Сергей Панфилов - Батурино – гнездо родное

Морозило. Владыка в теплом тулупе, в шапке, надвинутой поглубже, сидел, подремывая. Правая рука привычно перебирала четки, губы выпевали шепотком Иисусову молитву. На душе у Владыки было благостно, спокойно. Слава Богу! Дела с помощью Божией идут. Храмы строятся. Батюшки молятся, окормляют сибирскую паству, обращают инородцев к Православию, чтобы шли они узким путем к спасению души в вечности.

Багровый солнечный шар опускался за горизонт. Длинные тени от деревьев стелились по снегу. Набегал порывами ледяной ветерок, румянил щеки. Владыка клевал носом. Язык привычно выговаривал: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя, грешнаго»… Владыка со священством переночевал в Караульной веси – остроге. Они хорошо отдохнули. Получили отдых и работяги-лошади – провели ночь в теплой конюшне, похрумкали вволю овса, чтобы с новыми силами впрячься в свой привычный труд – везти Высокопреосвященнейшего Владыку Игнатия по делам службы.

Поутру, когда все поночевщики отдыхавшие в Караульной веси, встали ото сна, то к Владыке Игнатию подошел игумен Далматовской обители Исаак. В мирской жизни он носил имя Иван Дмитриевич Мокринский. Инок Далмат – приходился отцом честному игумену. Он, смиренно поклонившись Преосвященнейшему Митрополиту Тобольскому, проговорил:

– Владыка святый, благослови слово молвить.

Митрополит Игнатий милостиво ответил:

– Говори, отче! Бог тебя да благословит.

Тогда игумен Исаак сказал:

– Владыка, неподалеку от Караульной веси, всего-то семь верст, находится село Меркушино. В этом селе, рядом с храмом во имя Архангела Михаила, вышел из глубины земной гроб. В этом гробу лежат нетленные мощи неизвестного человека. Не благоугодно ли тебе. Владыка святый, освидетельствовать этот гроб и определить отношение человеческое к столь необыкновенному явлению – считать его проявлением силы Божией или естественным проявлением природы. От этого гроба с нетленными мощами уже много было знамений и чудесных исцелений.

Исаак замолчал. Молчал и Владыка Игнатий, обдумывал предложение далматовского игумена. Решив так, он сказал:

– Нет, отче! Ныне я сам не поеду в Меркушино. А отправляйтесь-ка вы туда таким собором – ты, отче, и с тобой – ключарь Тобольского собора отец Иоанн, отец Иосиф, дьякон Петр, иеродьякон из Далматова – Василид. Освидетельствуете мощи и донесете о них мне. Отправляйтесь с миром в Меркушино. Благословляю.

Названные отцы поклонились Митрополиту Игнатию и отправились выполнять его благословение. А сам Владыка благословил оставшихся с ним священников отслужить утреннее молитвенное славословие Господу. Служба началась…

Тем временем посланные прибыли в село Меркушино. Отец Иоанн встретил братию и, узнав о цели их приезда, проводил отцов к вышедшему из глубины земной гробу. Над ним уже стоял сруб-надгробница или иначе – «голбчик». Отец Иоанн в точности исполнил пожелание клирика Матфия.

Отцы, ступая по хрусткому снегу, приблизились к срубу-надгробнице. Посмотрели по сторонам. Неподалеку от надгробницы стоял староста церковный, толпились местные жители. Они с любопытством смотрели на приезжих. Они же, благоговейно перекрестившись на храм Архангела Михаила, попросив благословения у Господа, на помощь в трудах, вошли в надгробницу.

Перед ними предстал гроб, чуть присыпанный землей. Взявшись за края крышки, два отца приподняли ее и отставили в сторону, привалив к бревенчатой стене.

Все увидели тело покойника, лежавшего в гробной домовине. Оно сохранилось почти полностью. Голова, грудь, руки, ребра, стан и ноги оказались в целостности. Кожа человеческая плотно облегла кости, крепко прильнула к ним… Тотчас по открытии гроба – от мощей поплыло сладостное благоухание. Отцы переглянулись.

– Чувствуете запах сладости? – спросил игумен Исаак.

– Чувствуем! – ответили они, испытывая благоговейный трепет.

Крышку от гроба водворили на место. Постояли, помолчали.

– Пойдемте, милые! – сказал местный священник Иоанн, нарушая молчание, – отдохнете с дороги, потрапезничаем, чем Бог послал. Идемте!

Приезжие, полные впечатлений от увиденного и пережитого, вышли вслед за отцом Иоанном из гробницы. Они направились в трапезную церковную – посидеть, побеседовать. Есть никому не хотелось. Лишь ключарь соборный отец Иоанн отказался пойти со всеми, а попросил проводить его в избу. Он от виденного и пережитого как-то ослабел, сон морил его и ему захотелось отдохнуть. Его повели в дом священника Иоанна.

В избе батюшки он прилег на ложе и тотчас же уснул. И привиделся ему необыкновенный сон. Спит он и видит себя в храме во имя Архангела Михаила. Посреди храма стоит открытый гроб с мощами новоявленного праведника. От мощей видимо и чувственно исходит благовонное благоухание. Словно дьякон церковный, махая кадилом, обошел весь храм и наполнил его приятным запахом.

Отец Иоанн видит во сне и Владыку Игнатия. Архиерей стоит в храме на своем месте. А вокруг его головы веет то необыкновенное благоухание.

Отец Иоанн дивится увиденному. И вдруг слышит голос:

– Человече, что удивляешься? Не неверуй этому, ибо так Господь Бог прославляет и этого праведного, также как и Василия.

Отец Иоанн пробудился. Полежал, приходя в себя, вспоминая свой чудный сон. Он понял, что меркушинский праведник равняется с мучеником Василием Мангазейским, чьи мощи почивают в Туруханском Троицком монастыре. На душе у него было светло и благостно.

В это время раздался крик: «Владыка Игнатий едет! Владыка»… Отец Иоанн подхватился с постели и выбежал из дома на морозную улицу…

Митрополит Игнатий стоял уже возле храма во имя Архангела Михаила. Он собирался отслужить в нем Божественную Литургию. Игумен Исаак, стоя перед Архиереем, докладывал ему о проведенном осмотре нетленных мощей праведника, о благоухании, исходившим в это время, которое чувствовали все, кто находился в надгробнице.

Владыка Игнатий, выслушав донесение игумена Исаака, сильно изумился. Он стоял молча, опираясь на посох, склонив голову, и не знал, как рассудить ему о услышанном, как поступить.

Внезапно он ощутил резкую боль в левом глазу. Вздрогнул. Начал жмуриться, тереть глаз рукой, думая при этом, что боль появилась от холодного ветра и лютого морозища… Глазная боль не унималась. Владыка Игнатий не знал, что делать. Время приближалось к тому, чтобы идти и служить Божественную Литургию. Но глазная боль, которая все не унималась, была препятствием для его участия в Богослужении.

Неожиданно в мозгу у Владыки появилась мысль, что эта напасть постигла его из-за нежелания самому освидетельствовать мощи праведника. «Да, это так и есть!" – покаянно подумал Владыка Игнатий…