Кристина О. Робер - Преданные. Лабиринты памяти

– Вот и здрасьте, – перед ней откуда ни возьмись возник Дэвис. Не дожидаясь ответа, парень кинул сумку на ступеньки беседки и сел рядом.

Ника мысленно выругалась и продолжила молча курить.

– Окей, посидим в тишине, – парень вытащил из сумки ароматный сэндвич и принялся жевать, нарочито весело напевая себе под нос какую-то попсовую мелодию.

Начался мелкий дождь. Поджав губы, Ника затушила сигарету. Почему бы дождю не пойти чуть раньше, чтобы сюда никто не смог добраться?

Дэвис продолжал жевать, бросая на девушку задорные взгляды.

– Говнюк, – наконец сдалась Ника и улыбнулась. – Чего тебе?

– Хочу узнать, как ты. Просто дружеский жест, – пожал плечами Дэвис и протянул ей оставшийся кусок сэндвича, – будешь?

– Нет. У-меня-все-хорошо. Правда. Все-хо-ро-шо, – с нажимом ответила Ника. Ее голос звучал мягко, но привычно холодно.

– Тебе нужно больше есть, – профессорским тоном заметил Дэвис. – Иначе наши курочки однажды не заметят тебя и затопчут.

Ника рассмеялась:

– Разве сейчас замечают?

Дэвис смял упаковку от сэндвича и запихнул ее в карман сумки.

– Кто-то да замечает. Например, Мари.

Ника закатила глаза. На мгновение она даже подумала, что Дэвис здесь исключительно из-за нее.

– Не обижай ее. Я серьезно.

Ника поймала его взгляд: от веселья не осталось и следа.

– Она слишком добрая для этого мира. И если она хочет тебе помочь, то от чистого сердца.

– Мне не нужна помощь, – отрезала Ника.

– Тогда просто не груби ей. Вообще, зачем ты здесь?

– Мама, – брякнула Ника первое, что пришло в голову, – поставила ультиматум: получу деньги, если окончу выпускной класс здесь. Ей стыдно перед своим великолепным окружением за необразованное чадо.

– То есть у тебя нет выбора? – заключил Дэвис. Ника кивнула, радуясь, что он проглотил историю. – Здесь неплохо, правда, но, если ты хочешь быть невидимкой, не выбивайся из общего фона. Никто же тебя не просит дружить с ними, просто не иди против. Вот увидишь, год пролетит быстрее и проще.

Дождь усилился. Небо затянуло грузными тучами, и на улице совсем стемнело. Полуразвалившаяся беседка почти не спасала от холодных капель. Ника нахлобучила капюшон на голову и затянула шнурки, чтобы вода не затекала за шиворот. Ей хотелось, чтобы Дэвис ушел, но он и не думал возвращаться в школу. Парень снял красный джемпер и соорудил из него тюрбан.

– Так… скажи, как твои родители оплачивают обучение здесь? – спросила Ника.

– История из разряда фантастики, – усмехнулся Дэвис. – Шнайдер каждый год открывает конкурс на бюджетные места. Мои предки из кожи вон лезли, чтобы вырвать одно. Не знаю, как у них это получилось. Я был слишком зол, чтобы узнавать подробности.

– А сейчас?

Дэвис лукаво улыбнулся.

– Это лучшее, что случилось в моей паршивой жизни.

Ника поджала губы. Дэвис всегда был хорошим – добрым, заботливым, искренним другом. И ему никогда не было места на улице.

– Я рад, что ты здесь, – тихо сказал он. – Хотя мне немного грустно, что ты осталась прежней. Когда ты исчезла, я думал, что тебя ждет другая жизнь, что ты выбьешься в люди, уйдешь с улицы. А что…

– Как ты здесь выжил? – перебила его Ника. Она не хотела придумывать очередную байку о том, что делала последние два года.

– Без подробностей о том, где тусовался до пансионата, – Дэвис улыбнулся. – Да и маскироваться здесь очень просто. Надел форму, прочитал пару умных книжек, чтобы поддержать разговор, и еще пару никому не известных, чтоб блеснуть в компании, вот и все.

Ника подставила ладонь дождю и равнодушно смотрела, как большие холодные капли обволакивают пальцы. Дэвис напомнил ей о цели приезда, и в голове зазвучало одно единственное слово – притворство. Сколько же здесь таких? И, самое главное, есть ли среди них тот, кто нужен ей?

Бессонница. Снова. В такие моменты Саша всегда поднимался на крышу Северной башни с какой-нибудь книгой. Ночью в гостиной не посидишь: мисс Дикман не одобряла этого и часто наказывала вечерними отработками.

Саша взял увесистый томик Толкиена и пробрался на чердак четвертого этажа. К его удивлению замок на двери уже был кем-то открыт. Еще один полуночник.

Вероника. Меньше всего он ожидал увидеть здесь новенькую. Девушка сидела на самом краю, водрузив на колени ноутбук, и тихо с кем-то разговаривала через наушники. Она часто улыбалась. Саша нахмурился. Он не планировал быть замеченным и сразу хотел уйти, но по необъяснимым причинам сделал пару шагов вперед и тихо затворил дверь. Ника была увлечена разговором и не замечала его.

Сашу удивил ее внешний вид. Привычные грубые ботинки на ногах, безразмерная куртка, но вместо джинсов – легкий белый сарафан, похожий на ночную рубашку, едва прикрывающую бедра. А еще она распустила волосы, и теперь они чернильными волнами спадали почти до самого пояса.

В этот момент Саша почувствовал стук своего сердца. Раньше он не замечал, насколько его новая одноклассница была совершенна. В лунном свете ее кожа сияла золотом, и глаза – такие яркие, синие, магические. Его взгляд переметнулся на стройные подтянутые ноги, и в голове появилось непреодолимое желание прикоснуться к ним. Словно завороженный, Саша наблюдал за ее ртом: когда Ника говорила, родинка над губой то и дело мягко подпрыгивала вверх, а с улыбкой на носу появлялись морщинки. И как он мог не видеть ее красоты?

– Эй, ты! – рявкнула Ника, поспешно закрывая ноутбук и откладывая наушники в сторону.

Саша вздрогнул от неожиданности.

– Прости, я не знал, что здесь уже занято, – буркнул он. Картинка рассеялась, и на него вновь смотрело привычное раздраженное лицо.

– Тебе нужно было столько времени, чтобы понять это? – Ника убрала наушники в карман куртки и нахлобучила на голову капюшон.

– Нервная какая, больно ты мне нужна, – Саша непроизвольно закатил глаза.

Ника что-то фыркнула себе под нос и поспешила к выходу. Парень хотел пропустить ее, но вновь какое-то необъяснимое желание овладело им и заставило схватить девушку за руку. Ника нахмурилась.

– Дай пройти.

– Да спокойно ты. Если часто здесь бываешь, можем график составить.

– Не буду я с тобой ничего составлять. Другое место найду, – девушка попыталась высвободить руку, но Саша еще сильнее стиснул пальцы.

– Может, отпустишь? – с вызовом спросила она.

– Ты красивая. Почему скрываешь это?

– Чтобы такие придурки, как ты, меньше внимания обращали.

Саша не мог понять, что творится в его голове. С одной стороны, он совсем не хотел удерживать ее и слушать в свой адрес необоснованные обвинения, но с другой, кто-то внутри – кто-то очень сильный и настойчивый – будто заклинал его пойти на необдуманный поступок. И этот второй голос был сильнее.