимаешь, никто меня не заставлял. Я – не монстр. Я – ученый. А наука требует жертв. Как, впрочем, и свобода, благополучие, счастье и все остальное. Сожри, или тебя сожрут! Придумай что-нибудь, докопайся до истины, узнай, как всё работает! И жертва всегда одна – совесть. Либо ты жертвуешь своими моральными принципами, творишь страшные вещи, нарушаешь человеческие законы, и впоследствии твои изобретения спасают тысячи жизней. Или же! Испугавшись непостижимых знаний и оберегая свой душевный покой, живешь как обычный человек, не привнеся в этот мир ничего полезного. – старик плюнул на пол. – Как ты понимаешь, я не испугался.

А потом настала долгая гнетущая тишина. Кажется, старик был пьян и, кажется, он плакал. Разглядеть было сложно.

– Я тебе рассказывал, как работал на Гильдию купцов? – заговорил он снова, спустя несколько минут. – Эти ворюги украли, присвоили мои идеи о новых двигателях дирижаблей! Чертовы капиталисты! На все пойдут ради денег.

Дальше слушать было невозможно. Стало темно, тихо, и мягкие объятия небытия снова забрали его куда-то вдаль. Когда Калео открыл глаза в следующий раз он, как выразился старик, был «готов на все сто».

– Ты меня слышишь, великий некромонтул? – саркастично спросил Дедал, снимая резиновые перчатки.

Калео кивнул и первым делом посмотрел на свои руки – обычные, человеческие, без когтей, без удлиненных пальцев, только вот кожа была какой-то белой.

– Что ты сделал? – спросил некромонтул и не узнал свой голос. – Во что ты меня превратил? А что?.. Что это? – он присел и огляделся вокруг. – Мне… холодно!

Старик кряхтя засмеялся.

– Что, не нравится? Могу в тело собаки приделать тебя, – он отошел к углу комнаты и притащил большое зеркало с колесами. – На, любуйся!

Калео не мог поверить своим глазам. Из него сделали некое подобие Зашитых – представителей особой касты из его родины. Он увидел обнаженное тело совсем юного подростка лет шестнадцати-семнадцати, с тонкими руками и ногами. Калео спрыгнул с операционного стола и, чуть пошатываясь, подошел к зеркалу. Опустив взгляд на свою грудь, прикрытую стальными пластинами, Калео понял, что механическое сердце качает по его венам искусственную кровь.

– Я установил твою душу в небольшую алхимическую капсулу, – объяснял старик. – Она у тебя в черепе, а в груди – насос. Это ненастоящее сердце, да и тело неживое уже несколько дней. Так что, будешь бледным, как труп. Хе-хе!

Калео сделал несколько шагов вперед, начиная привыкать к новым ощущениям. Он смотрел на свое новое, юное лицо, с большими голубыми глазами, длинным носом и потрескавшимися губами. Копна черных волос свисала на его плечи. Пощупав затылок, некромонтул обнаружил маленькую пластину, под которой и скрывалась капсула с его душой.